- Ну что, Советник, наша задача теперь не сильно отстать, - проговорила я, перекидывая ногу через круп, - и не слишком догнать, чтобы не нарваться.

Конь ответил коротким ржанием и послушно ринулся вперёд.

Шум, создаваемый свитой, разносился далеко, позволяя держаться на достаточном расстоянии и при этом не терять цель. Вот только через пару часов такой гонки Советник начал всхрапывать и сбавлять шаг.

- Они что, решили насмерть лошадей загнать? - спросила я у вороного, позволив ему перейти на неторопливую рысь. - Куда им так торопиться?

Впрочем, вспомнив всё, что я слышала о грифоне, я почти уверилась в том, что торопится он в ближайший трактир. Вряд ли даже такое дело, как борьба за корону, способно лишить его раннего обильного ужина и не менее обильного возлияния.

- Я думаю, мы найдём его на первом же достаточно роскошном постоялом дворе, - сообщила я Советнику, и тот согласно кивнул.

И действительно, не прошло и часа, когда впереди показался огромный постоялый двор. Вывеску с надписью «Огненный лис» рисовал явно хороший художник, а у широкого крыльца красовалась уже знакомая карета. Я проехала мимо, не останавливаясь. Ни к чему мне попадаться на глаза конюхам. Всего в двух полётах стрелы от «Огненного лиса» начиналась небольшая деревенька. Она не могла похвастаться реками и просторами, но пролегавший рядом тракт позволял ей быть справной и зажиточной. Очень быстро в ней обнаружилась и уютная корчма. Сдав Советника на попечение конюху и сняв комнату под самой крышей, я уже пешком вернулась к «Огненному лису». Из распахнутых окон первого этажа доносилась разбитная музыка. Рожки и барабаны явно сарсетинского происхождения играли известную охотничью песню.

Широкий двор был огорожен забором, но ворота в этот час ещё были распахнуты. Я беспрепятственно дошла до крыльца, но подниматься не стала. Натянув поглубже капюшон, прислонилась спиной к резным перилам. Не прошло и минуты, как на крыльцо выбежал юный подавальщик. Он явно торопился за чем-то в погреб, вход в который был на углу большого трёхэтажного строения, но не успел. Я поймала его за плечо, изрядно напугав. Впрочем, когда в моей руке блеснула золотая монета, бояться мальчишка тут же перестал.

- Герцог Эр Сан? - кивнула я на всё ещё стоявшую у крыльца карету.

- Он, - чуть посомневавшись, кивнул подавальщик. Кажется, в этот миг он решил для себя, что за золотой хор можно продать даже такого опасного человека.

- Пирует?

Мальчик снова кивнул.

- Когда уедет?

- Сказал, чтобы кони были осёдланы и впряжены к рассвету. Но поверьте моему опыту, - в этот миг мальчуган, которому не исполнилось ещё и двенадцати, сделал такое лицо, как будто лет пятьдесят трактирами заведовал, - лорд Эр Сан сейчас так пьёт, что на рассвете его и гайратский горн не поднимет. Самое раннее - к полудню глаза продерёт.

- Гонец, мальчишка лет пятнадцати, при нём?

- Нет. Пажи есть, гонца нет.

Значит, отослал. На тракте рядом с каретой я его видела.

- К Эр Сану ещё кто-нибудь приезжал?

- Нет, но он кого-то ждёт. Во всяком случае, после каждой третьей кружки он то в окно, то на дверь поглядывает.

- Едет в Дугалис?

- А куда ещё ему по этой дороге ехать?

- В любые его окрестности, - холодно напомнила я, пряча монету в ладони.

Подавальщик тут же состроил виноватую мину:

- В Дугалис. Он ругался, что слуги его столичные разбаловались и наверняка ничего не успеют к его приезду.

- Вот теперь молодец, - я щелчком подбросила монету, и мальчишка неуловимым движением сцапал её в воздухе.

- Пожелаете, чтобы я о вас никому не говорил? - он лукаво сверкнул глазами.

- Пожелала бы - перерезала бы горло, - ледяным тоном проговорила я, и парня как ветром сдуло. Ну хоть до завтрашнего вечера помолчит.

Я направилась к воротам и вышла на дорогу, уверенная, что мальчишка откуда-нибудь за мной подсматривает. Уйдя на расстояние, с которого он меня видеть уже не мог, я вернулась к забору и неторопливо прогулялась вдоль него. За дальним углом обнаружилась ива, любовно прислонившаяся к высоким гладким доскам. Уже зазеленевшие плети водопадом стекали по забору и с той и с этой стороны. Как по заказу. Можно отсылать Хранителям Вечного письменную благодарность.

Пару мгновений спустя я уже была во дворе, только теперь со стороны, примыкавшей к основному зданию конюшни. Солнце, наконец, коснулось горизонта, и сгустившиеся тени сделали мой ивовый шалаш совсем непроницаемым для чужих глаз. Крыльца я отсюда не видела, зато ворота были как на ладони. Что ж, посмотрим, кого так напряженно ожидает лорд Эр Сан.

От нечего делать я стала разглядывать дом. Два этажа каменные, третий - деревянный. Герцога наверняка поселят не над общей залой, скорее всего даже на третьем этаже. И наверняка не над конюшней, чтобы лошади не мешали его светлости спать. Добраться до окон легко. До второго этажа по крыше конюшни, а там, где второй этаж смыкается с третьим, есть прекрасный выступ, который огибает всё здание. Только бы неизвестный гость дождался полной темноты. Меньше всего я хотела бы, чтобы личная охрана герцога сняла меня со стены стрелой.

Герцог наверняка захочет поговорить со своим гостем в комнате, а не в так называемом «отдельном кабинете». Он должен знать, сколько у таких кабинетов лишних ушей.

Тени становились всё длиннее, солнце село, и двор стал быстро погружаться в сумерки. Наконец на дороге за воротами послышался замедляющийся топот копыт. Миг спустя в круг фонарного света въехал всадник в широком плаще цвета корицы. Конь под ним недовольно храпел. Похоже, гнали его не на шутку.

Едва успев спешиться, всадник оказался в окружении суетливых слуг. Коня двое мальчишек повели по двору, чтобы остудить, а его хозяин прошёл в зал. Я дождалась, пока животное уведут в конюшню. На то, что шагов над головой конюхи не услышат, можно было только надеяться. Уставший скакун должен задать им хлопот и отвлечь.

Скат крыши оканчивался на уровне моих глаз и покрыт был добротной черепицей. Видимо, дела у “Огненного лиса” шли отлично. Я подтянулась на руках и вскарабкалась на скат, местами покрытый мхом. Сюда выходили несколько окон второго этажа, но все они были тёмными. Видимо, постояльцы пировали вместе с герцогом. Что не удивительно. Эр Сан славился тем, что после определённой дозы сарсетинского начинал угощать всех, кто оказывался в зале. Но я всё же постаралась шуметь как можно тише, и, оказавшись под самыми окнами, пригнулась, чтобы на фоне ещё не совсем тёмного неба не рисовался мой силуэт. Черепица под правой ногой неприятно хрустнула, и я понадеялась, что в конюшне этого никто не услышал. Прижавшись к стене, я некоторое время выждала, но никто не выбежал посмотреть на меня. Теперь мне предстояло забраться на выступ, которым оканчивалась каменная часть дома. Можно было бы с разбега, но бегать по хрупкой черепице чревато. Я внимательно оглядела каменную стену и поняла, что единственный способ покорить её - окно. Пожелав постояльцу крайней комнаты хорошего вина и господской щедрости, я забралась на подоконник. С прыжка удалось достать до вожделенного выступа. Острый край камня врезался в пальцы, но это мелочи. Куда хуже было бы, если бы камень был скруглённым и гладким. Опёршись на оконный переплёт носком сапога, я втащила себя на выступ, оказавшийся шириной в локоть. Усевшись на него и свесив ноги, я перевела дыхание и позволила отдохнуть вопящим от возмущения мышцам рук.

В конюшне подо мной звонко чихнул один из конюхов, и я решила, что расслабляться не стоит. Я поднялась на ноги, стараясь не отрывать спину от стены. Да… снизу всё казалось несколько проще. Я медленно двинулась к углу, заранее предвкушая, как буду его обходить. Стоп, Лиа. Ты боишься третьего этажа после Скалы Приговора? Я фыркнула над мгновенно испарившимся страхом и двинулась дальше.

В самом дальнем от меня окне замелькал свет. Вполне возможно, что это Эр Сан со своим гостем. Увлёкшись разглядыванием бликов на стёклах, я едва не поставила ногу мимо опоры. Равновесие потеряла всего на миг, но впечатлений хватило на три. Я вжалась в стену спиной, сквозь плащ и камзол ощутив каждую неровность поеденных временем брёвен. Сосчитала окна, чтобы успокоиться. Их на этой стороне оказалось двенадцать. Впрочем, одно уже осталось позади.