От неуместного сравнения я заржал, а Энди обиделся и не разговаривал со мной до вечера.

За ужином пришлось постараться.

— Эту ложку за массаж головы, — уговаривал я, и Энди открывал рот. — Теперь за мытье мягкой мочалкой… за чтение журнала… за поцелуй на ночь…

Я скормил ему все до последней крошки. Потом отвел в палату, переодел в пижаму и уложил в постель. Я все время раздумывал, пока читал Энди на ночь, рассказать ли ему про камеру, или не надо. Как он отнесется к тому, что его история станет достоянием гласности. Иногда жертвы насилия хотят сохранить в тайне все, что с ними произошло.

— Спокойной ночи, — я закрыл комиксы, намереваясь отправиться на свою кушетку.

— Грей, — Энди схватил меня за руку. — Ты ничего не забыл? Ты говорил за ужином…

Я звонко чмокнул его в лоб:

— Спи.

И в тот момент лампа в ночнике несколько раз мигнула и погасла совсем. Послышался щелчок разблокируемой двери, взвыли сирены, а Энди вдруг сел на кровати и прижался своим ртом к моему. Губы у него были горячие и очень нежные, я приоткрыл рот, впуская его язык, и притиснул Энди к себе. Вместо воя сирен я слышал стук его сердца. Чувствовал под пальцами твердость его тела — ребра, торчащие позвонки, небольшой упругий зад, казалось, я трогаю его сразу везде. Столько раз я видел его обнаженным, мыл, вставлял пальцы в задницу, но ничто так не возбуждало, как этот поцелуй в темноте. Будь у нас больше времени, Энди отдался бы мне, я чувствовал, что он готов это сделать.

Мы повалились на кровать, я сверху, конечно же, между его раздвинутых ног. И, черт возьми, у Энди крепко стояло уже через минуту, он терся об меня и постанывал. А когда я наконец-то выпустил его губы, сказал:

— Мне говорили, что ты навсегда уехал, Грей.

Я очень надеялся, что камеры вырубило вместе со светом. Вокруг было подозрительно тихо.

Тут до меня дошло: тишина, сирены молчат! Я заставил себя резко оторваться от Энди, подскакивая и поправляя халат. Очень вовремя, потому что тут же включился верхний свет, и в палату ворвались двое охранников.

— Все в порядке. Я был с объектом все это время, — нервно сказал я, держа руки в карманах, чтобы стояк не так бросался в глаза. И облизал губы — те просто горели после поцелуя с Энди.

— Хорошо. В случае повторного отключения сразу же свяжитесь по рации с нами, — один из охранников кивнул, и они вышли.

— Кто тебе говорил про меня? — я сел рядом с Энди. — Ну, что я уехал.

— Блэк и Маджента.

— Выродки. Разве я мог тебя тут бросить. Знаешь, у меня есть кое-какая идея, как облегчить твое состояние.

На самом деле я боялся, что не выдержу и полезу к Энди ночью. Или Энди опять полезет ко мне, и я положу на инструкции и вставлю ему. Боже, его растянутая задница — это все, в чем я нуждался сейчас. Я как будто вернулся в переходный возраст, только теперь меня интересовала одна конкретная дырка вместо абстрактных сисек и вагин.

Я отвел его в доильню прямо в пижаме. Энди послушно пошел за мной, даже не спрашивая, куда мы идем. Только когда пришли, завертел головой, оглядываясь.

— Тут никого, только ты и я. Ложись на кушетку, а то не уснешь без секса.

— Какого еще секса?

Признаться, Энди удалось меня обескуражить. Разве не он сам только что кидался на меня с поцелуями? Жаль, что нельзя обсудить с ним это, повсюду натыканы проклятые камеры. Я даже срал теперь с оглядкой, все время думая, как при этом выгляжу.

— Тебе надо кончить, — я натянул перчатки и достал стерильную мензурку.

Энди улегся на спину, на самый край кушетки, упираясь ступнями в невысокие бортики.

Я подошел со стороны его раскинутых ног и вспомнил вдруг свою подружку-гинеколога. У нее в кабинете за ширмой стояло интересное кресло, оно бы нам с Энди сейчас ох как пригодилось.

— Готов? — спросил я, погладив его по полувставшему члену.

— Да, — Энди кивнул и закрыл глаза, как школьница.

Продержался он минуты три-четыре, а потом спустил в мензурку без единого стона. Напоследок я прижался пахом между его разведенных ног, представляя, как мой член раздвигает головкой края его дырки и проникает внутрь. От каждого движения сладко сводило поясницу и яйца. Энди лежал смирно, и я потерся об него еще чуть-чуть, через одежду ведь можно, наверное. А потом нащупал пальцами вход в его тело и протолкнул один внутрь. Вот так, как будто это мой член. Я почувствовал, как удовольствие пронизывает меня от кончика члена до поясницы, как напрягаются яйца и как пульсирует у меня в паху. Мне удалось кончить прямо в штаны, даже не расстегивая ширинку.

И уже в палате Энди опять сбил меня с толку своим вопросом:

— У нас с тобой был секс?

— Да, — ответил я, ощущая, как липнут к телу обкончанные трусы. Надо будет помыться, когда Энди уснет.

— Грей, — он притянул меня к себе ближе, как всегда, когда мы с ним секретничали. — Ты же не думаешь, что я гей? Я нормально к ним отношусь, но просто…

— Успокойся, я тоже не гей, — я сделал серьезное лицо. — Спи, уже поздно.

— Правда?

— Правда, спи давай.

— Я хочу, чтобы ты знал кое-что, — упрямо сказал Энди, и я с обреченным видом подсел к нему. Ладно, трусы подождут.

— Нас было пятеро, тех, кто вступил в контакт, — Энди заставил меня наклониться к нему. — Инопланетяне похитили нас и забрали на летающую тарелку. Мы пробыли там около недели и вернулись другими. Диксон мог поджигать предметы. Мортенс умела подниматься в воздух. Рейгард стал очень сильным, Лоуренс могла управлять электричеством. А я… — Энди замолк, часто моргая, и отвернулся.

— Стоп. Ты мне сейчас пересказываешь то шоу про инопланетян, что я смотрел восемь лет назад. Скажи еще, что тебя зовут Эндрю Четтем.

— Они сделали из этого шоу, — прошептал Энди. — Заперли нас здесь, а из наших жизней сделали шоу.

Черт. Эндрю Четтем нравился мне больше всех других участников, и я никогда не пропускал выпуски с ним. А настоящего Эндрю тем временем мучили в Бункере.

Я собирался встать и принести успокоительное, но Энди вцепился в меня мертвой хваткой:

— Это правда, Грей, я не лгу тебе, — в его взгляде сквозило отчаяние. — Если и ты не веришь мне… Я и есть Эндрю Четтем, а тот — просто актер, подделка.

— Я верю тебе, успокойся, Энди. Тебя ведь можно называть “Энди”?

— Называй, — он нервно теребил край одеяла. — Я думал, ты знаешь, кто я на самом деле.

— Ладно, давай по порядку. Расскажи, что с тобой делали инопланетяне?

— Не очень помню, повсюду был свет, я не ел и не спал… видел какие-то контуры. Меня спросили мысленно, чего бы я хотел, и я сказал, что хочу долго жить, и чтобы те, кого я люблю, и кто любит меня, тоже не болели и не старились.

— Ого, — я присвистнул. Вот это фантазии, впрочем, когда-то я тоже мечтал о чем-то подобном. Лет в десять.

— Потом нас вернули обратно на тот же холм, — Энди вздохнул, словно собираясь с силами. — Нас там уже ждали сотрудники ФБР. Сначала нас опросили и развезли по домам. Наверное, именно тогда некоторые и успели поговорить с журналистами, в утренних новостях про это рассказывали. Через день за мной приехали и пригласили в Бункер, сказали, что проведут серию тестов и отпустят. Я успокоился, когда встретился в Бункере с остальными. Но однажды ночью меня насильно вытащили из комнаты и перевели сюда. Я слышал из разговоров, что к другим сначала пускали газ.

— А что потом? — спросил я. В том шоу все было не так. В том шоу контактеры радостно пускали фейерверки из разных мест и предсказывали всем желающим дату свадьбы.

— Проверяли мои способности к регенерации.