Раздражение росло с каждой секундой. Если бы не эта девица, он бы уже подошёл к полицейским и сдался бы в руки правосудия… Сколько можно плыть по течению очередного долбанного сна? Нужно выжить, переломить ход событий, а не опять кинуться к фальшивой безопасности!
- … А ещё лучше изменить внешность, хотя бы подстричься и перекрасить волосы, иначе что-то могут заподозрить соседи…
«Ну же, вперёд! Ты сотрудник полиции… бывший, правда… А, к чёрту!»
Шаг вперёд:
- Не меня ищете?
Как же всё выглядит глупо – как в замедленной съёмке, оборачиваются двое полицейских, один из них, видимо, более нервный, узнаёт почти сразу – и хватается за оружие. Похоже на сцену из дешёвого боевика без спецэффектов, зато с кучей не менее дешёвого пафоса. Даже не верится в реальность происходящего. Реальность ли? Собраться. Выдать заготовленную речь…
- Помогите! – завизжала азиатка, не отпуская руку своего «героя. – Он убьёт меня!
- Ты что несёшь?! Заткнись! – Леон с силой встряхнул девицу, на что немедленно последовала реакция. Словно разом испарившись, бросились во все стороны пассажиры, лишь бы даже случайно не оказаться на линии огня. Молодой полицейский замер, непонимающе глядя то на «преступника», то на своего напарника.
- Сделай вид, что хочешь убить меня! За горло там схвати, я не знаю! – шепнула стукнутая на голову «спасительница». – Они не станут стрелять, пока у тебя есть заложник! Уходи, пока не поздно!
- Мистер Оркотт, вы поступаете крайне безрассудно! Немедленно отпустите заложницу!
Нужно использовать шанс, даже если кажется, что его уже нет. Это не по-настоящему, нет, не по-настоящему, просто хренов сон…
- Пообещайте, что не прикончите меня на месте.
Сколько раз приходилось видеть такое, так сказать, с другой стороны! Освобождать заложников, надевать наручники на отъявленных отморозков, которых язык не повернётся назвать людьми… А теперь он сам в глазах незнакомцев – такой же отморозок. Опасная тварь, которую легче пристрелить, чем взять живой.
Ай-яй-яй, мистер Оркотт… Впрочем, чего вам стоит, в самом деле? Одну женщину вы уже убили, а теперь ещё одной свернёте шею…
- Не дождёшься!
Не сразу Леон понял, что за мгновение до этого наяву, не внутри головы, прозвучала ещё какая-то фраза, смысла которой он не уловил. Но почему-то сильнее побледнел второй полицейский, а первый схватился за пистолет…
Боль прошила левое плечо под визг отшатнувшейся азиатки. Кажется, после громыхнул ещё один выстрел. И вновь спутанные обрывки фраз:
- Вы в порядке, мисс? Хорошо. А ты чем думал?! Ты мог попасть в заложницу!
- Н-но он же сказал, что всё равно не отпустит…
Вой сирены вдалеке, и такая ненавистная темнота, вновь готовая сомкнуться. Под пальцами, судорожно зажимающими то одну, то другую рану – горячо, мокро и липко. Уже даже нет боли или сожаления – только злость, только желание выжить назло всем теням этого сна…
… Вы хотите выжить, мистер Оркотт? Как бы вам сказать…
… Кровавое правосудие свершилось над преступником, известным общественности под кличкой «Палач», Леоном Оркоттом. Полиция настигла его на вокзале, где он попытался уйти, взяв в заложники одну из пассажирок. Благодаря отважным действиям сотрудников полиции заложница не пострадала, однако сам Палач оказал сопротивление и предпочёл умереть, но не ответить перед законом за свои преступления…
… Ваша смерть найдёт вас – неважно, какой она будет, но вы умрёте. Всё уже предрешено…
========== Сон четвёртый ==========
- Всё в порядке? Ты кричал во сне…
Знакомый голос, вопреки всему, не успокоил: хотелось смотаться куда подальше, причём чем быстрее, тем лучше. Ещё гремели в памяти выстрелы, даже, кажется, болели несуществующие раны. Но сейчас хватило сил сонно бормотнуть:
- Ничего страшного, Джил. Кошмар приснился.
Джил. Джил?! Леон скатился с кровати, и пол радостно принял несчастного в свои объятия. Ещё парочка таких падений – и можно будет подаваться в профессиональные каскадёры.
Рядом и в самом деле мирно посапывала бывшая напарница, такая, какой она была лет пятнадцать-двадцать назад. Рассматривать знакомое лицо не нашлось ни сил, ни желания, и детектив поспешно ретировался за дверь. Маленькая квартирка – одна комната, ванная и кухня. Неземного богатства не наблюдается.
Пристроившись кое-как на кухне, он принялся собирать в кучу мысли. Итак, местный он спит с Джил. Леон в ужасе покосился на дверь спальни: а ведь она когда-нибудь однозначно проснётся! Если в этом мире у неё не изменился характер, дело плохо. У бывшего детектива промелькнула совершенно недостойная для человека его лет мысль – тихо, на цыпочках прокрасться в спальню, прихватить одежду, которая первой выпадет из шкафа, и пуститься бегом – подальше от этой квартиры, подальше от тех, кто знает о его существовании.
Нужно. Просто. Успокоиться. И выпить. Хотя бы воды из чайника.
Губы и язык обожгло кипятком, и Леон от души выматерился. Глотнул водички, называется! Нечего трепыхаться. Это всего лишь Джил, а не здоровенный негр в розовых стрингах. Пресловутый негр, многозначительно помахивающий наручниками, на мгновение представился так живо, что несчастный пленник собственных снов сам испугался: а ну как в следующем воплощении его мимолётный кошмар примут к сведению? Чёртова фантазия. Иногда разыгрывается ну совсем не вовремя.
Нет уж. Никакого «следующего» не будет. Всё кончится здесь и сейчас. Осталось только понять, что именно нужно сделать, чтобы проснуться.
Значит, смерть во сне неизбежна – это, как говорится, по умолчанию. Но что тогда? Бесконечность – это больше к любящим потрепаться философам; значит, где-то впереди должен быть конец проклятых кошмаров. А стоит ли верить болтовне азиатки в синем платье? Себе дороже: если бы не она, вся эта хрень вообще бы не началась.
Если бы не я?.. Я всего лишь исполняю ваше желание, мистер Оркотт.
Желание… желание!
Леон вскочил, едва не опрокинув табуретку. Нарочно или нет, но азиатка подсказала ему выход – настолько простой, что хотелось рассмеяться в голос от облегчения. Хочешь избавиться от проблемы – избавься от источника, так? Значит, нужно отправиться в магазин, найти там эту дрянь в синем, свернуть ей шею…
Нет. Где гарантия, что она вообще ещё там? Всё вокруг перевернулось с ног на голову – почему бы ей сейчас не быть, скажем, где-нибудь в Европе, куда гарантированно не добраться за максимум сутки жизни, отпущенные в этом воплощении? Сучка точно позаботилась о том, чтобы остаться недосягаемой…
Неужели все мужчины и в самом деле предпочитают сваливать вину на других? Опомнитесь, мистер Оркотт! Вы сами попросили меня…
Голос смолк, словно азиатке кто-то заткнул рот. Леон рухнул обратно на табуретку и схватился за голову. С чего это началось?.. Почему-то, когда он пытался вспомнить самый первый разговор со странной девушкой в синем, начинало ломить виски круче, чем с похмелья.
Магазин… там был какой-то магазин.
Бывший детектив шарил по памяти, но не находил ничего – ничего, кроме тумана. Вроде бы какие-то обрывки есть, но как их между собой сложить? Кажется, он пришёл в какой-то магазин… встретиться с кем-то. Найти кого-то.
Раньше Леону не приходило в голову инспектировать собственные воспоминания: что толку? Есть, и ладно. Главное, всё жизненно важное на месте: ему сорок семь, он до недавнего времени работал в полиции, у него есть младший брат по имени Крис… Биография, знания – всё осталось, вплоть до той грудастой девицы из Берлина, чьё имя так и не удалось выяснить, и кучи не самых приличных плакатов, некогда висевших над кроватью.
Вроде бы пребывало на своём законном месте, и даже относительно складывалось воедино. И всё равно – пустота. Чего-то не хватало. Чего-то очень важного, из-за чего Леон и встретился с той азиаткой…
А может, это действительно глупые кошмары? Может, на самом деле он стукнулся головой, потерял память, выдумал себе новую биографию… Нет, слишком сложно. Девушка в синем существует, и он просил её… о чём? Проклятье, почему так трещит башка?!
