И жаль, что история жизни правду искала,

Как пролетавший мирный орел в спокойствии чинном.

Он свободой теперь наделен,

Душой спокойной и взглядом невинным.

Но это только лишь сон,

Где в истории ждет незримый пророк

И милая нежная дева на одеялах;

И эта любимая вручает клинок

Вся в прекрасных кружевных одеяньях.

И сон является день за днем:

Кружева становятся изящней, и изящней,

Клинок становится мечом,

И одежда, и взгляд еще воздушней и прозрачней.

А странность та таится в нем,

Что улыбка живая ее - воздел мечтаний,

Глаза горят скромным огнем

И повторяет она: "Настало время скитаний!

Великих открытий и откровений!

Могущих историй о камне с душой

И для слепца жажда прозрений!

Путь волшебной дороги домой

Ко мне в родные объятия

И поцелуй навстречу мечте,

Возвращение ножен и снятие заклятий..."

Любимая дева явилась во сне.

Он перелистнул еще несколько страниц

- Дамаск... Александрия - сокровищница мудрецов. Рим - глас империи. Хм. Константинополь - второе око. Роман о воображаемом путешествии, но нам же доподлинно не известно, что он полностью вымышленный или нет.

- Я до сегодняшнего дня не слышала об империи, и даже не знаю, что это такое. И даже где я нахожусь сейчас.

Монстр открыл тщательно вырисованную карту на одной из страниц. Там красовалась вся Евразия и часть Африки. Он показал границы империи, что была в свое время и что от нее осталось. А так же далекое место, на краешке этой империи, на северо-востоке указал на город, который исчез и на этом месте стоит маленькая деревушка. Город, ставший историей и частью руин сада. На карте был пунктиром отмечен путь, который прошли герои истории.

- Эта прекрасная история, но к сожалению, нам нужно идти. Ночь не вечна.

- Эх... жаль, но мы ее потом же прочтем? Мне очень хочется узнать, что с ними приключилось.

Они медленно продвигались к выходу.

- Конечно же прочтем. Но сейчас не будем сбивать мир с верного пути, и смущать все сущее весом своих желаний.

Девочка кивнула головой.

- Сейчас нужно вернуться в деревню?

- Да, а то скоро проснутся жители, а тебя в кроватке нет, - соврал нагло монстр.

Ему ли не знать истинную причину. Этот мир не так устроен! Когда тени просыпаются, и луна исчезает с неба, двери из мира в мир закрываются. Монстр улыбался мило и добродушно, как та тень, как его вторая часть имени - Эр. Маленькая девочка долго-долго смотрела на него, твердыми и жалостными глазами. Они оба знали что-то, но не могли этого сказать друг другу, боясь за своего собеседника. Это были жгущие минуты. Те самые непостоянные, как кошки, ускользающие прочь, когда ты нуждаешься в утешающих словах. А потом прибегают, возвращаются, когда ты в них не нуждаешься, садятся на грудь и крадут дыхание. Так искоркой проскользнуло имя Эра, сковав дыхание.

Напряженный воздух явно намекал, что эта ночь подходит к концу. Сейчас им хотелось бы, чтобы это были другие минуты. Но если от мира чего-то хотеть, то это ни к чему хорошему не приводит. В такие хрупкие и суматошные моменты хорошо сидеть на месте и стараться сделать так, чтобы почва не уходила из под ног, а не настойчиво идти на выход из библиотеки, из сада, из каменного леса. Но эта ночь подходила к концу.

Уверенно и плавно они продвигались на выход, пока не встретили знакомую винтовую лестницу. Стены выглядели голыми, где-то проскальзывали трещины не шире пальца. Каменные ступеньки чувствовали себя брошенными и одинокими. На некоторых валялись куски цемента, а местами попадало камушков. Они поднимались наверх, но не все ступеньки были прочными, некоторые из них шатались, а редкие из них норовились опрокинутся. Монстр знал их, и поэтому предупреждал Элли на какие их них не желательно наступать. Эта лесенка была непредсказуема, хитренькая такая. Возможно, у нее был не простой нрав.

Они подымались по лестнице вверх, переступая те места, о которых монстр знал, что они плохие. Это было скрытное, застенчивое, загадочное место. Наверху у лестницы чутка обрушился потолок, но там внизу, прямо под ним, был проход в полуразрушенной стене. В трещину смотрела знакомая встревоженная луна. Выходя, они посмотрели на небо. Облаков там не было. Маленькая девочка вкусила свежий воздух, закрыла глаза и прислушалась. Тишина. Обыденная великолепная волшебная ночь в саду, словно в первые минуты после легкого дождя.

XII. In Extremo

Сад был полон сна и лунной темноты. Это место казалось очень приятным, после темных и слегка тяжелых лабиринтов подовсе. Они прошли через сад, держась подальше от тени, под полосками лунного света. Чудесная тишина сада была наполнена ровным далеким птичьим пением, и аромата свободного клевера.

- Монстр? - обратилась Элли к нему, - А творцы и мудрецы среди людей есть?

- Таких как мы? Конечно же, нет! Люди никогда не были нами. К счастью или к сожалению, вам не известна суть сущего. Редкие персонажи, кто поймут хотя бы истинное имя одной вещи, себя величали творцами в вашем мире, а иногда, даже пророками! Но это не так! Хотя это похоже на детей, вырядившихся в родительские одежды.

- Странно. А мне рассказывали, про таких людей, кто творил чудеса и к ним иногда обращались, когда очень плохо и сложно.

- Я уже говорил, люди никогда не были нами. Им не познать сокровенные имена всего на свете. Ваши персонажи были лишь малой долей от всего настоящего и истинно дозволенного, - он пронзительно взглянул на маленькую девочку, - К сожалению, вам невозможно поведать сокровенную суть вещей.

Они шли по каменной тропинке, которая была освещена со всех сторон лунным светом. Ее камни мягко стелились под их ногами, явно выбирая и подсказывая короткий путь. Приятное удивление просачивалось сквозь листву деревьев. Стояла тенистая теплая волшебная тишина безветренной ночи. Это был робкий и застенчивый момент. Такие моменты не представляются сами. Слишком робкие, чтобы сами постучались бы в двери. Они ждут, пока их отыщут нужные слова.

- Я помню, - наполненный воспоминаниями монстр, продолжил свой рассказ, - некогда сидел на краю вселенной, на стенах башни мира - Елга, и ел плод с загадочного дерева, меняющего цвета. Плод сиял и менял цвет, и губы, и глаза того, кто его вкушал, светились в темноте и переливались, играя, как радуга на свету.

- А башня Елга была в твоем мире?

Его лицо еще сильнее озарилось воспоминаниями.

- Нет! - нахмурился монстр, - Это было давно. Очень давно. Задолго до вас. Тогда небо было одно. Луна одна. Звезды были одни. Мир один, и в этом мире были края. И на одном из них стояла башня Елга. И тот плод. И я. Я ел его, и глаза у меня меняли цвет и сияли в бархатной тьме.

- А насколько это давно было?

- Очень, очень давно, - монстр слегка пожал плечами, - Так давно, что ни в одной книге в подовсе об этом не говорится. А значит, это было еще задолго до создания того хранилища, той библиотеки. Задолго до людских городов.

Он посмотрел на Элли задумчивым взглядом, словно что-то потерял в своих воспоминаниях, ища нужную ниточку, ускользающую из его рук.

- Извини, дорогой монстр, что перебила, - как можно вежливее сказала маленькая девочка.

- А? - отвлекся от воспоминаний монстр, - Да, нет. Не перебила, - мило и нежно улыбнулся он, - Тот плод был лишь малым началом. Неуклюжие первые шаги. Ты же знаешь про конфликт мудрецов и творцов? Это любимая история Царузы. Он всегда ее рассказывает.

- Угу, - кивнула головой маленькая девочка, - Но что именно произошло? Что не смогли поделить они?

Глаза у него просияли. Он глубоко вздохнул.

- Искусство фантазии! Ах! Чего творцы только не делали! Их мысли. Их фантазии. Их власть над творчеством были безграничны. Даже мне не все подвластно, а этот мир, где мы побывали, - он взмахнул руками, показывая путь в сад, в подовсе, - По их воле оно создано, сшив его из цельного куска ткани. То место, где они могли делать все как только захотят. Так что твои люди далеко не дотягивают до творцов. Ведь они в свое время создали по звезде, чтобы заполнить свое новое одинокое пустынное небо.