- Хару? – переспросил некто, выходя в полосу света. Сердце вновь заколотилось быстрее, стоило Йори сообразить: нет, этот молодой человек старше него, но как же похож! На него, на брата… Странно, но страх не был таким же, как при появлении Эржебет. Казалось, что человек с таким родным лицом не может причинить вред… Даже если он давно мёртв. Ведь не мог же дожить до этого дня тот, кто смотрит с портрета прошлых веков?

- Кто вы такой? – дрожащим голосом осведомился Йори. Он надеялся, что ему удастся быть храбрым. Ведь иначе он точно не поймёт, что за ерунда творится в их комнате каждую ночь. Вчера та девочка, Эржебет, сегодня этот… интересно, как его зовут?

- Ты думаешь, что уберёшь путь, - невозмутимо проговорил незнакомец. – На самом деле там ещё одна дорога. Там – путь, на который опасно ступать. Дверь, которую не нужно открывать.

- О чём ты? Кто ты?! – если бы Йори мог, он бы закричал, но из горла вырывался лишь сдавленный шёпот, больше похожий на цыплячий писк. Надеясь заставить ночного гостя испариться, парнишка вновь схватился за раму. Призрак явно не собирался ничего пояснять, более того, он даже не приближался. Грустно улыбнувшись, он лишь шепнул:

- Не трогай зеркало. Там не та тайна, что тебе следовало бы искать.

Йори пару раз озадачено моргнул, глядя на то, как становится прозрачным его собеседник, как превращается в очередной отсвет пробивающейся сквозь рваные облака луны. Минута – и его не стало. Но младший из близнецов Хигаши всё ещё стоял неподвижно, пытаясь успокоиться и привести в порядок мысли. Вернула его к реальности лишь лёгкая боль в руке: забывшись, он сильнее сжал металлический завиток, украшавший раму, и тот воткнулся в кожу. Отдёрнув руки от зеркала, Йори вновь посмотрел на своё растрёпанное отражение, чьи расширившиеся от страха зрачки можно было разглядеть даже в темноте.

Всхрапнув, перевернулся с боку на бок Эмиль, и всё вокруг разом стало по-прежнему обыденным и земным. Йори не сомневался: этой ночью больше ничего не произойдёт. Вот только с лихвой хватит и того, что уже случилось. Может, стоит разбудить остальных, рассказать им?..

Но, подумав, Йори принял решение подождать до утра. Он не знал, о какой тайне говорил призрак, и сейчас его мучило любопытство. Нужно дождаться утра, и на данный момент это самое важное.

А утром они с Хару уже вместе решат, стоит ли оставлять это проклятое зеркало на его законном месте, или же его следует убрать, занавесить, разбить… Они решат это. Вместе.

========== Глава XXVI: Десять сестёр ==========

Утро ознаменовалось грохотом падения, за которым последовал мелодичный звон бьющегося стекла. Хару сонно открыл глаза – и уставился на бледного, как молоко, Эмиля. Тот, в свою очередь, пялился на здоровенное зеркало, валяющееся стеклом вниз на полу где-то в десятке сантиметров от его головы.

- Оно же… Оно же на меня могло свалиться! – чуть не плача, воскликнул племянник директрисы. Ансо, кажется, не рискнул высунуться из-под одеяла: по крайней мере, из-под слоёв толстой ткани торчал только один подозрительный глаз.

Близнецы Хигаши поднялись, осторожно ступая по полу: им совсем не хотелось наступить случайно на осколок. Эмиль, разом вспомнив, что сейчас он играет в детектива, принялся выяснять:

- Это могли сделать нарочно, надеясь, что упавшим зеркалом зашибёт кого-нибудь из вас! Например, ослабили крюк, на котором оно висело, хотя вроде крюк на месте… Не случалось ничего подозрительного? Никто не заходил?

Йори съёжился: пусть он уже почти привык к гиперактивности окружающих, ему всё ещё тяжело было собраться с мыслями при таком количестве посторонних:

- Только ерунду какую-то под дверь подбросили, вон, на столе лежит. Но это с зеркалом не связано… Это я его снять пытался. Через него Эржебет пришла, мне было страшно, и…

Эмиль уже не слушал оправдания: похоже, ему на самом деле было глубоко наплевать на пресловутое зеркало. Схватив листочки со «Сказкой о десяти сестрах», он пробежался глазами по строкам. С каждой строчкой его лицо становилось всё бледнее, но огонёк в глазах при этом загорался всё ярче.

- Ты видел, кто это оставил?! – налетел на Йори с вопросами Эмиль. Младший из близнецов Хигаши лишь покачал головой:

- Нет, конечно. Просто кто-то постучал в дверь, потом убежал… Да как это с зеркалом-то связано? Его я вчера снять пытался, но не смог, думал, до утра подожду, а оно само…

- Да причём тут зеркало! – возмутился доморощенный детектив, чьи мысли уже улетели в совсем другие дали. – Это не просто сказка! Это предупреждение от убийцы, понимаешь?! Тут описано, как он собирается нас убить – всех! И про него пара строк тоже есть.

Ансо при воспоминании о бродящем по академии убийце окончательно скрылся под одеялом, словно то могло его защитить. Не обращая внимания на жертву покушения, Эмиль пробежался глазами по строкам.

- Это как в том детективе Агаты Кристи, помните?! Только здесь есть ещё и подсказки, кому какой смерти стоит ждать… Вы разве не видите?! Тут по порядку намёки на нас всех. Последние… две сестры, рождённые в один день – это точно вы!

- А остальные кто? – поинтересовался Ансо, осторожно высовываясь из-под одеяла. Эмиль, сдвинув брови, зашевелил губами:

- Первая сестра – ты. О ней говорится, что она замёрзла насмерть. Ты, правда, не до смерти охладился, но…

Ансо снова с воплем скрылся под одеялом. Поняв, что тактичной беседы не вышло, Эмиль продолжил:

- Вторая сестра выпала из окна – это точно Аддингтон. Третья… Неприметная, как тень, бледная, серая… Кто же у нас такой… Скорей всего, Амбруаз. Видели его, он и правда на тень похож.

Хару, припомнив этого мальчика с длинным острым носом, похожего на крысу, согласно кивнул. Племянник директрисы, видя его поддержку, приободрился:

- Четвёртая… дочь позабытых песен… песни, стихи… Оберон. У него имя одного из героев Шекспира. «Сон в летнюю ночь» - это, конечно, не пьеса, но всё-таки. Пятая… Понятия не имею. Надо будет поискать среди наших того, кто любит оружие. Думаю, это может быть Эдуард, потому как остальные этим точно не увлекаются. Дальше… Чёрт. Если подумать, то седьмая – это точно Кловис. И вы – две последние. Выходит, шестая и восьмая – это я и Родриг Ролэйн. Вопрос в том, кто какая, но это не суть. Важно другое. Убийца нас всех хорошо знает, более того – он распланировал, как и кого будет убивать.

- От этой бумаги пахнет пылью. Она очень старая. Тебе не кажется, что для планов убийцы она слишком давно написана? – подал голос Йори. Эмиль на мгновение осёкся, но лишь на мгновение. Затем его глаза вновь загорелись:

- Значит, когда-то уже было что-то похожее – тогда, когда появилась эта сказка. Тогда тоже умирали люди, которые подходили под это описание, может, это даже было связано с семьёй Гаетэйн Альдкруа…

- Каким образом? – вздохнул Хару. – Тебе не кажется, что это может быть просто глупое совпадение? Да и ты говорил, что в их семье было две дочери и один сын. Даже если посчитать вместе с родителями и бабушкой, то выйдет всего шесть человек…

- Ну, вы-то местную историю не знаете, - снисходительно улыбнулся Эмиль. – У второй внучки Гаетэйн, сестры Эржебет, было очень много детей. Говорят, Элинор рожала их прямо-таки одного за другим, в надежде, что у неё всё-таки появится сын. Она вбила себе в голову, что на их семье лежит проклятье, и что оно не будет снято, пока не появится мальчик. Результат можно увидеть в картинной галерее, если, конечно, не боитесь опять туда сходить. Там есть её портрет… со всеми дочерьми.

- То есть ты хочешь сказать, что десять сестёр реально существовали? – от мысли, что «сказочка» может быть правдой, Хару передёрнулся. Но тут подал голос Йори:

- Но ведь тогда выходит, что у них не было старшего брата, того, что упоминается в сказке.

- Вот этого не знаю, - сник Эмиль. Правда, он быстро развеселился и воскликнул:

- Зато в библиотеке может быть что-нибудь из истории семьи. Идёмте, скорее!

- А с зеркалом-то что делать? – простонал Йори, но его никто не услышал: Хару, Эмиль и даже выползший из-под одеяла Ансоберт устремились в библиотеку.