- Дурак, - тише повторяет Стайлз, скрещивая руки на шее альфы. - Второй раз даже не пробуй, ладно? Такие эмоции не помогут - боль и страх Антумнос всегда получает в избытке.

- Ладно, - Хейл откровенно не уверен, что сможет выдержать еще одну волну такой боли. - Как скажешь, советник.

Про себя альфа бормочет “выкуси, лесная мертвечина”, запуская ладони под великоватую Стайлзу футболку, оглаживая крепкое подтянутое тело, прослеживая кончиками пальце рельеф напряженных мышц, и одновременно прижимается губами к шее друида, оставляя на покрытой узором коже темно-алую метку, которая пропадает почти мгновенно, словно у Стайлза есть оборотническая регенерация.

Хотя, сейчас у него регенерация куда сильнее, чем у любого оборотня - Питер проводит ладонью по груди юноши, не чувствуя даже шрама от раны, только корку засохшей крови, крошащуюся под пальцами.

- Пообещай мне, - Питер мягко толкает Стайлза в грудь, заставляя лечь, и сам наклоняется над ним, обнимая за затылок и горячо дыша в губы.

- Я не дам тебе её убить, - Стайлз хрипло, тяжело вздыхает, вцепляясь руками в плечи оборотня. - Не проси. Не вынуждай. Не ставь мне условий, альфа.

Питер глухо рычит, чувствуя, как от злости удлиняются когти и клыки, а тело медленно готовится к трансформации.

- Доверься мне, - Стайлз обхватывает ладонями лицо Питера, легко массируя кончиками пальцев виски, и одновременно выгибается навстречу альфе. - Это не означает, что я не решу эту проблему. Хорошо?

- Хорошо, - недовольно ворчит вервольф, чувствуя, как хищник внутри успокаивается от прикосновений Советника.

Питер, кажется, пропустил момент, когда зверь стал доверять решениям друида больше, чем человек. Стайлз отвлекает мужчину от размышлений - тянет к себе, напористо, властно целуя, но тут же отдает инициативу альфе, стоит ему полностью переключиться на лежащего под ним человека. Становится жарче, и Питер понятия не имеет, то ли растет температура воздуха, то ли так чувствуется жар тела Стайлза, сейчас послушно раскрывающегося для ласкающего его хищника.

- Питер… - Стайлз встает на мостик, помогая вервольфу стащить с него джинсы с бельем, и снова падает спиной на гладкое дерево, неотрывно глядя на замешкавшегося оборотня. Хейл избавляется от своей одежды и наклоняется над Стилински, медленно, неуверенно проводя языком по его шее. Ситуация скорее нервирует, чем возбуждает.

- Не думай об этом, как о неизбежности… или оплате… - Стайлз немного хмурится, отдавая себе отчет в том, что и сам он думает о происходящем именно так. - Заметь, зато никаких волчат, которые нам помешают…

Питер негромко фыркает, легонько прикусывая подставленную шею.

- И куча свободного времени… вообще всё время мира, если уж быть точным, - Стилински гладит альфу по спине, чувствуя, как под кожей перекатываются литые мышцы.

- А если я причиню тебе боль? - вдоль позвоночника проходит инстинктивная нервная дрожь, когда Питер говорит об этом.

Стайлз хмурится в ответ, признавая обоснованность опасений оборотня.

- Всё будет в порядке, Питер, - уже через пару мгновений Стилински кивает, перехватывая скользящую по его ребрам руку Питера, и тянет к своим губам, медленно, ласково обхватывая пальцы, проводя языком по коже и увлажняя.

Вот это уже возбуждает.

Питер медленно трахает розовые припухшие губы пальцами, чувствуя, как желание тугим клубком заплетается внизу живота, толкается бедрами вперед, притираясь твердеющим членом к животу Стайлза и, напоследок обведя влажными пальцами контур приоткрытых губ, влажно, глубоко и медленно целует тихо застонавшего парня, опуская руку к его члену.

Друид тихо мурлычет что-то бессвязное, толкаясь бедрами в обхватившую его член ладонь, порывисто сжимает бедра альфы коленями, тоненько заскулив, когда влажные пальцы аккуратно касаются тугой сжатой дырки, надавливая и разминая неподатливые мышцы.

Питер не сказал бы, что у них было много секса, нет. У них было откровенно мало времени и мало секса в последние недели, и Питер, несомненно, собирался исправить эту ситуацию - но уж совершенно точно не так.

Альфа гонит от себя ненужные мысли, сосредотачиваясь на Стайлзе, про себя внезапно отмечая, что в какой-то момент он перестал визуально воспринимать покрывшую тело Стайлза вязь - сейчас он будто видит её впервые - там, где кожа обычная, линии яркие, четкие, там, где тонкая - на сгибе локтей, в паху, даже на члене - едва заметные, серые, но всё равно вполне отчетливые. Стилински приподнимается на локтях, тоже с интересом рассматривая себя.

- А на пятках есть?

Альфа, не выдержав, смеется, подаваясь к человеку и коротко целуя в губы:

- Я потом посмотрю.

Стайлз довольно урчит, старательно расслабляясь, принимая медленно проталкивающиеся внутрь пальцы. Питер дает ему время привыкнуть, прежде чем заменить пальцы членом, двигаясь понемногу, осторожно и медленно.

Стилински почти не дышит, слабо царапая плечи альфы, пока он неспешно входит на всю длину, замирая и опуская голову, ткнувшись лбом в плечо Стайлза.

- Как ты? - глухо бормочет в основание шеи, опуская ладони на поверхность дерева - от разгорающегося в венах удовольствия и нежелания контролировать себя, снова лезут когти.

- Хо-ро-шо, - по слогам выдыхает Стайлз, расслабляя мышцы и снова сжимая, отчего волк срывается на скулеж, судорожно проезжаясь языком по подставленной шее и мягко прикусывая дернувшийся кадык.

Питер коротко кивает, показывая, что услышал его и понял, и делает первое, плавное движение, почти вытаскивая член и мягко толкаясь обратно под аккомпанемент негромкого стона и скользнувших между лопаток пальцев.

Стайлз замечательно податлив, доверчив и открыт, он тянет альфу к себе, покрывая короткими, сбивчивыми поцелуями его лицо, и сам подкидывает бедра, стараясь насадиться на твердую разгоряченную плоть. Питер находит подходящий ритм, удерживая Стайлза за бедра и слегка приподнимаясь, чтобы юноше удобнее было ласкать себя.

Стилински понятливо опускает руку к паху, оборачивая ладонь вокруг твердого, истекающего смазкой члена, второй рукой гладит оборотня по груди, хрипло постанывая на каждом толчке, подстраивая движения ладони под единый ритм.

Питеру кажется, что мертвый лес окрашивается слабыми, сероватыми красками, пульсируя то ли в такт их общим со Стайлзом движениям, то ли в такт биению сердца возбужденного друида.

Что можно сказать точно, так это что чернота, окрашивающая прожилки священного дерева, постепенно сменяется ало-золотым свечением, словно впитывая - впрочем, Стайлз говорил, что так и будет, - плещущиеся вокруг эмоции.

Юноша дышит всё более поверхностно, жаждуще выгибаясь навстречу сильному мужскому телу, несдержанно кусает оборотня за плечо, отчего альфа негромко рычит, резко меняя темп, двигаясь быстрее, глубже, сильными толчками вбиваясь в стонущего друида.

Хейл оставляет метки по всей шее Стайлза, недовольно рыча, когда они сходят быстрее, чем он успевает поставить следующую, но азарт лишь распаляет, усиливает возбуждение. Питер накрывает ладонью руку Стайлза, двигающуюся по члену, мягко отталкивая и сжимая пульсирующую, рельефную от вздувшихся венок плоть. Потирает большим пальцем головку, растирая прозрачную смазку, и, чувствуя приближение оргазма, впивается жестким, властным поцелуем в губы Стайлза, чувствуя, как он жадно отзывается на ласку, уже через несколько мгновений вскрикивая в поцелуй и туго сжимаясь на двигающемся внутри члене.

Хейл где-то на периферии чувствует, как по ладони вязко течет густая сперма, как его самого окутывает запах чужого удовлетворения - удовольствие сейчас кажется таким насыщенным, что сложно сделать вдох. Питер видит по широко и восхищенно распахнутым глазам Стайлза, что у него та же проблема, друид так и замирает, выгнувшись и немного дрожа еще на несколько мгновений, только потом опускаясь спиной на гладкий сруб дерева и переводя дыхание - почти в унисон с Питером, чувствующим, как сладостное напряжение сменяется волнующе-нежной истомой.