-- Принято, -- кивнул прима-пилот, отправляя машину на снижение. -- Сударыня, двадцатисекундное окно десанта будет через три минуты, высота тридцать, ниже никак -- волнение и сильный переменный ветер.

Аватара ГС "Иртыш" только отмахнулась:

-- Да хоть с пятисот сбрасывайте, главное, как можно ближе к курсу корвета.

-- Обижаешь, красавица, -- с характерным кавказским акцентом подбодрил широко улыбающийся секунда-пилот. -- Тютелька в тютельку десантируем!

Девушка, вспомнив анекдот, невольно отвлеклась от невесёлых мыслей и благодарно улыбнулась вечно весёлому грузину.

-- Спасибо, -- кивнув на прощание, Иртыш покинула пилотскую кабину.

Пройти узким коридором в грузовой отсек, проверить сбрасываемую капсулу с оборудованием и закрепиться в ложементе спускаемого аппарата у неё заняло немногим более минуты. Оставшееся время тянулось подозрительно медленно даже несмотря на суету бортового техника, в пятый раз перепроверяющего исправность всех систем воздушного судна.

Но вот включилось аварийное освещение, проорал низкочастотный баззер тревоги, тремя долгими завываниями сигнализируя о десятисекундной готовности к открытию десантного люка, и девушка, загерметизировав варсьют, расслабленно откинулась на подголовник внутренней капсулы.

Посветлело, а в уши ударил свист ветра -- это разошлись створки люка, расположенного в днище самолёта. Ещё один сигнал баззера, синхронно с переходом освещения с оранжевого на красный. Шипение пневматики, толчок сверху вниз -- это отработал вышибной заряд -- и полумрак грузового отсека сменился ярким разноцветьем серо-синих оттенков открытого моря и столь же похожего на него неба.

Считанные секунды полёта, мягкий удар о волну, запускающий механизм раскрытия капсулы, и девушка лёгким прыжком покинула внутренности спускаемого десантного модуля.

***

-- Ксеня! -- Ульяна, высунувшись по пояс из люка и придерживаясь за страховую скобу, приветственно помахала рукой девушке в белом варсьюте.

Аватара Иртыша не преминула воспользоваться приглашением, забросив сначала внутрь корвета капсулу с оборудованием, а потом запрыгнула и сама.

-- Как Саша?

-- Рёбра справа в кашу, но лёгкие в порядке, -- доложила аватара Урала. -- Правая же рука -- множественные мелкие осколочные повреждения. Трещина в скуле. Вывих левой руки и ноги. Частичная механическая ампутация правой стопы.

-- Регель?

-- Ослабленная версия, -- девушка, не сдержавшись, всхлипнула. -- Ксюш... Саркофаг не даёт запустить полный цикл, прав у меня мало.

Ксения, добравшись до медблока, бросила короткий взгляд на диагностический экран и, беззвучно выругавшись, от души пнула массивный аппарат по толстому металлическому креплению. Не выдержав такого насилия над своей опорой, регенерационная капсула обидчиво звякнула металлом открывшейся крышки технического отсека. Госпитальер, хмыкнув, опустилась на четвереньки и, подсвечивая себе наплечным поворотным фонариком, углубилась в мешанину проводов и микросхем.

-- Янка, как зелёные блоки побегут, скажешь.

-- Побежали, -- тут же отрапортовала девушка, пристально разглядывая мешанину геометрических фигур на экране диагноста.

Вернув крышку на место, Иртыш разогнулась, бросила короткий взгляд на полотнище тестовой информации, и нехорошо улыбнулась:

-- Кто-то на базе сегодня отхватит. И целебной клизмой не отделается, -- Ксения быстро оттарабанила набор команд и подтвердила полномочия своим оттиском. -- Какая-то падла оставила активным отладочный модуль.

Ульяна скрипнула зубами:

-- Порву тварь!

Иртыш, задав нужный цикл процедур, присела на краешек операционного стола:

-- Успеешь ещё, -- и, убрав лицевую броню, девушка вымученно улыбнулась: -- Привет, Янка, тыщу лет не виделись.

***

-- Рассказывай давай, как вы до жизни такой докатились.

Госпитальер успела немного привести себя в порядок, и по ней сейчас было невозможно определить, что девушка буквально несколько десятков минут назад, преодолев без малого пару тысяч километров под двойным ускорением, десантировалась в открытом море. А до этого не спала двое суток.

-- Да всё штатно было, Ксеня. От Урсулы возвращались, европейский эскорт у Финланда остался, а наши завязли на зачистке транспортного узла Глубинных. Решили, что справимся, если напрямки до базы пойдём без сопровождения.

-- Ну и как, дошли? -- ехидно осведомилась Иртыш, многозначительно поигрывая бровями.

-- Как видишь, -- кивнула в сторону медблока Ульяна, нервно вертя в пальцах пустую кружку. -- Напоролись на портовую химэ без они, но с большим выводком примитивов. Сама же знаешь, порты -- создания пугливые и неагрессивные, прошли бы мимо и Бездна с ней... Но эта особь оказалась излишне нервной: шарахнула мозгодробилкой по площадям, да погнала примитивы наперерез. В общем, остались мы без оружия и с перегруженными в ноль щитами.

-- О как, -- удивилась Ксения, прислушиваясь к мерному рокоту микроволновки. -- А разве генераторы уже в серию пустили?

-- Тестируем, -- отмахнулась Урал. -- Так вот, с Сашкой обмозговали, что надо химэ думалку открутить, иначе просто зерг-рашем затопчет. Переодеваться некогда, так что Жданов заняла мостик со снайперским комплексом, а я, как носительница "Скобы", шашку в зубы и в бой.

Ульяна, дождавшись писка микроволновки, споро извлекла на стол две тарелки с картофельным пюре, щедро сдобренным овощным рагу и толстыми бифштексами.

-- В общем, так получилось, что до химэ я коридор пробила, да в глюкополе влипла, а Сашка ничего умнее не придумала, как мою задницу из огня вытаскивать, -- девушка с задумчивым видом отрезала кусочек мяса и, наколов его на вилку, молча повертела перед глазами. -- Теперь я тут, с тобой, а она там, в саркофаге.

-- А химэ?

-- В генераторной, в С-поле. Извини, но сил нам хватило только чтобы голову отделить и в консервант закатать... Сама понимаешь...

Госпитальер, хмыкнув, успокаивающе положила руку поверх руки Урала:

-- Не боись, нормально всё с Шуркой будет, ни шрама не останется.

-- Знаю, -- кивнула Урал. -- Но всё равно как-то тошно на душе...

Вздохнув, девушка таки отправила в рот уже успевший остыть кусок мяса.

-- Как ваши младшие?

-- Свирь и Обь? -- Ксения улыбнулась. -- У нихонцев учёбу проходят.

-- Чудят?

-- Не то слово, -- ухмыльнулась рыжая. -- Да там та ещё компашка собралась, если не торопишься с отчётами, расскажу.

Ульяна, жестом затребовав паузу, разлила по кружкам кофе и сливки, и водрузила на стол две чашки -- с фруктами и печеньем. Кое-как дождавшись, пока госпитальер добавит сахар и уберёт на блюдце ложечку, аватара разведчика опёрлась локтями и грудью на стол и, уложив подбородок на переплетённые в замок пальцы, кивнула:

-- А вот теперь -- рассказывай.

Снег

Огромные пушистые белые мухи падали с серо-стального неба. Одни летели быстрее, другие -- медленнее, но и те, и другие своим движением создавали ощущение бесконечной волны ветра, бегущей по степи и играющей с седой травой.

Кружась, они падали вниз. Многие просто не успевали долететь до воды, в последние сантиметры полёта обращаясь в капельки влаги в тонком слое тёплого воздуха, висящего над океаном. А некоторые долетали. Долетали, чтобы вернуться в родную стихию, чтобы вновь и вновь продолжать бесконечный с точки зрения смертных цикл.

-- Красиво, -- выдохнула облачко пара Муракумо, теснее прижимаясь ко мне.

Вытянула свободную ладошку, ловя на неё снежинки. Следуя её примеру, тоже раскрыл ладонь.

Белые мухи, касаясь кожи, тут же превращались в прозрачные капельки воды.

-- О чём задумалась, Никки?

Сырой, холодный ветер тянет со стороны океана. Шумят волны, облизывая монументальный язык пирса. Вроде бы мерзко должно быть и неуютно, но всё совсем наоборот. Рядом приятная девушка, понимающая и понимаемая, там, за спиной, усиленно грызёт гранит науки в медсанчасти ещё одна приросшая частичка души. И от осознания этого внутри -- по-настоящему хорошо.