— Бордель? — переспросил Люмьен, печально улыбаясь, глаза его на миг стали грустными. — Нет, это совсем не бордель. Это весьма прогрессивный клан, ты даже не представляешь, как тебе повезло.
— А если бы не повезло? — Ноэль вцепился в край стола.
— Выпороли бы и изнасиловали всем кланом. А здесь просто потыкают пальцами в задницу, ну, членом еще по губам кто шлепнет.
В кухню вошли другие омеги, и Люмьен замолчал. Ноэль все пытался встретиться с ним взглядом, ужас какой, неужели тот правду сказал. А Скай, предатель, как он мог привезти его сюда на потеху другим альфам, а еще о любви говорил. Ноэль заплакал, опустив голову, слезы закапали прямо в тарелку с фруктами и орехами.
И тогда Люмьен взял его за руку и отвел в одну из спален, там как раз подходящая кровать была, широченная.
— Что, прямо здесь это будет, лизанье это, — разрыдался Ноэль. — Я не позволю никому, кроме Ская… Впрочем, если ему все равно, мне незачем жить.
— Не говори глупостей и не плачь, — Люмьен погладил его по голове.
— Это не глупости.
— Здешние обычаи отличаются от северных, — Люмьен подсел ближе и осторожно обнял его. — В клане не заключают браков, альфа выбирает себе омегу и заводит с ним детей, а на связи с другими тут смотрят сквозь пальцы. Если все это внутри клана, конечно.
— Ужас, — выдохнул Ноэль. — А как же вы…
— Привык, — пожал плечами Люмьен и достал из комода рубашку и штаны с вышивкой: — Переоденься и посиди тут тихонько, я постараюсь тебе помочь, — и он оставил Ноэля одного, заперев дверь.
Ноэль вытер глаза и постарался успокоиться. Все же не стоило сдаваться так быстро, надо поговорить со Скаем, вдруг тот не врал о любви. Может, это старшие его заставили.
Одежда, которую ему дал Люмьен, походила на ночнушки остальных омег, только рубашка была короче. Он переоделся и причесал волосы перед зеркалом, досадуя на распухший от плача нос, и почувствовал тягучее томление внизу живота. Опять начинается, подумал Ноэль, последний раз это было с ним в поезде. А Скай тогда специально притворялся спящим, пока Ноэль скулил и терся об него, даже штаны ему расстегнул и лизался, стыдно вспомнить. Зато после этого Скай не выдержал и стал ласкать его, даря наслаждение и облегчение.
Ноэль просидел целый час взаперти, жар между ног то стихал, если думать о приличиях, то усиливался, если представлять Ская, а потом за дверью послышались шаги. Он вскочил с кровати, стараясь держаться прямо, сердце так билось от страха, вдруг это те, другие альфы пришли трогать и лизать его. Но в комнату вошли Скай и Люмьен.
— Папа сказал, ты с омегами подрался, — Скай совсем не сердился и весело скалился, успел уже выпить с родичами.
— Папа? — глупо улыбнулся Ноэль, а потом понял, что тот Люмьена так назвал, и смутился: — Ой.
— Пойдем, — Скай обнял его за плечи. — И не бойся ничего, просто познакомим тебя со всеми.
Ноэль чувствовал, как мокнет у него между ног от запаха его альфы, хорошо, что в такой одежде это не видно.
***
Мой ангел оставался только моим и во время течки. Он не позволял себя трогать даже омегам.
— Подрался и рыдает? — фыркнул я, представив себе Ноэля, с возбужденно торчащим членом нападающего на стайку похотливых омежек. Собственный мой член заныл в предвкушении.
— Да, и говорит, что никто, кроме тебя не должен к нему прикасаться и из альф… и лизать, — папа нерешительно улыбнулся, глядя на меня снизу вверх.
Он был все таким же красивым, как я помнил его с детства, хоть время и отпечаталось на его лице — тенями под глазами, парой морщин… Волосы его больше не были похожи на золото, как у Ноэля, но, глядя на него, я ощущал те же немного мучительные нежность и любовь, что и раньше.
Я погладил его по голове, и он слегка поежился под моей рукой. Теперь я видел то, чего не замечал ранее: папа боялся альф, даже меня и остальных родичей, только к Джо прижимался доверчиво. Видимо, с ним обращались настолько ужасно, что и спустя десятилетия он не смог забыть это.
— Но почему он не хочет? — спросил я. — Ведь Ноэль не боится альф. С солдатами всегда болтал и еду им в ангары носил.
— Это северные обычаи, разве ты не знаешь? Один альфа и один омега живут вместе.
— Всегда думал, что они просто для вида живут парами, а сами развратничают направо и налево. С кем попало, — ответил я, а потом, вспомнив, что папа тоже северянин, слегка смутился: — Прости.
— Такого не бывает, — горячо возразил папа, стискивая руки у груди. — Альфы и омеги живут вместе, любят друг друга и хранят верность. Как… как мы с Джо…
Я лишь усмехнулся, по моему мнению, омеги могли хранить верность только с поясом верности на заднице. Хотя… папа и мой Ноэль были другие, это точно.
— Придется привыкать к нашим традициям, — сказал я с некоторым даже сожалением.
Хоть мне и не терпелось продемонстрировать красоту Ноэля другим альфам, но в тоже время я хотел, чтоб его течная попка вертелась только подо мной.
— А если его в одежде все потискают? — спросил папа. — У него же течка, запах и так все почувствуют.
— А в одежде северные нравы не запрещают? — засмеялся я.
— В одежде будет не так страшно, — уверил меня папа.
— Пойду к нему, — решил я.
Папа шел рядом со мной и втирал про то, что с северными омежками надо ласково, а главное — не драть других у них на глазах, они и от альф верности ждут.
— Вот как, — сказал я, останавливаясь. — А молодых пощипать можно, или тоже обидится?
— Обидится, — виновато вздохнул папа.
— Трясешься как над родным сыном, — заметил я, подходя поближе.
Папа отступил и вжался в стену, распахивая глаза.
— Спасибо тебе, — сказал я и снова погладил его по голове. — Что заботишься о нем. Я знал, что только тебе можно Ноэля доверить.
Ноэль ждал меня в папиной спальне, истекая от желания. У меня чуть штаны не лопнули, так захотелось завалить его прямо здесь. Но надо было вести его, альфы и беты клана уже ждали.
— Страшно, — сказал Ноэль, цепляясь за меня перед гостиной. — Ты же меня любишь, Скай, не отдашь им?
— Не отдам никому, — я поцеловал его в губы и стиснул задницу. Штанишки у него уже влажные были. — Ты пообнимайся с ними только, чтоб они тебя приняли.
Ноэль закивал.
Он послушно подходил к каждому из альф и бет клана, которым я его представлял, и садился к ним на колени. Вздрагивал и жмурился, когда его гладили между ног и по ягодицам. Мой маленький чистый ангел. Я не отпускал его руки, несмотря на насмешливые взгляды старших. Пусть ухмыляются сколько хотят, но Ноэль только мой.
Только когда я вернулся на свое место и, поставив Ноэля перед собой, принялся спускать с него штаны, он прошептал “нет” и вцепился в меня.
— Уже все кончено, им просто надо посмотреть на тебя, — сказал я, отводя его руки.
Ноэль снова зажмурился и позволил себя раздеть. Член его налился и торчал, попка блестела от смазки, а белую кожу заливала краска — щеки, шею и даже плечи.
— Красивый омежка, — сказал Питер, старший клана.
Другие омеги, все это время шепчущиеся за дверью и заглядывающие в щелку, услышали его вердикт и проникли внутрь, радостно улыбаясь и принюхиваясь. Самые нетерпеливые задирали рубашки прямо у входа, демонстрируя соблазнительно покачивающиеся члены и попки. В комнате стояла одуряющая атмосфера течного возбуждения. Ноэль потрясенно крутил головой, открыв рот.
— Все кончилось, тебя приняли, — сказал я, притягивая его к себе и лаская копчик. Там у него было одно из самых чувствительных мест, как я уже выяснил.
И Ноэль отвлекся от творящегося вокруг, застонал тихонько и потянулся ко мне с поцелуем. Я обвел его влажную дырку и почувствовал, как она запульсировала под моим пальцем.
