Стилински удивленно оглядывается на оборотня, опуская поднятую для шага ногу на землю.

Картинка перед глазами меняется так, будто кто-то распахнул перед носом двери, до этого изображавшие лес.

- Нахрена ты меня сюда привел? - Хейл переводит взгляд с Неметона на обескураженного Стайлза.

- Я не хотел, - Стилински отступает назад, явно не желая приближаться к старому пню. - Я даже не думал о нем, я не знаю, зачем… Он сам меня к себе вывел.

Питер коротко взрыкивает, когда Стайлз крепко вцепляется в его ладонь холодными, сильными пальцами.

- Надеюсь, нет, я серьезно надеюсь, что не предвидится никаких обрядов и жертвоприношений? - Стилински дергает руку оборотня.

- Я бы, наверное, знал, - недовольно ворчит тот. - Ты можешь нас вывести обратно? Плохая идея оставлять волчат одних в полнолуние рядом с городом, в котором живут охотники.

- Я не… не представляю себе как, если честно, - Стилински растерянно смотрит то на свои руки - кончики пальцев начинают темнеть от ставших уже почти привычными узоров, то в глаза Питера - медленно наливающиеся алым свечением. - Я же говорил, что я хреновый друид.

Из-за спины Стилински веет холодом, глубоким, пронизывающим, но не морозным - вымораживающим изнутри, а не снаружи.

- Не сегодня, - Питер с силой сжимает запястье друида, глядя за его спину, и тот, двигаясь на каких-то старых своих, охотничьих инстинктах, заезжает ему кулаком свободной руки под ребра, запоздало вспоминая, что никакого оружия, кроме собственных рук, у него нет, и еще более запоздало вспоминая, что волк не может - физически не может причинить ему вред.

Но попытаться может - перехватывает вторую руку и рычит в лицо, скаля отросшие клыки. Стайлз оглядывается за спину, на зловеще чернеющую громаду пня.

- Да какого ж хрена? - Стилински выдирает обе руки из захвата оборотня, тот и не особо его удерживает, удивленно зарычав, когда человек, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, вжимается спиной в его грудь. - Я, блядь, что, из дому не могу ночью выйти, чтобы не угодить в эту холодную и пустую хренотень? Отстань от меня, деревяшка, а ты, прекрати ржать!

Питер фыркает ему в ухо, получив ощутимый толчок локтем по ребрам.

- Не поможет, - внезапно тихо рычит, наклоняясь к самому плечу друида. Стайлз чувствует, как на обнимающей его поперек груди руке появляются когти - острые и длинные, норовящие впиться в мягкую, податливую плоть. Хейл убирает руки, отступая, и, моргнув, теряет Стайлза из виду - ни Неметона, ни друида. Волчата шумят метрах в трехста, гоняя какую-то несчастную, сонную куропатку, Дерек ворчит, стараясь показать, что ему эти игрища неинтересны.

Стайлз делает шаг вперед, оборачиваясь, не столько стремясь отстраниться от оборотня, сколько желая увидеть, насколько тот уже потерял контроль над телом, но не успевает - смаргивает, и картинка перед глазами меняется - чуть по-другому изгибаются ветки деревьев, по-другому смотрятся кусты, и оборотня нет, но за спиной по-прежнему Неметон, пугающе холодный, сильный, жаждущий вновь заполучить своего друида, как ребенок, не понимающий, что неосторожным движением может сломать редкую и хрупкую игрушку. Питер говорил об этом с Дитоном, и передавал его слова Стайлзу.

“Неметону редко выпадает удача сотворить жреца Антумноса. Он хочет видеть тебя рядом, хочет, чтобы ты пользовался своей силой, черпал ее из нижнего мира. Он только забывает, в своей древности, что ты попросту не умеешь, не привык этого делать. Антумнос вытянет из тебя всю жизненную силу, если ты не будешь осторожен с ним”.

- Послушай, - Стайлз зажмуривается, не оглядываясь, чувствуя, как липкий холод оплетает запястья темными узорами. - Ты не должен так поступать. Ты не должен притаскивать меня к себе против моей воли. Я не хочу быть здесь, и тем более не хочу быть здесь один. Ты меня слышишь? Верни сюда этого чертова альфу!

Не зря у оборотней есть эта хваленая супер-быстрая реакция - когда Питер, нервно принюхивающийся, старающийся уловить, в каком направлении стоит двинуться, чтобы выйти к этому древнему, полуископаемому дереву, моргнув в очередной раз, видит перед собой Стайлза, стоящего к нему спиной, и что-то нервно, истерично выговаривающего старому пню, в то время, как узор татуировки уже покрыл его шею, Хейл, не раздумывая долго, просто дергает мальчишку за воротник толстовки, тянет к себе, за себя, отбрасывая за спину, разворачиваясь к нему, чувствуя, как в спину буквально ударяет холодной яростью чего-то чужеродного, сильного. Волк воспринимает это как опасность, но за спиной нет ничего, кроме леса, а перед хищником полулежит на жухлых осенних листьях друид, от которого исходит запах этой силы, мешаясь с мимолетным испугом и удивлением. Оборотню отказывает самоконтроль - опасность слишком явная, она ощущается всем телом, но в то же время - совершенно неясная, неопределенная, и от того лишь больше настораживающая уже не пытающегося сдержаться зверя. Альфа рычит, не доходя до полной трансформации в зверя, наклоняется вперед, тянется к друиду, который, чертыхаясь, старается отползти от полуобратившегося хищника, даже не делая попыток встать на ноги.

- Стой!

Оборотень в ответ рычит, скаля клыки, пугая предполагаемую жертву. Стайлз выругивается снова, сдвигаясь по земле еще дальше от наступающего зверя, пытаясь поймать взгляд алых, светящихся глаз.

За спиной раздается ответный рык, и Стайлз изумленно оборачивается, переставая пятиться ползком - за его спиной щерит клыки Бойд, исподлобья глядя на повернувшегося к нему альфу. Радужки ярко фосфоресцируют золотом, а сам волчонок, хоть и переминается с лапы на лапу, но отступать явно не собирается - наклоняется вперед, через плечо друида, и снова рычит. Сбоку заходит Эрика, испуганно припадая на задние лапы, глухо ворча, глядя на вожака снизу вверх. Скалится, переступая через вытянутые ноги Стайлза, отгораживая его собой от почти потерявшего над собой контроль альфы.

- Не надо, - Стайлз пытается подняться на ноги и оттянуть Эрику назад, но волчица упорно рычит на Хейла, отталкивая руку Стилински, а Бойд давит тяжелой головой на плечо, не давая подняться.

Тяжелая когтистая ладонь ложится на голову волчицы, и она скулит, припадая уже на передние лапы, растягиваясь поперек ног Стайлза, не отползая в сторону даже сейчас.

Запоздало вперед выскакивает Дерек, а за ним - Лейхи, как всегда чуть позади, Кора с Малией настороженно скалятся, подходя ближе. На племянника альфа смотрит долго, медленно разжимая руку, отпуская мигом ткнувшуюся мордой в грудь друида волчицу. Стайлз растерянно обнимает ее за шею, поглаживая между ушами. Питер отступает на шаг назад, насмешливо разглядывая льнущую к друиду стаю.

- Я не должен был затаскивать тебя туда, - медленно произносит Стилински, путаясь пальцами в густом мехе волчицы. - Плохая идея тащить оборотня в полнолуние к не слишком дружелюбно настроенной силе.

Хейл молчит, переводя взгляд со Стайлза на Дерека, по-прежнему стоящего между ним и друидом. Радужка по-прежнему отливает алым огнем, и Стилински, медленно поднимаясь на ноги, произносит слова медленно, успокаивающе.

- Ты можешь себя контролировать, альфа. Неважно, что сегодня за луна, - Стайлз опирается о спину подошедшей Коры, выпрямляясь. - Ладно, я читал об этом, - усмехается, разводя руками. - Так что - да, я понимаю, что с тобой.

Кажется, Хейл немало сил прикладывает для того, чтобы оставаться на месте, во всяком случае он молчит, даже не рычит, и это Стайлзу кажется не слишком хорошим знаком.

В голове внезапно звучат слова, которые могли бы принадлежать Кейт Арджент, но Стайлз очень надеется на то, что это не его мысли.

“Перестань его успокаивать. Или он порвет своих щенков, или они его, в любом случае несколькими проблемами станет меньше”.

Стилински оглядывается на замершую чуть поодаль стаю, затем вновь поворачиваясь к уловившему запах неуверенности альфе, шикает на Дерека, старающегося оттеснить его назад, подальше от альфы, и тот, недовольно прижав уши к голове, отступает в сторону. Стайлз аккуратно подходит совсем близко, по примеру самого Питера нагло вторгаясь в чужое личное пространство.