Ангела вообще не соображал, где он, что случилось и что делать дальше. Разум заключился в колючую проволоку, и каждая попытка докопаться до сути или напрячься отпугивала синтонима и делала ему больно.

– У него жар, – Ангела понял, что этого голоса он прежде не слышал.

Он почувствовал, как холодная мокрая тряпка ложится на его горячий лоб. Жар потихоньку начал впитываться в мокрую материю. В следующий момент кто-то обтер холодной тканью его глаза, за что синтоним был очень благодарен. Когда повязка сошла с глаз, он сделал попытку открыть глаза.

Яркий свет, исходивший откуда-то справа, привел его в чувство. Перед ним расплывались четыре женские фигуры, одна из них сидела особенно близко. У неё были черные волосы и темное одеяние – всё, что тогда разглядел Ангела.

– Он просыпается, – сказала девушка с блондинистыми волосами. Ранее она оправдывалась перед другими за то, что принесла Ангелу.

Картинка перед глазами синтонима приобрела чёткие очертания. Его окружили четыре девушки разных национальностей. Одна обладала негроидной внешностью, другая – азиатской, третья с внешностью европейской, а последняя была похожа на славянку. Все были в платьях, каких сейчас не носят. Они выпучили глаза на Ангелу, как на восьмое чудо света.

– Где я? – едва слышно прошептал Ангела.

– Ты… э-э-э-э… – протянула девушка-славянка. Именно она, как счёл Ангела, принесла его.

– Не говори ему ни слова, – отозвалась девушка-афро-американка с темными кудрявыми волосами. Именно она высказалась в отношении синтонима: «Это что, человек?»

– Это запрещено законом о… – сказала девушка с азиатской внешностью.

– Прекратите все! – провозгласила девушка с черными волосами и бледной кожей. Ангела отчетливей разглядел её: пышные волосы, лежащие на плечах и закрученные вовнутрь концы, серые глаза, бледные губы, четко выделяющиеся ключицы, тонкая талия, которую обвил поясок. Она была в черном бархатном платье, расшитом серебряными узорами, оставляющем плечи открытыми. Ангела подумал, что перед ним женская версия Рейдена – очаровательная и нежная.

– Меня зовут Кастилия, – произнесла она и одарила Ангелу теплым взглядом.

– Меня зовут Ландиниум, – на лице славянки появилась широкая улыбка, и глаза её загорелись счастливым огоньком. У нее были распущены золотистые волосы, на голове красовался венок из голубых цветов, она была в свободном белоснежном длинном сарафане с немного дутыми рукавами. На талии красовался алый широкий пояс. – А это… – Ландиниум указала на кудрявую девушку.

– Не смей… – процедила та сквозь зубы.

– Эрза-а-ария! – буквально пропела славянка.

В ответ Эрзария злобно уставилась на Ландиниум и сложила руки под грудью. Девушка отличалась от остальных не только темной, казалось бы, загоревшей кожей и вьющимися волосами. Нет, у нее была афро-американская или бразильянская внешность. Даже фигурой она отличалась от других девушек: узкие плечики, тонкая талия и широкие бедра. И всю эту красоту облегало шелковое темно-зеленое платье с большим декольте.

– А это, – продолжила Ландиниум, повернувшись к азиатке, – Райбин. Самая жаркая, но скромная в нашей компании.

– Да уж, – Райбин отвела глаза куда подальше от Ангелы. Черные короткие волосы свисали над плечами, один выбившийся локон держала заколка в форме лотоса. На ней было красное свободное платье, больше напоминавшее традиционную китайскую одежду.

Эти имена всколыхнули в Ангеле поток воспоминаний, но из-за пелены в голове он не мог разобрать – какие именно.

Кастилия встала с колен и затмила свет камина.

– Ты в нашем замке… – сказала она.

Ангела потупил взгляд.

«Замок? Серьезно? В двадцать первом веке?»

– …в Лесу Мерцаний… – продолжила Кастилия.

– Что?! – синтоним, позабыв о головной боли, подскочил на месте, но тут же рухнул обратно, ощутив такую боль, словно голову его набили лезвиями и встряхнули.

– Тебе нужно лежать, – взволновалась Ландиниум.

Ангела спорить не стал. Боль пульсировала сразу в нескольких местах, и после каждой атаки ему хотелось сказать: «Ай!»

– Как… как я здесь оказался?

– Ты тонул, – начала отвечать Ландиниум, – Вода сказала мне, что кто-то в ней умирает, и я поспешила тебя спасти.

– Под озером находится пласт земли, – продолжила Эрзария серьезно, – под этим пластом находится пещера. Если из неё выйти, ты попадешь в подземный лес.

– Лес… – прошептал Ангела, – Лес Мерцаний? – его глаза стали в два раза больше. – Я действительно в Лесу Мерцаний?

Девушки в такт утвердительно закивали.

– Скажи, – начала расспросы Райбин, – чего ты хотел в озере посреди ночи?

– Я хотел найти этот лес…

– Вообще, людям сюда вход воспрещен, – голос Эрзарии стал холоднее. – На месте Ландиниум я бы оставила тебя тонуть. Люди – ужасные существа, хуже только те кровожадные гномы, что находятся двумя пластами земли ниже. Вот только у них всегда есть причины убивать, у людей же…

– Эрзария! – остановила ее Кастилия. – Прекрати.

– Я говорю чистую правду! – голос Эрзарии отразился от каменных стен. – Вы что, забыли, как они с нами поступили, как они поступили с Мелани?

– Но мы тоже хороши, – вмешалась Ландиниум. – Она ненавидит и людей, и нас… Она ненавидит себя, хотя прошла уже тысяча лет! Наверняка за этот период люди изменились и стали лучше.

– Ты шутишь? – продолжала Эрзария. – Изменились, вот только в худшую сторону. Они постоянно думают о деньгах, для них дружба приравнивается к выгоде, они сметут даже самых близких ради своей цели, они несправедливы! Люди – ужасные существа!

Кастилия только раскрыла рот, дабы вмешаться, когда Ангела опередил её:

– Стойте! – он с большим усилием сел на подобие дивана, больше напоминавшее кровать с высокой спинкой, – Так вы… вы – представительницы стихий?

Ангела вспомнил: Кастилия Холодная – хранительница воздуха, Ландиниум Прекрасная – хранительница воды, Эрзария Отважная – хранительница земли, Райбин Справедливая – хранительница огня.

Все эти имена Ангела не раз встречал, читая в школе учебники по истории стихий. Он и представить не мог, как они выглядят. В учебниках картинки были искаженными, почти карикатурными, а тут перед ним стояли четыре девушки, четыре сестры, четыре живых человека! Но… они не были людьми.

– А ты о нас откуда знаешь? – поинтересовалась Райбин.

– Я учился в школе стихий имени Святой Мелани… Кстати, а разве она не должна быть среди вас?

В глазах девушек воцарилась печаль, и они переглянулись. Решали, стоит ли рассказывать Ангеле правду. Но из предыдущих разговоров синтоним уловил кое-что: тысячу лет назад что-то произошло между сестрами. Что-то, что заставило Мелани ненавидеть стихии и людей. Ненавидеть то, чему она посвятила свою жизнь.

– Мы не видели её тысячу лет, – наконец ответила Кастилия. Её взгляд был направлен в пол, словно на нем она, как на экране, пыталась восстановить картинку былых лет.

– Но что же произошло?

– Мы не хотим об этом говорить, это уже не так важно, – Кастилия посмотрела на Ангелу. – Важнее то, зачем тебе нужен Лес Мерцаний.

– Понимаете, тут такое дело… – Ангела даже не знал, с чего начать. – Это очень долгая история, но я постараюсь коротко: я – синтоним…

– ЧТО?! – возгласы девушек слышались даже за пределами помещения.

– Лишь Мелани является синтонимом, – Ландиниум пыталась унять дрожь в голосе.

– С чего ты решил, что являешься им? – спросила Кастилия.

– Устройство, определяющее стихию у человека, выявило, что я синтоним, – начал объяснять Ангела. – Много лет назад кое-какие люди пытались вывести их, считали, что они будут такими же, как и Мелани, но все они были просто пустыми сосудами для хранения стихий. В них не было задатков Мелани. Они не чувствовали, как она. Они были искусственно выведенными синтонимами, а я…

– Ты, типа, настоящий? – с подозрением спросила Эрзария, наставив на Ангелу указательный палец, как на какой-то аксессуар, который она собирается приобрести. Девушка шепнула на ухо Райбин: – Мелани что, опять связалась с человеком?