На самом-то деле ничего действительно не случилось, и можно было бы не упоминать об этом событии даже строчкой, но только вот этот человек, забравший Сашеньку на прогулку, привел ее в семь часов вечера, не сообщая никому, где, как и чем они занимались. Но и это, так себе! Толко мама даже ни разу не попыталась связаться с ним и выяснить, что же все-таки происходит, пока Андрей не потребовал, чтобы она позвонила своему старому знакомому, и сделала она это лишь в пять вечера, а потом еще два часа муж нервничал и не разговаривал с ней.

Никого обсуждать, а уж тем более осуждать нам бы не хотелось, каждый волен воспитывать своего ребенка, как пожелает, но материнские чувства...

------------------------------------

...Манерный официант обслуживал Андрея в его собственной квартире, и ему уже надоел до одурения. Он готов был послать официанта на три веселых буковки, однако вопитание не позволяло этого сделать, и Андрей терпеливо принимал очередной подход к столу.

-Ножницы! - вежливо попросил он, и официант принес ножницы.

Андрей взял их и стал стричь ногти, отросшие сантиметров на пять-шесть. Сначала он аккуратно складывал ногти на скатерть, а потом принялся швырять их за диван. Манерный официант внимательно наблюдал за действиями хозяина, жидая щедрые чаевые, но вот будто что-то встряхнуло его, и он в два прыжка спрятался за книжным шкафом. Андрея заинтересовало, что там происходит, и он тихонечко на цыпочках приблизился к убежищу официанта. Тот сидел на корточках со спущенными брюками и пытался сделать минет самому себе...

ГЛАВА 10

1

В течении семи дней они пили горькую, не обращая внимания ни на что. Мама Андрея все еще находилась в больнице, но осещать ее не намеревался ни сынок, ни невестка. Они пили днем и ночью, и сейчас даже ребенок не являлся помехой. Ухоля от псевдодрузей с десятого, они принимались ругать их, на чем свет стоит, но на утро вновь оказывались в их квартире и продолжали заливать утробу. Сережа Дедушкин бил всех подряд - Капитолину и Захара, Люду и соседа Игоря, пока еще не доходило дело до наших знакомых, но всему свое время! Иногда он все же уходил на работу, и тогда на Сережу начинали катить всевозможные бочки, поливая его грязью и обругивая такими словами, от которых у нормального человека волосы встали бы дыбом, но, то ли от того, что у Андрея не было на голове волос, то ли от того, что Татьяна была не совсем нормально, супруги наливали рюмку за рюмкой и поддакивали, только дым стоял.

В один из таких дней, после того, как возник скандал между Людой И Татьяной, плавно перешедший в потасовку, после каковой, Люда порвала пуговицы на блузке Тани, а та в свою очередь повалила толстую хозяйку квартиры, уселась на нее верхом и хорошенько отдубасила по физиономии.

Андрей и Татьяна вернулись домой уже очень поздно и, прикупив в ночном минимаркете кое-каких горячительных напитков, уселись возле телеэкрана, чтобы повести душещипательную беседу на всеразличные темы.

Однако разговора не получилось...

Андрея словно подменили после первых же глотков запретного зелья. Он вскочил, повалил Татьяну и принялся бить ее по лицу, по плечам, заламывать руки и швырять на пол. Он кричал что-то нечленораздельное про ее измены, про то, как шляется по мужикам, стал припоминать все известные ему случаи. Она орала в ответ, но практически не сопротивлялась. В конце концов Андрей успокоился, вышел на балкон покурить и, вернувшись, завалился спать, отвернувшись к стенке.

Сон был краток и тревожен, и с половины четвертого Андрей не мог сомкнуть глаз. В голове точно дождевые черви ползали и извивались безумные мысли, но он не мог выстроить из них определенный логический ряд. Наконец мужчина определил для себя, что, когда жена проснется, необходимо попросить у нее прощения за произошедшее.

Сказано-сделано. Он встал на колени, слезно умоляя простить за жетстокость, и Татьяна погладила его по голове, произнеся:

-Мне всего-навсего хотелось бы узнать, за что? Я ведь даже не стала сопротивляться, а ты продолжал наносить удары ногами и локтями, кулаками...

Андрей молча смотрел на супругу и не мог дать ей вразумительный ответ...

2

Через час в дверь позвонил Гагик, знакомый армянин из соседнего дома. Наши герои впустили его, и Татьяна сказала:

-Андрюша! Мне очень плохо, придумай что-нибудь.

Андрей накинул куртку и отправился в магазин. Скоро он вернулся с двумя бутылками водки, и они втроем стали поправлять свое пошатнувшееся здоровье. После выпивки Гагик завалился спать в комнате мамы, а супруги готовили суп.

-Чтобы еще придумать? - не унималась Таня, а муж пожимал плечами, но в мозгах созрел определенный план.

-Доделаешь? - спросил он уже по пути к выходу, - И постарайся выпроводить этого, он кивком головы указал в сторону Гагика.

-Ладно, - она, сдвинув брови, смотрела вслед уходящему супругу, а тот уже был возле лифта.

Он заложил азербайджанцам из минимаркета свой сотовый телефон и приобрел т.о. две поллитровки.

Когда Андрей пришел домой, Гагика простыл след, Сашенька спала, и он остался доволен собой, но какой-то нездоровый осадок все еще томил душу.

Они выпили и закусили. Закусили и выпили.

-Пойду-ка я, прилягу, - Андрей чувствовал, что еще пара рюмок, и он упадет под стол.

Положив руки под голову, он стал проваливаться в сюрреальное царство, и сквозь пелену сна видел, что Татьяна переодевается, поднимает Сашеньку, собирает ее, и последнее, что он слышал, было:

-Мы пошли гулять...

-----------------------------

...Перед Андреем сидела голая древняя, очень гадкая, смердящая старуха. Казалось, ей должно было исполниться лет сто не меньше, но не это смущало мужчину, а то что на каждой из плоских обвисших грудей находилось по два впалых соска, а ее тощие дряхлые руки имели по три длинных скрюченных пальца. Редкие спутанные волосы седыми клочьями развевались от легкого дуновения ветра, морщинистое лицо выражало невыносимые муки, кривой длинный нос готов был задеть верхнюю губу, которая потрескалась от болячек, а по углам рта проходили неровные трещинки, из которых сочилась бурая жидкость. Старуха пыталась что-то сказать, но ее рот медленно шевелился, и из него не вылетало ни звука.

Андрей брезгливо отвернулся и пошел по ухабистой деревенской дороге, и по пути к нему присоединилась женщина, говорившая слишком быстро, чтобы можно было четко уловить смысл каждой отдельной ее фразы. Наконец он услышал что-то членораздельное:

-Что ж, урожая нет!

Он остановился:

-И как же помочь?

-Я уже прополола ваш огород, многие сорняки удалила, но что делать с вырубленными деревьями, не знаю...

Андрей миновал деревню и очутился на окраине города. Он углубился в трущобы, когда его нагнал человек, очень напоминавший знакомого повара.

-Мы обязательно отыщем ее, - шепнул на ухо человек и подмигнул.

Андрей взглянул на него и пожал ему руку. Они вместе вошли в подъезд шестнадцатиэтажного дома, поднялись на лифте до определенного этажа и позвонили в квартиру. Товарищ Андрея толкнул дверь, и она оказалась открытой. Они увидели несколько полураздетых девушек, скорее всего снимавших здесь комнаты. Андрей посмотрел на девушек оценивающим взглядом - проститутки. Девушки были явно чем-то сильно напуганы.

-Что тут произошло? - спросил Андрей.

-Одну из наших вчера убили, - сказала одна из них с явным южным выговором, - а хозяин говорит, чтобы мы не занимали ее комнату, да и вообще убирались отсюда, куда подальше...

Андрей увидел, стоящую у серванта, Татьяну и приблизился к ней:

-Я хочу переехать в деревню, поскольку там уже вовсю идет борьба за огород.