Перед зданием мэрии стояло большое дерево, украшенное красными бантиками, золотыми игрушками и гирляндами.

– Детка, в Сан-Франциско тоже каждый год ставят ёлку перед мэрией.

– Но здесь она другая! Здесь всё невероятно мимимишное! Такое старинное! А это что? –

спросила я, указывая на старый готический дом с мемориальной доской на фасаде. На каждом окне был рождественский венок, а в окнах наверху даже горели свечи. Выглядело это так красиво, что здание точно должно было иметь какое-то важное историческое значение.

– Раньше это был… Да, здесь по-прежнему Subway31.

– Станция метро? – переспросила я, запутавшись.

– Нет, здесь продают сэндвичи, – ответил Саймон, смеясь над моим ошалевшим выражением лица. – Не могу поверить, что он по-прежнему открыт, там никто не ест. Ведь сеть закусочных Луиджи намного популярнее. Ты всё еще хочешь чизстейк?

– А Земля всё ещё круглая?

– Понял тебя! Один чизстейк для дамы, – сказал Саймон, разворачивая машину на углу площади в направлении от центра города. – Пойми, здесь всё действительно старое.

Каждое здание раньше было чем-то другим, но теперь заново используется под что-то новое, – пояснил он, останавливаясь на одном из парковочных мест, располагавшихся по диагонали. – Как, например, этот дурацкий торговый центр, где раньше был магазин велосипедов.

Саймон выбрался из машины и подошёл открыть мне дверцу. Вылезая, я вдохнула снежный воздух, чувствуя покалывание в лёгких. Холод бодрил после долгого перелёта, и было приятно немного размять ноги, пока мы шли вниз по улице.

По пути Саймон указывал на различные здания: пекарня, где делали лучшие сахарное печенье, магазин, где он покупал каждый год новые туфли к школе. И пока мы шли, он говорил и говорил, от чего, казалось, нервничал всё меньше.

– Слава богу, он всё ещё здесь. Маленький Луиджи, – сказал Саймон, когда в темноте морозного вечера показались очертания двери. Мы пошли быстрее и вскоре уже были внутри. Помещение оказалось крошечным, всего три стола и прилавок. Стейки поджаривались на больших чёрных сковородах, шипящих от перца и лука. Люди выкрикивали заказы, им заворачивали бутерброды, а запах был просто райский.

Подошла наша очередь, и Саймон сделал заказ для нас обоих. Два стейка с сыром, луком,

грибами, немного сладкого и острого перца. И знаете, что самое смешное? Пока он заказывал, у него из ниоткуда появился акцент. Я никогда не слышала его раньше. Не Нью-

Йоркский или жителей Нью-Джерси, а очень специфичный акцент. Прислушавшись, я поняла, что все вокруг говорят также. У некоторых акцент более явный, чем у других, и у

Саймона он был довольно легкий, но определённо был. Без сомнений.

31 прим. в переводе «метро», но также название сети закусочных, специализирующихся на сэндвичах

Прихватив несколько салфеток, Саймон заметил семью, освобождавшую один из столиков, и успел занять нам место. Оставив меня за столом, он вернулся за заказом. Я

видела, как Саймон в Сайгоне забирает заказ у человека, с десятью корзинами блинчиков на голове. Видела Саймона, заказывающим колбаски в Зальцбурге у громадной женщины в фартуке. Но только в этой крошечной закусочной в пригороде Филадельфии Саймон явно чувствовал себя как дома.

С широкой улыбкой, он вернулся к столу. Затем показал мне, как разложить салфетки,

чтобы не накапать на себя, добавил соль и перец в сэндвичи, и указал, как держать бутерброд, чтобы он не сыпался по сторонам. Саймон укусил свой чизстейк, и на его лице появилось выражение чистого блаженства. Он издал звук, который я слышала от него лишь при определённых обстоятельствах. И Саймон был очень счастлив в тот момент.

• • •

– Саймон Паркер? – послышался голос позади, и он, с набитым чизстейком ртом,

развернулся. Затем быстро всё проглотил, чуть не поперхнувшись, и встал. Пожилая женщина с изящным седым шиньоном и жемчугом на шее, которым можно было при желании обмотать и шею лошади, с удивлением смотрела на Саймона.

– Миссис Уайт? – спросил он, проводя рукой по волосам.

– О, боже мой, это и правда ты! Никогда бы не подумала, что мы увидимся здесь снова! –

она заключила Саймона в свои объятия. – Где же ты был всё это время? Последнее, что я слышала о тебе, это учеба в Стэнфорде.

– Да, мэм, и я до сих пор живу на западном побережье Сан-Франциско. Как поживаете вы и ваша семья?

– Ой, у нас всё хорошо! Тодд работает в фирме, практикует корпоративное право. Он женат, и скоро будет первенец! Китти вышла замуж только прошлым летом, и… ты,

должно быть, приехал на встречу выпускников? Не могу поверить, что ты здесь! – снова сказала она, крепко обнимая Саймона. Он даже покачнулся, теряя равновесие, а я смотрела на всё это, посмеиваясь.

Миссис Уайт заметила меня и осмотрела с ног до головы с нескрываемым интересом.

– Кто здесь с тобой, Саймон?

Он снова нервно провел рукой по волосам.

– Это Кэролайн Рейнолдс. Кэролайн, это наша соседка, миссис Уайт, – он похлопал меня по плечу так сильно, что я чуть не уронила остатки моего чизстейка.

Я протянула ей руку.

– Миссис Уайт, приятно познакомиться с вами. Вы наверняка знаете множество историй о том, как юный Саймон не единожды попадал в неприятности, я права?

– Помню все их до мелочей, Кэролайн – у меня цепкая память, – ответила она, постукивая себя по виску. – Вот только сегодня забыла напомнить Артуру вытащить курицу из морозилки, так что мы ужинаем гигантскими сэндвичами перед телевизором, – сказала миссис Уайт, указав на сотрудника за стойкой, который держал в руках два крупных пакета. Осторожно переведя взгляд на Саймона, она похлопала его по щеке.

– Саймон, не могу выразить словами, как же замечательно увидеть тебя снова. Зайдёте к нам в гости, пока вы в городе? И меня не устроит отрицательный ответ.

– Ну, миссис Уайт, я не уверен, будет ли у нас время, ведь встреча выпускников уже завтра вечером, а перед этим я собирался показать Кэролайн город. Мы уезжаем в воскресенье,

так что…

– Обед.

– Обед? – переспросил он.

– Приходите к нам на обед завтра. Вы ведь в любом случае будете где-то есть, почему бы не у нас?

Саймон кивнул. Я улыбнулась. Мне определённо нравилась эта женщина.

– Тогда договорились. Увидимся в двенадцать, – сказала миссис Уайт, решив этот вопрос.

– О, не могу дождаться, чтобы рассказать Артуру, что ты придёшь к нам завтра – он будет так рад!

– Спасибо, мэм, – смущенно выговорил Саймон.

– Что же, а сейчас мне пора бежать, увидимся завтра! – крикнула она через плечо, исчезая в вечерней мгле.

– Она великолепна, – заметила я, наблюдая, как Саймон комкает обёртку и салфетки,

чтобы выбросить всё в корзинку.

– Х-м-м-м.

– Было очень вкусно, – сказала я, поглаживая живот.

– Х-м-м-м.

– Какие теперь планы? – спросила я, удивляясь внезапным переменам в поведении

Саймона. Нервозность вернулась.

– Что? А, хм, пора ехать в гостиницу, надо зарегистрироваться, окей? Да, именно этим и займёмся, – сказал Саймон, и увёл меня из закусочной.

До машины мы шли под легким снегопадом в полной тишине. Эта поездка была так важна для Самйона, и я вдруг поняла, что будет значить завтрашний обед. Саймон окажется рядом с домом, где вырос, в первый раз за последние десять лет.

Он потянулся к моей руке и переплёл наши пальцы.

• • •

Я позволила себе на пару минут заглянуть во входящие сообщения, когда мы приехали в отель. Мне правда хотелось отвлечься от всех офисных дел, так что я лишь бегло пробежалась по письмам, отвечая только на те, которые не могли ждать до понедельника.

Затем приняла душ, желая избавиться от запахов самолёта и чизстейка, оба из которых до сих пор преследовали меня. Ещё влажная после душа, я вошла в спальню. На мне были лишь два полотенца: одно скрывало тело, другое красовалось на голове. Саймон лежал на кровати. Положив руки за голову, он смотрел в потолок.