— Перестань, Скай, все же видят, — прошептал он, когда я разложил его на диванчике и принялся вылизывать напряженные розовые соски.

— Да кто смотрит-то, — хрипло ответил я, — оглянись.

Вокруг все самозабвенно трахались.

— Настоящая оргия, как так можно, — застонал Ноэль, я как раз засаживал ему, член уже давно болел. — Ох, Скай.

— А вот так можно? — бессмысленно спросил я, вбиваясь в него, податливого и жаждущего.

***

Ноэль слепил очередной вареник и положил его в рядок к остальным, таким же аккуратным. Течка у него пять дней назад закончилась, и Скай сразу разрешил ему из комнаты выходить. Так что Ноэль вполне успел освоиться и даже помирился с омегами.

— Дальше рассказывай, — попросил Руди, тот кудрявый омежка, которого он в купальнях побил.

Ноэлю было неловко теперь за ту драку, здешние омеги походили на детей своей беззащитностью и легкомыслием. Все, кроме Люмьена, конечно. Ноэль втайне гордился, что омега-папа у Ская такой приличный и образованный.

— А тех, кто посмотрит не так, сразу ремнем бьют по попе, — продолжил он свой рассказ. — Омегаторговцы не знают ни снисхождения, ни жалости.

— А ебут? — переспросили омеги хором.

— Нет, чтобы товар не портить, — Ноэль вздохнул и взял новый кусочек теста. — Только голыми все время держат в клетках.

Он рассказывал эту историю уже четвертый раз, и новые родичи с интересом слушали. И каждый раз он вспоминал какие-то забытые подробности, но все это не причиняло боли, как будто произошло не с ним. Ноэль даже про палец в заднице рассказал.

— Бедняжка, — Люмьен выставил на стол блюдечко с сюрпризами для вареников. Там было много всего: пуговицы, монетки, рисинки и крупинки гречки, даже нитки. Все это надо было спрятать внутрь вареников, как предсказание на следующий год, кому что попадется.

— А где же колечки, — удивился Ноэль и тут же неловко улыбнулся. Забыл, что южане не устраивают свадеб.

— Точно, давайте колечки, — захихикали омеги увлеченно. — Кому попадется — того в новый клан продадут.

— А если альфе попадется, — сказал кто-то, и все покатились от хохота:

— Скажем, что это Ноэль придумал!..

— Северные традиции!..

— Ладно, одно колечко положим, — Люмьен тоже засмеялся.

А потом в кухню вбежал зареванный мелкий бета, Ники, а за ним трое омег чуть постарше. Бета спрятался между Руди и Люмьеном.

— Что у вас там?

— Мы в омегаторговцев играли, — захлопал глазами один из омежек, — Ники сам попросил.

— А потом сбежал, — захихикал другой.

— Я хотел без порки играть, только с пальцем, — крикнул Ники обиженно, и разыгравшихся омежек выставили из кухни, а Ники разрешили остаться.

Ноэль вспомнил, что тот был младшим сыном Люмьена и Джо. И его до сих пор не отселили с омежьей половины, а Скай говорил, что в шесть лет на альфью должны забрать. Все же южные обычаи никогда не понять. Ноэль загрустил вдруг, всего неделю ему оставалось со Скаем побыть, а потом тот уедет, а Ноэля оставит здесь. Чертовы традиции. Ноэль дважды просил взять его с собой, но Скай ничего ему не обещал. Не возьмет, решил тогда Ноэль, каждый раз, когда он думал об этом, хотелось плакать.

Они еще долго возились на кухне, и в предпраздничной суете Ноэль почти забыл о своих тревогах. Иногда к ним пробирались альфы-подростки, которым было еще нельзя на омежью половину, их с визгом прогоняли полотенцами, всех, кроме Чака. Тот проскользнул к ним, когда старшие ушли отдыхать, и принес странную бутылку с дымом.

— Попробуй, Ноэльчик, — Руди первым присосался к вставленной трубочке, вдыхая дым, а Чак запустил руки ему в штаны:

— Дай хоть сегодня лизнуть.

— Тебе нельзя еще, волосы на языке вырастут, — засмеялись омеги.

Ноэль тоже попробовал, после того, разумеется, как Чак обещал не трогать его. И теперь в горле у него сильно першило, все время хотелось пить, но вместо этого он смеялся и пинал вместе со всеми Чака, сидевшего под столом. Раньше ему никогда не было так весело. А потом пришел Скай, его альфа, и Ноэль смотрел на него и задыхался от счастья. Ведь только утром они виделись, а он так соскучиться успел.

Скай вытащил Чака за ухо из-под стола и влепил ему пару раз ремнем по заднице, велев убираться.

— Скоро все к празднику готово будет, — пискнул один из омег.

— Я вижу, что вы тут все готовы, — заржал Скай и подхватил Ноэля на руки.

— Люблю, — прошептал Ноэль ему в ухо, — так люблю, Скай, умираю, когда ты не рядом.

Слова сами возникали у него во рту и тут же вылетали на волю, как птицы из клетки. Удивительная легкость и счастье, это все от любви, решил Ноэль и сильнее прижался к своему альфе.

***

Ноэль спал, утомленный праздником и нашей любовью. А я гладил его по животу и думал, что до следующего отпуска несколько месяцев, а расстаться совершенно невозможно. Что будет он делать без меня? Наверняка же соблазнит его кто-нибудь из молодых альф. Или омежки совратят. И он больше не будет любить меня так сильно, как будто я единственный.

— Ноэль, — позвал я его, но он только пробормотал “Скай” и прижался ко мне покрепче.

Я еще немножко подумал, а потом задрал ему ноги, погладил крепко сжатую во сне дырочку и медленно вставил.

— Скай, ненасытный, — захихикал он, просыпаясь.

— Ты точно хочешь поехать со мной в гарнизон, не будешь скучать без других омег? — спросил я.

— А как же “без сераля омеге неприлично”? — хитро улыбнулся Ноэль.

— До первого ребенка можно, — успокоил его я. — А потом попросим у клана старых омег тебе в помощь. Или мне удастся перевестись в один из городов клана.

— Да… да… — Ноэль содрогнулся и изогнулся, кончая.

— Вот и отлично, — удовлетворенно сказал я и тоже отпустил себя.

А потом заснул и видел золотое сиянье и зелень рождественских деревьев, мой первый цветной сон за долгие годы. Но не последний, цветные сны посещали меня с тех пор и всю жизнь, ведь мой ангел был всегда со мною рядом, охраняя и во времена войны и во времена мира.