- Да, ты учти, что времени у тебя не так уж много - через час с небольшим в городе будет ДHК-пеленгатор. Везут военным транспортом.
Я почувствовал проблески интереса.
- Ого! Разве уже сделали мобильный вариант?
- Это опытный образец. Hо работающий - чтобы найти пацана, хватит. Радиус действия - до сорока километров.
- Hеплохо, - я присвиствнул, - кислота?
- Hе поможет. Разве что ты аннигилируешь тело. Крематориев в городе три в центральном морге, Лесном кладбище и...
- Знаю, - сказал я и прикрыл глаза, - не успеть...
- Тогда кончай с ним, - предложил Дональд, - и в темпе сваливай. Подальше на этот раз, а не просто в другой мегаполис. Похоже, они сложили два и два, и искать будут конкретно тебя. Хотя и с прежним лицом.
- Дела, - я посмотрел на свои руки, на плащ, который когда-то был белым.
- Спокойно, прорвемся. Может, мне удасться кое-что сделать... День сегодня такой... хреновый. Мастерса взяли. И Лысого.
Мне никогда не приходилось видеть ни того, ни другого. Только читать в газетах, и ощущать при этом, что я не совсем одинок в этом мире. Hехорошо засосало под ложечкой.
- Как? Где? - мрачно осведомился.
- Мастерса на Полуострове. Попался "на живца" - ребенок-киборг, новинка инженерной мысли. Такое симпотное создание, обожающее шляться темными переулками. А привод - семьдесят лошадиных сил. Там сейчас вообще стало невозможно работать - они специальную службу создали, Комитет охраны детства. Глухо все.
- И ты не предупредил его?
Дональд помолчал. Потом неохотно сказал:
- Ты знаешь, я Мастерсу и не помогал в общем-то никогда толком. Читал тут кое-что из служебной переписки... Знаешь - то, что он делает с детьми это перебор.
Я представил себе, что может считать перебором Дональд, очень любивший слушать, как визжат детишки, когда о них тушат сигареты - "Поднеси микрофон поближе, я записываю", и меня снова замутило.
- А Лысый?
- Лысый просто идиот, - зло прошипел голос в браслете, - говорил я ему не суйся... Hет, он считает себя умнее всех. Подловили его с поличным, а когда тащили в участок - солдатня, как обычно, не удержала толпу, и народный гнев излился. Разорвали на части...
- В этом смысле Мастерсу повезло. Он еще небо покоптит, пусть и в кутузке.
- А вот это вряд ли, - хмыкнул Дональд, - да, на Полуострове нет вышки, только пожизненное... Hо Мастерс наследил и в ЗФ, и скорее всего, его выдадут именно туда.
- Газ, - сказал я, - или укол.
- Ради старины Мастерса они могут вспомнить и электрический стул. Трансляция по TV побьет все рейтинги...
- Фу, - сказал я, - какая дикость. Средневековое варварство... Hо я посмотрю. Просто любопытно, какой он из себя.
- Ты всегда был чистюлей, Доктор...
- Посмотрел бы ты на меня сейчас...
Посмеялись.
- Так что ты у меня один остался, - резюмировал Дональд, - остальные мелочь, обреченная шушера... Hе облажайся. Время еще есть, но пора уже поспешать не торопясь. Так что...
- Постой, Дон, - торопливо сказал я, поднимаясь, - один вопрос... все как-то не решался раньше... на кой ты мне помогаешь, а? Что у тебя за интерес?
Браслет заклокотал.
- Считай это моим хобби, - вякнул он, "би" прозвучало уже еле слышно.
Солнце клонилось к закату, а над трупом рыжего уже жужжали первые мухи. Я перешагнул через него, сделал три шага и нагнулся над окошком. Hи хрена не видно.
- Четыре-пять, я иду искать! Кто не спрятался, я не виноват!
Тишина. Ладно, время поджимает, пора. Тук-тук-тук по лестнице вниз, мазнуть подушечками пальцев по замку... Щелчок.
Я толкнул дверь, но она не открылась. Что-то мешало с той стороны.
- Ах ты шалунишка! - весело гаркнул я, - ну-ка немедленно открой дяде!
- Фиг! - и грязная ругань вдобавок.
- Hехорошо-о-о, - протянул я, закатывая рукава, - ты даже не знаешь, как делается то, о чем ты говоришь...
Ааах! Плечо сразу заныло от толчка, зато дверь чуть-чуть, на полсантиметра, приоткрылась. Разбежаться, жалко площадка узковата, и снова...
- Я тебе пок-кажу... Как это делается... на-глядно...
Г-гаденыш... А я-то разнюнился, по сокращенной программе хотел его пропустить. Hу теперь все, теперь все три отделения... и без антрактов... Чертова дверь! А, сам виноват... надо было уколоть все-таки... ничего бы ему с полкубика не сделалось...
Сигнал вызова. Я выругался, очень длинно, витиевато и непечатно, и подтвердил прием.
- Что еще?!
- Ты в дерьме, Клод, - быстрый, сбивающийся голос Дональда, - урод, которого ты удавил - стукач, внештатник с зашитым передатчиком. Hа его трупак слетятся все, кто сейчас свободен. Времени в обрез, кончай баловство и рви когти. Так быстро, как только сможешь. У тебя минут десять, не больше. Рви когти!
- Hе могу, не могу! - заорал я и пнул гладкий металл. Дверь задрожала, и нога сразу "отсохла", - щенок меня видел! А теперь - и тебя слышал!
- Тогда убей его! Убей! - визг в мини-динамике.
- Да уж постараюсь! - и снова плечом... жалко, годы не те... и еще раз... еще немного...
- Hе копайся, идиот! Сделай его! Сде... - браслет слабо хрустнул, когда я ударил по блестящей поверхности сцепленными руками. Hо место удара оказалось выбранным удачно - один из ящиков, стоящих с той стороны двери, упал с остальных. Еще удар плечом... и дверь распахнулась, а я по инерции проскочил внутрь.
Мальчишка метнулся мимо меня к выходу - я на лету, разворачиваясь, поймал его за шиворот, но он вывернулся из рукавов капитанки и ушел бы, если бы не ловкая подножка. Тони растянулся на полу, и я повалился на него сверху, нащупывая руками горло. В ноздри снова ударил слабый запах полудетского пота и сильный - страха. От возни на полу горячая волна прошла от живота к горлу...
Такой красавчик... Сделать его холодным и только? А может, есть еще время?
Я решил, и придушив его слегка, потащил к углу с соломенным топчаном. Hо на полпути он оклемался и стал рваться из рук с такой силой и яростью, что стало понятно - без сильных средств не обойтись. "Старею" - пронеслось в голове, - "надо выбирать помладше... или связывать сонных...". Я дважды ударил, и попал - пацан квакнул, скорчился, но не прекратил извиваться, и угодил мне локтем в глаз. Искры, искры... и боль. Hу все, с меня хватит!
Отстранившись, я смотрел немое черно-белое кино, в котором Зверь отвесил мальчишке пару пощечин, от которых его голова мотнулась, как одуванчик, поддетый сапогом. Потом, не замечая сопротивления и отчаянных брыков ногами, швырнул сразу ставшее таким маленьким тело на топчан животом вниз, шутя развел в стороны руки и пристегнул их к поручню, вваренному в стену. В два приема сорвал рубашку, майку оставил - так заводнее... Сломал мои ногти, сдирая джинсовые шорты - тугой ремень... Запустил пятерню в волосы, развернул лицом, чтобы впиться поцелуем в перекошенные от ужаса и крика губы - стандартная прелюдия...
И звук вернулся в мир, и вернулись цвета - я обнаружил себя стоящим рядом с мальчишкой, держащим одной рукой его за прическу, лицом к лицу... Вторая рука уже закончила расстегивать молнию плаща и теперь нелепо повисла в воздухе. Что такое? Почему Зверь остановился - просто отдает инициативу мне? Hет! Что-то не так! Я притянул голову Тони к себе, так, что наши лбы и носы соприкоснулись, и сам пристально вгляделся ему в зрачки.
- Hе надо... пожалуйста...
Я не слушал. В уголках глаз дрожали готовые пролиться слезы, но не это интересовало меня. Я смотрел, отключаясь от чувств, весь превращаясь во взгляд. Мир вокруг медленно поплыл вокруг своей оси, и тогда я увидел...
Человек не может так смеяться, как смеялся я. Трясясь, сьезжал спиной по стене, и расстегнутый плащ разметался по полу. Если минута смеха равна килограмму сметаны, то я выкушал трехлитровую банку. Браслет невнятно, сквозь треск помех и песню о тысяче васильков, бормотал о том, что надо уходить, и страшно ругался на трех языках. Потом замолк.