Особой популярностью в кушанскую эпоху пользовались идеи сарвастивады. Север и северо-запад империи были главными форпостами сарвастивады и ее отдельных под-школ[1652]. Надпись Канишки из Шах-джи-ки-дхери указывает на поддержку Кушанами сарвастивадинов[1653], знаменитая надпись из Зеды (11 г. «эры Канишки») регистрирует дар, сделанный ради процветания сарвастивады[1654], надпись из Куррама (20 г. «эры Канишки») говорит о реликвиях Будды Шакьямуни в честь учителей сарвастивады[1655]. В надписях Матхуры встречаются названия и ряда других буддийских школ (например, саммития)[1656].
Судя по эпиграфике, значительным влиянием в кушанскую эпоху пользовался джайнизм. Надписи сообщают о воздвижении статуй джайнским тиртханкарам, и прежде всего Махавире[1657]. В Матхуре было несколько джайнских центров; их поддерживали светские последователи этой религии[1658]. Эпиграфика рисует и внутренний статус джайнских общин, включавших монахов и монашек, которые принадлежали к различным социальным и территориальным делениям (гана, кула, шакха).
Несмотря на значительную популярность буддизма и джайнизма, брахманизм продолжал сохранять свои позиции; брахманы, судя по надписям, совершали различные ведийские ритуальные церемонии, в том числе яджны[1659]. Об укреплении индуизма (вишнуизма и шиваизма) наряду с кушанской нумизматикой и эпиграфикой говорят и памятники искусства. Особенно показательны скульптурные серии из Матхуры[1660].
Наряду с раскопками в Матхуре большой интерес для изучения религиозных представлений в период расцвета Кушанской империи представляют раскопки храма Канишки в Сурх-Котале. Исключительно важен и материал, открытый советскими археологами в Средней Азии: он соотносится со свидетельствами индийских источников и позволяет более объемно представить религиозную ситуацию в кушанский период. Сопоставление культовых комплексов Афганистана (Сурх-Котал), Индии (Матхура) и Средней Азии (Халчаян, Саксан-Охур) дает возможность выявить сходную традицию строительства династийных культовых центров.
Васудэва. Самая ранняя надпись с именем Васудэвы датируется 64 (или 67) г. «эры Канишки», а самая поздняя — 98 г. Если эпиграфика зафиксировала правление одного царя по имени Васудэва, то он правил довольно долго, почти четверть века[1661].
Годы правления Васудэвы были временем значительной индианизации Кушан. само имя царя — типично индийское, отличное от имени его предшественников (на основании этого некоторые ученые относили Васудэву к другой династической линии). В отличие от Канишки и Хувишки Васудэва был ревностным шиваитом, напоминая тем Кадфиза II. На его монетах обычно изображены Шива с быком Нанди. Чем объясняется его отход от политики веротерпимости, сказать трудно. Можно предположить, что при нем Кушаны потеряли значительную часть своих неиндийских территорий (большинство надписей с именем Васудэвы найдено в районе Матхуры, на Северо-Западе эпиграфических документов такого рода не обнаружено) и вынуждены были искать опору у населения собственно Индии, где в этот период шиваизм насчитывал множество приверженцев.
Центральной власти не просто было осуществлять контроль даже над всеми индийскими областями, где прежде сидели покорные ей наместники. Последние фактически вышли из повиновения, и Васудэве, видимо, силой оружия приходилось удерживать свои пошатнувшиеся позиции. При Васудэве Кушаны, видимо, потеряли территории к югу и юго-востоку от Матхуры и области в низовьях Инда[1662]. Последнее привело к нарушению индийско-римской торговли, игравшей важную роль в экономическом развитии Кушанской империи.
О начавшемся кризисе державы свидетельствует и нумизматический материал. Если золотые монеты с именем Васудэвы полностью отвечают общепринятому стандарту, то наиболее ходовые медные монеты уже содержат только часть обычной легенды и грубо изготовлены (некоторые из них, выпущенные его наследниками, рассматриваются как имитации монет Васудэвы)[1663].
В кушановедении уже не раз обращалось внимание на возможность существования нескольких кушанских правителей, носивших имя Васудэва[1664]. Вполне возможно, что и серия надписей с именем Васудэва относится к различным царям. В китайской хронике III в. н. э. сохранилось интереснейшее сообщение о посольстве правителя да-юэчжей (великих юэчжей) Бо-дою ко двору императора династии Вэй[1665] (в тексте обозначено и время прибытия посольства — январь 230 г.). Имя Бо-дою, как полагает Э.Пуллейбленк, точно передает индийское имя Васудэва[1666], но какой из кушанских царей, носивших это имя, «скрывается» в рассказе китайской хроники, сказать трудно.
Упадок Кушанской империи. Черты упадка империи, наметившиеся при Васудэве[1667], стали более отчетливыми при его наследниках, хотя данных об этом периоде крайне мало.
При наследниках Васудэвы[1668] Кушанам пришлось столкнуться как с местными индийскими государствами, так и с державой Сасанидов, образовавшейся в 226 г. В начале III в. возвысилась индийская династия Нагов, власть которых распространилась затем и на районы Матхуры, усилились яудхеи, малавы, правители Каушамби. Позже на политической арене Индии появилась новая могущественная империя Гупт.
Можно полагать, что к середине III в. Кушаны потеряли многие территории Центральной Индии и сохраняли лишь некоторые районы Северо-Запада. Не о том ли говорит буддийский текст, переведенный на китайский язык в 60–80-х годах этого столетия и упоминавший наряду с кушанским императором и индийского «сына неба»[1669] в качестве самостоятельного правителя? Кушаны потеряли и часть своих среднеазиатских владений. Независимым от Кушан был в это время и Восточный Туркестан (на это указывают свидетельства китайских источников)[1670].
Весьма упорной была борьба с сасанидским Ираном. Судя по армянским источникам, кушанский правитель Вехсаджан был одним из участников союза против Сасанидов, главным вдохновителем которого выступал армянский царь Хосрой I. Сложные события истории сасанидской державы в первое столетие ее существования не могут быть здесь рассмотрены даже самым кратким образом; необходимо, однако, коснуться вопроса о ее восточных границах, поскольку он связан с судьбами Кушанской империи.
Есть основания полагать, что в середине III в., в правление «царя царей Ирана и не-Ирана» Шапура I (241–272), значительная часть Кушанской империи вошла в состав сасанидской державы. Этот вывод не является в настоящее время общепринятым: ученые по-разному толкуют свидетельства источников. Согласно арабской хронике Табари (начало X в.)[1671], Ардашир I (226–241) завоевал на востоке Систан (Сакастан), Абрашахр (часть Хорасана), Марв (Мерв), Хорезм и Балх, «вплоть до крайних пределов Хорасана». Когда он возвратился из Мерва в Парс, к нему с выражением покорности прибыли послы «царя Кушан и царя Турана и Мекрана»[1672].
Иными словами, если верить Табари, сасанидские войска уже в 20-х годах III в. захватили область Балха, несомненно принадлежавшую Кушанам, а царь последних стал вассалом Сасанидов[1673]. Но сообщениям хроники Табари противоречит тот факт, что позднее, при Шапуре I, бактрийцы рассматривались римлянами как народ, обладавший политической независимостью, причем в данном случае речь, возможно, шла именно о существовании независимого царства. По античным источникам, Бактрия в 244 г. завязала непосредственные сношения с Римом и ее послы присутствовали при триумфе императора Аврелиана; предполагалось, кроме того, направить бактрийские отряды в помощь цезарю Валериану, который терпел поражения в войне с Шапуром I[1674].
О вхождении ряда областей империи Кушан в состав державы Сасанидов может свидетельствовать трехъязычная (среднеперсидская, парфянская и греческая версии) надпись Шапура I на «Ка’бе Зороастра», составленная в 262 г. н. э. Из описания восточных границ сасанидской державы следует, что Шапур I владел «Кушаншахром вплоть до Пашкабура (Пешавара) и [землями] дальше, до границ Каша (Кашгара), Согда и Шаша (Ташкента)»[1675]. Вместе с тем в той же надписи в списке двора «царя царей» нет правителя, который носил бы титул «царь кушан» — титул, появившийся на так называемых кушано-сасанидских монетах только во второй половине IV в. (при Шапуре II, 309–370) и указывающий на наличие особого сасанидского наместничества, которое включало земли прежней Кушанской империи. Судя во надписи на «Ка’бе Зороастра», к 262 г. «Инд, Сакастан и Туристан до побережья моря» были объединены во владение, которым правил Нарсе, сын Шапура I, носивший титул «царь».
