— Я… — Кевин сглотнул комок в горле. Глаза омега-папы блестели от слез, и Кевин не смог сказать ему, как страшно быть омегой. — Быть бетой — это не значит быть слепым, я… я был счастлив тоже… и у меня была работа и… я встречался с… — голос его становился все тише, пока не превратился в едва слышный выдох.

— Конечно, ты был счастлив, дорогой, — легко улыбнулся омега-папа. — И будешь счастлив еще больше. А вот, кстати, мы и приехали.

***

Людвиг весь день провел как на иголках — Кевина наконец-то освободили под залог, и адвокат отвез его в Институт Возрождения. Там Кевина должны осмотреть и взять анализы. И назначить дату начала омега-терапии. Жаль, что Людвигу не разрешили присутствовать при осмотре и всех этих процедурах, только сообщили, что внутренних повреждений у Кевина нет.

— Его же на это омежье приспособление загонят, да? — Людвиг вышагивал по кабинету профессора Мерна. — Давай зайдем в смотровую, Аксель, как будто случайно, я так соскучился по своему беточке.

— Даже не думай, — предупредил Аксель. — Полезешь к нему сейчас — в будущем получишь омегу с неустойчивой психикой.

— Омеги же и так все неустойчивые и психованные, — Людвиг мечтательно уставился в окно. Облака в небе походили на округлые белые задницы. — Кевин не такой.

— Подожди, пока он сам тебя не захочет, — Аксель скрипнул креслом за его спиной. — И учти, у омеги после терапии никогда не бывает достаточно смазки, по крайней мере, в первые годы.

— Годы?

— Ты разве не собираешься жить долго и счастливо со своим беточкой?

— Собираюсь, — Людвиг поправил галстук, вздыхая. — Только яйца ломит уже.

Аксель укоризненно поморщился.

— Психологические занятия для альф начинаются со следующей недели, по понедельникам и средам с восьми до десяти вечера.

— Я не буду туда ходить, мне незачем, — возмутился Людвиг. — Омеги и без всяких занятий за мной бегают.

Аксель порылся в одном из ящиков стола и протянул ему книгу в мягкой обложке.

— Почитай на досуге, может, хоть что-то в голове отложится.

Вот же упрямый бета. Людвиг мельком взглянул на книгу (“Серия: Омежьи тайны. Название: Я и Омега, издание расширенное и дополненное: особенности бывших бет”) и сунул ее подмышку, намереваясь выкинуть в ближайшую урну. Можно подумать, у Людвига никогда раньше не было омег — были, и еще сколько. Просто омеги попадались истеричные и гулящие, вот и не получалось ни с кем гармоничных отношений.

Кевин ждал его в холле. Рядом на мягком диванчике сидел Хольгер, обнимая его за плечи. Людвиг поздоровался и присел с другой стороны, притягивая Кевина к себе:

— Я так соскучился.

Сквозь белую омежью рубашку Кевина просвечивали соски, волосы растрепаны, во взгляде тревога — Кевин как будто напрашивался, чтобы его трахнули. Может, уже омега-терапию начали, а Людвигу не сказали?

— Я, наверное, к папе поеду, — Кевин напрягся под его рукой, не отстраняясь. Какой стал послушный после тюрьмы.

— Исключено, — Людвиг с трудом сдержался, чтобы не затащить его к себе на колени. — Ты же не хочешь подвергать папу опасности?

— О какой опасности идет речь? — Хольгер выразительно глянул на Людвига.

— Информация не подлежит разглашению в интересах следствия. Я сам позабочусь о Кевине, обещаю вам.

— Хорошо, — Хольгер встал, протягивая руку для прощания. — Тогда я, пожалуй, пойду.

Людвиг помог Кевину надеть куртку, незаметно огладив того по бокам. Какой он все же… Рядом с Кевином Людвиг почувствовал себя извращенцем — до одури хотелось натянуть на себя его тугую задницу прямо здесь, и чтобы Кевин не сопротивлялся, а покорно терпел и просил его трахать. Это все от спермотоксикоза такие мысли гадкие.

— Мой беточка, — шепнул ему на ухо Людвиг, когда открывал перед ним дверь.

— Отвезешь меня домой? — спросил Кевин, когда они повернули на улицу, названную в честь Нейси Шварца — того самого застреленного вождя “Свободных омег”.

Людвиг придвинулся ближе, положив ладонь на его узкое колено:

— Скажи, кроме Уго Лемана, кто-то еще из экстремистов бывал у тебя дома?

— Нет, — Кевин покачал головой. — Только он.

— Хорошо, — Людвиг подвинул руку чуть выше. — Не хочу тебя пугать, но у этих правых радикалов принято жестоко расправляться с бывшими соратниками.

— Я им не соратник, — в приглушенном освещении салона было видно, как побледнел Кевин.

— Конечно, дорогой. Но сам посуди — тебя арестовывают вместе со всеми, а спустя два дня отпускают — целого и невредимого, в то время как остальным светят немалые сроки. Оставшиеся на свободе члены “Защитников нации” сочтут это подозрительным, — Людвиг положил руку ему на пах, а другой обнял за плечи.

— Что же мне делать, Людвиг, — пробормотал Кевин, не обращая внимания на то, что его гладят между ног.

— Домой тебе нельзя, они могут явиться и устроить расправу в любой момент. Знаешь, как погиб Нейси Шварц, мы как раз по его улице едем. Его застрелили в собственной квартире, три выстрела в живот. Когда приехала скорая, он был еще жив.

— А почему в живот? — нервно спросил Кевин.

— Это такая специальная казнь для омег, — хрипло сказал Людвиг и сам удивился, какую ерунду он несет. Его ощутимо вело от близости Кевина, хотелось только одного — засадить в него член и двигаться в горячей заднице. — С бетами они расправляются по-другому — отрезают лишнее. Мучительная смерть.

— Что — лишнее, — не понял Кевин и вдруг попытался его оттолкнуть.

Людвиг тут же ослабил хватку.

— Не бойся, я же с тобой. Поедем в одно безопасное место.

— Куда, — забеспокоился Кевин, он так и сидел с расстегнутыми штанами, а Людвиг невесомо гладил его живот под рубашкой.

— Да, куда ехать-то, господин Хемниц, — неожиданно подал голос Ленс; лимузин все время мягко сворачивал влево — они кружили по кольцу на площади Свободы, Людвиг только сейчас это заметил.

Еще утром он решил отвезти Кевина на закрытую комитетскую базу за городом — свежий воздух, тишина вокруг, уютные домики… Может, получится присунуть Кевину, расслабленному после баньки. “Непременно получится, Кевин ведь согласился быть моим омегой, — подумал Людвиг, пальцем отодвигая резинку его трусов. — Какое все нежное… И дырка… такая беззащитная там”.

— Давай к “Золотым воротам”.

— Понял, — ответил Ленс. — Вам заказать, как обычно?

— Да, — Людвиг прижал к себе Кевина. Было такое ощущение, что он вот-вот кончит в штаны.

Они приехали уже затемно, и Людвиг крепко держал Кевина за руку, когда вел по выложенной камнем дорожке к коттеджу.

Наверное, стоило сперва накормить Кевина ужином. Или искупать в огромной ванне, похожей на небольшой бассейн.

Людвиг отвел его в спальню и завалил на кровать, на свежие прохладные простыни. Сердце стучало, как бешеное — в груди, в ушах, а член распирало от прилившей крови. Кевин завозился под ним, приподнимая бедра и стягивая брюки вместе с трусами, куртка его уже валялась на полу.

— Кевин, — шептал Людвиг, целуя его лицо. — Мой беточка, я тебя так хочу.

— Я знаю, — спокойно сказал Кевин, совсем слабо возбужденный, но такой податливый.

Смазка нашлась тут же, на столике возле кровати. Людвиг перевернул Кевина на живот и обвел языком вожделенную дырку, а потом начал растягивать, подрагивая от нетерпения. В этот раз пальцы его без труда скользнули внутрь, наверное, это все из-за врачебного осмотра, зондов там всяких, похожих по форме на члены. Кевин слегка прогибался и постанывал, такой чистенький, не пахнущий ни омегой, ни альфой.