Дышит при этом ровно, с дыхания не сбивается. Явно дружит со спортом.

-- А чего там модного?

-- В этом году самый шик -- носки с содержанием шёлка до пятидесяти пяти процентов, с мозаичным рифлёным орнаментом в двух-трёх тонах. Рифление -- из усиленной шёлковой нити.

Нет слов, одни междометия.

-- Ещё минут тридцать бега, -- белозубо улыбается Карина, -- и эти цветочки начнут мутировать в кактусы. Как раз остальной организм раскачается и начнёт активно потеть.

Не снижая скорости, повертел головой. Ага, белокурая макушка почти в самом арьергарде мелькает -- на уровне грудей тех самых акселераток, кои, похоже, твёрдо решили показать, у кого на этой полосе калибры больше. Дуры малолетние, чесслово.

-- За Викторией бы присмотреть... Совсем ведь дитёнок ещё.

-- Первую половину Марина мониторит. За егозой -- отдельно наблюдает, не бойся.

А я и не боюсь. Девчонка лёгкая, малогабаритная -- килограмм под тридцать пять если веса в ней вместе с ботинками наберётся -- уже можно считать хорошо упитанной, -- такую и на закорках дотащить не проблема -- с нынешними-то физическими параметрами, уходящими далеко за пределы обычных человеческих возможностей.

И мы бежим дальше.

Свирь права -- тело начинает активно потеть. Волосы на висках и загривке мокрые, топ и лёгкая хабэшная куртка насквозь на спине промокли, спереди чуть получше, но сугубо за счёт встречного напора воздуха. Про последние девяноста вообще молчу.

А часть бегущих постепенно сбавляет темп -- на лицах мученические гримаски, и рисунок бега какой-то дёрганный.

А Влада, видя активно сдувающихся бегуний, резкими командами взвинчивает темп.

Начинаю догадываться. Где моднявые носочки, там и до не менее моднявого нижнего белья недалеко.

Чуть ускорившись, нагоняю Карину -- Свирь бежит с невидящими глазами, с совершенно отвлечённым выражением лица.

Чувствую -- нельзя отвлекать.

Через пару минут медсестричка выныривает из транса:

-- Да, Ника?

-- Ты прям настоящий пророк, -- киваю на сочащиеся ощутимо густыми эмоциями страдания спины первой линии.

-- Куклы пустоголовые, таких везде хватает, -- пожимает плечами Свирь. -- Кураторы всегда разъясняют этот момент, но, как видишь, некоторые считают, что они умнее всех.

-- Думаешь, сойдут с дистанции?

-- А кто им позволит? -- как-то зло и колюче откликнулась Свирь. -- Мозгами шевелить надо, а не сиськами мериться.

-- Втухание чую...

-- Во-о-от, -- тихо рассмеялась Карина. -- Вчера только в падаваны записалась, а сегодня уже ближайшее будущее видишь.

-- Как правило, за отдельных строптивых влетает вся группа, -- на несколько секунд замолк, сберегая дыхание на банальной дорожке из шин.

-- Воспитательный элемент, -- проскочив препятствие, назидательно подняла палец вверх Свирь. -- Как в анекдоте: добровольно и с песней!

А потом стало не до шуток.

Почти треть группы хромала, попеременно едва не сходя на шаг, а пара особо отличившихся и вовсе -- со слезами на глазах плюхнулась в придорожную пыль с явным намерением сдохнуть на месте.

Осмотревшись, убедился, что все знакомые Девы вполне в порядке и попыток сойти с дистанции не предпринимают, чуть сбавил ход.

-- Сопли втяни, красавица, -- остановившись рядом с сидящей растрёпанной девчонкой, протянул руку.

Ноль реакции. И глаза пустые.

-- Аллё, на баркасе, буксир принимай, -- легонько, прекрасно помня содержание фото, похлопал по щекам.

-- А? Что? -- голос страдальческий. -- Дайте мне умереть...

-- В санчасти стенать будешь, -- реакция есть, уже хорошо. -- Руку давай.

-- Зачем?

-- Мы не в детском садике. Вопросы потом, -- и почти криком: -- Руку!

Вздрогнула. Послушалась. Протянула.

Рывком поднимаю с земли, закидывая руку за шеей, и, придерживая за бок, задаю темп. Вес особо не ощущается, хотя девочка весьма и весьма хорошо развита. Но лапками шевелит едва-едва. Мы таким ходом к утру если до финиша доберёмся, уже хорошо будет.

Слева от молча глотающей слёзы девчонки выныривает одна из девушек, стабильно и ровно державшихся в хвосте колонны с самого старта и, кивнув, подхватывает страдалицу со своей стороны. Рост у нас с ней примерно одинаковый, так что развесовка не хромает, а бежать становится гораздо легче. Впереди схожая картина -- Грейс в паре с незнакомой ярко-рыжей девушкой подхватывают упавшую на дальней стороне обочины, и, взвалив безвольное тельце в потемневшей от пота форме на плечи, неторопливо набирают заданный инструктором темп.

Вот скажи кто, что две модельного телосложения девицы смогут тащить на плечах третью, при том держать темп основной колонны -- не поверил бы.

А так -- вполне уверенно буксируем, а подопечная, совсем спёкшись, безвольной куклой висит на нас и не дёргается, что, в принципе, есть довольно хорошо -- всяко лучше, чем постоянно контролировать, куда ставить ногу и избегать зацепов.

И мы бежим.

Форма мокрая насквозь. Если бы не подклад кепки, то и глаза давно бы уже залило едкой солёной влагой.

Периодически рядом мелькает на удивление свежая Свирь, находящаяся в состоянии, близком к трансу, и тогда по телу разливается странное ощущение бодрости и лёгкости. Проведя накачку, медсестричка уходит к следующей троице, и ещё к одной...

Транспортируемая иногда слабо шевелится, но попыток перебирать копытцами не предпринимает -- соседке хватило разок раздражённо шикнуть, чтобы девчонка поняла всю глубину своего положения и больше не отсвечивала.

Солнце уже почти докатилось до горизонта, когда забег всё же кончился.

-- Стройсь!

И мы пытаемся изобразить шеренгу перед Мутсу.

Чуть покачивает, в ботинках -- хлюпает. Мокрая одежда липнет к телу, неприятно холодя разгорячённую кожу. При этом, что странно, дыхание всё равно спокойное и ровное, будто и не месили пыль перекопанного полигона с полудня, а совершали послеобеденный променад по парку.

А девчонку ноги не держат. Упорно пытается встать хотя бы враскоряку, максимально разведя в стороны бёдра, шипит, молча глотает слёзы -- и падает. Почти падает. Мы-то её не отпускали.

Влада окидывает ощутимо стальным взглядом нашу кривую шеренгу.

-- Инвалидский спецназ -- батальон "Боевые протезы"[1], -- с неприязнью цитирует Мутсу старую песню. -- Инструкции для слабаков?

Наша ноша вздрагивает и старается виновато опустить голову ещё ниже. Радует, что небезнадёжная.

Какая-то из акселераток прямо из строя пытается качнуть права. И, едва успев сказать пару слов, вылетает из шеренги спиной вперёд. Боковым зрением только и успеваю увидеть мелькнувшие пыльные ботинки с как-то по-клоунски заправленными в них посеревшими штанинами, да размытый росчерк уже вернувшейся на место Влады.

-- Ещё желающие есть? -- жёсткий взгляд. Я и не знал, что нежная зелень глаз может быть настолько холодной. Под этим колючим взглядом, медленно обводящим строй, очень сильно хочется на горшок. Ибо там -- всяко безопаснее, чем рядом с этой стройной зеленоглазкой. -- Выскочка, в строй.

Чуть выпрямив спину, краем глаза вижу, как любительница прав и свобод, бережно держась обеими руками за живот, пошатываясь, ковыляет обратно.

-- Для особо непонятливых поясняю: демократия, толерантность, права и прочие сомнительные дары свободного и прогрессивного человечества остались для вас за забором в тот момент, когда вы пересекли КПП Школы. Старшая группы -- доклад.

И -- тишина. Не организовались ещё по ранжиру и толкового старшего не назначили.

Но -- сестрички удивили. Короткий шаг из рядов, и Марина, вытянувшись во фрунт, звонким голоском начинает:

-- Докладываю. Старшая группы в данный момент не назначена. Согласно Уставу ВМФ РИ, докладывает старший вымпел ордера медицинского сопровождения. Курсант Марина, ГС Обь, -- и, дождавшись одобрительного кивка, продолжает: -- Сошедших с дистанции нет. Группа в сборе. Трём единицам требуется неотложная медицинская помощь. Ещё четыре имеют некритические повреждения организма, вторая очередь.