Он засыпает, медленно клонясь набок, падает головой на подушку, окунаясь в вязкое алое марево, расчерченное лиловыми всполохами. Из глубин этого омута, пахнущего плесенью, протухшей кровью и пряным парфюмом Ганнибала, пробивающимся сквозь кошмары, на Уильяма смотрят глаза мертвеца, в которых, в свою очередь, отражается мертвый взгляд, в котором… и так, кажется, до бесконечности.

========== Зависимость от спокойствия ==========

- Алана, я и вправду не очень хочу разговаривать. Прости.

- Я беспокоюсь, ты выглядишь плохо. У тебя какая-то болезненная зависимость от него, тебе не кажется?

- У меня болезненная зависимость от спокойствия. Мне спокойно, когда я не смотрю на трупы, понимаешь? Мне спокойно, когда они не смотрят на меня, не снятся мне. Мне спокойно, когда мне не кажется… когда мне не кажется то, чего нет. И - да, мне спокойно с ним, потому что… Не знаю… - запал тухнет, Уилл снова сутулит плечи и опускает голову. - Прости. Хочешь - приходи к ужину, мы с Виндзором будем рады. Правда, у нас только пицца - не стоит с моими кулинарными способностями переводить продукты, - Уилл замолкает на мгновение. - А остальное мы уже съели…

Алана ободряюще гладит Уилла по плечам, кивая.

- Я приду вечером. Посмотрим что-нибудь, - Уилл кивает. - Скажи честно, ты просто боишься оставаться один по вечерам?

- Я не боюсь, - он отвечает с нажимом, морща лоб. - Я просто приглашаю тебя… ну… к подобию ужина.

Доктор Блум кивает, слабо улыбаясь.

- Кстати, эти очки тебе идут. Все-таки он перекраивает тебя под себя.

- Ну и пусть. Я теперь хотя бы причесываюсь каждое утро, - это уже Уилл произносит почти шепотом. Но Алана все равно слышит и обескураженно улыбается в ответ.

Виндзор ее любит. Впрочем, Виндзор любит практически всех окружающих людей, особенно если эти люди приносят пиццу. Ганнибал не жалует полуитальянский фастфуд так же, как и любой другой, а ретривер, наоборот, просто обожает. Уилл же относится к пицце равнодушно. Но она хороша под охлажденное пиво из запотевших бокалов и под комедию в стиле нуар. Американская комедия, конечно, подошла бы больше, но Уилл не так уж много знает хороших американских комедий. Да и вообще - комедий.

Алана слегка отстраненно улыбается, большую часть времени кося взглядом на Уилла.

- Анализируешь? - она качает головой. - Нет, ну, серьезно. Я же ценный образчик для науки.

- Ты мой друг, - просто отвечает Алана. - И я не собираюсь смешивать дружбу и науку. Хочешь о чем-нибудь поговорить?

Уилл напрягается, сжимая высокий пивной бокал.

- Меня все спрашивают, не хочу ли я о чем-нибудь поговорить.

- Это потому, что ты неразговорчивый, Уилл. И очень напряженный, - Алана замолкает, но потом все-таки продолжает, - хотя, стоит заметить, теперь ты напряжен только когда… когда работаешь с Джеком.

- Кроуфорд - прямо ось зла для моей психики, - Уилл улыбается.

- Ты так думаешь?

- Нет, - Грэм выстукивает пальцами по бокалу простенькую мелодию, рефреном крутящуюся на протяжении всего фильма. - Но так получается.

- Ты можешь отказаться. Уйти в отставку, просто преподавать, не знаю… - Алана делает небольшой глоток.

- Просто преподавать я не могу, ты же должна понимать. Я подумал… Вычислю этого психопата, сдам его Джеку - и уеду подальше.

- А Лектер? - Алана задевает за живое.

- Не знаю. Я не спрашивал его пока, - Уилл сутулится, беспомощно кося взглядом на экран. - Не знаю. Зачем бы ему ехать?

Алана молчит, слегка покусывая нижнюю губу, но так ничего на это и не отвечает.

- У тебя все хорошо? - спрашивает она, отставляя бокал и запуская обе руки в шерсть ретривера, сидящего у ее ног, избавляя Уилла от необходимости поддерживать зрительный контакт.

- У меня… или у нас? Что тебя интересует?

- И то, и другое, вообще-то. Разве это не одно и то же для тебя?

- Не совсем. Или… не знаю. У нас все хорошо. Правда.

- Как твоя терапия?

- Говорят, я становлюсь похож на нормального человека, - Уилл пожимает плечами, неосознанно копируя такое же движение Ганнибала.

- Кто говорит?

- Беверли. Вряд ли это был комплимент, - Уилл хмыкает в бокал, пряча слабое подобие улыбки.

- Никто не сводит тебя с ума намеренно, - в голосе Аланы не чувствуется нужной Уиллу уверенности.

- Я и не имею в виду именно это. Просто так лучше, удобнее, выгоднее. Когда я схожу с ума.

Она качает головой, немного осуждающе, как кажется Уиллу.

Когда Алана уходит, он, вымыв бокалы и уничтожив следы преступления в виде коробки из-под пиццы, придирчиво и долго рассматривает себя в зеркале.

- Я что, правда так плохо выгляжу? - спрашивает у собаки, грустно кривя губы.

Виндзору нравится, как он выглядит. Еще больше он нравится Виндзору, если в руках есть поводок или кусок чего-нибудь съедобного. У пса очень субъективное чувство прекрасного.

Уилл с не присущей ему халатностью так и не думал сегодня над делом. Получилось как-то слишком уж абстрагироваться, да еще и лекция, и Алана. Не получилось вечером дозвониться до Ганнибала - это беспокоит Уилла больше прочего. С другой стороны - что может случиться?

Все будет хорошо.

Он криво ухмыляется.

Точные, сделанные твердой рукой разрезы. Очень аккуратно удаленные органы.

Служащий какой-то балтиморской интернет-компании.

Обычный, ничем не примечательный, ни в чем предосудительном не замеченный.

Простой парень, живущий достаточно далеко от центра города, ехавший с работы домой.

С машиной все в порядке, следов борьбы - никаких.

Уилл не понимает.

Почему - никакой борьбы?.. Знакомство с убийцей? Нет, навряд ли.

Врач, это точно делает врач. Правша. Та еще примета.

Бедного парня нашли только через два дня после убийства. Смотреть было противно. Вонью резало глаза.

Сегодня тело отдали родственникам - Уилл случайно присутствовал при опознании, хотя оно и не требовалось - документы парня были при нем, он находился в своей машине, да и татуировка на шее присутствовала. Жены у него не было - приходила мать, Уилл столкнулся с ней в морге и сотню раз пожалел, что вообще пошел туда, вместо того, чтобы уточнить нужную информацию по телефону.

Хотя, в морге очень плохая связь.

Женщина не сказала Грэму ни слова, но взгляд, отвратительный в своей обреченности, теперь словно въелся в подкорку мозга, и каждый раз, когда Уилл пытался заглянуть в себя, сосредотачиваясь в должной мере на деле, этот взгляд его буквально изводил.

Как сейчас.

Уилл сидит в гостиной, на диване, рассеянно поглаживая развалившегося рядом, покормленного и нагулявшегося пса. В голове пусто и гулко.

Состояние изматывает, напоминает какую-то пассивную истерию. Виндзор, заворчав, слезает с дивана - псу жарко, и прохладный паркет ему нравится больше. Завтра, ближе к полудню, вернется Ганнибал. Завтра нет лекций. Завтра можно спокойно дождаться его. Можно даже просто спать до полудня. Если получится.

Часы мерно отбивают полночь, завтрашний день наступает с присущей ему неумолимостью, а Уильям все сидит на диване, отстраненно поглаживая обивку дивана там, где пару минут назад лежал пес. Комнату заволакивает темнотой, когда Уилл начинает медленно закрывать глаза. Под ресницы пробираются тени, расчерчивая внутреннюю сторону века, как ветви деревьев - ночное небо.

Тихая, тихая истерика. Нет сил ни на что.

Обреченный, полный боли и безысходности взгляд женщины, потерявшей единственного сына.

Вот она - еще одна из оборотных сторон повышенной эмпатии.

Уилл не до конца уверен, но, кажется, когда часы тихо пробили два раза, по щеке влажной дорожкой скатилась слеза - то ли от отчаяния, то ли от боли - глазные яблоки будто сжимает пальцами неизвестное чудовище, пытаясь лишить возможности видеть реальный мир, утаскивая к себе, в вечную деменцию, наполненную галлюцинациями.

========== Ты мне необходим ==========

- Я подумал, что стоит вернуться пораньше, - Лектер мягким движением стирает влагу с щеки Уилла, - и, по всей видимости, оказался прав.