Словно стая громадных морских чудовищ прибывали дирижабли. Восемь из них, каждый километр в длину от носового тарана до кончика хвостового оперения, шли по утреннему ветру, их новенькая серебряная и белая обшивка блестела. Пары крошечных, быстрых «Молний» сновали между ними, вновь и вновь низко пролетая над городом. Летательные аппараты поддержки, оснащённые вооружением вариации десантных судов, доставивших их в Сиренхольм, летели эскортом рядом с огромными дирижаблями.

На наблюдательной палубе было холодно. Городские отопительные системы всё ещё не работали. На возврат газовой фабрики к оптимальному режиму работы после внезапного отключения уйдет много времени.

Гаунт поплотнее запахнул утеплённый плащ. Кристаллики льда формировались на стекле наблюдательной палубы, и он стёр их затянутой в перчатку рукой. Было что-то безгранично успокаивающее в наблюдении за прибывающими дирижаблями. Он мог слышать лишь отдалённый шум их огромных пропеллеров. Порой стекло вибрировало от низко пролетающей «Молнии».

- Ибрам?

Гаунт обернулся. Харк вошёл на балкон наблюдательной палубы, неся две кружки дымящегося кофеина.

- Спасибо тебе, Виктор, - сказал Гаунт, беря одну.

- Чудесный вид, - заметил Харк, подув на свой кофеин, прежде чем отпить.

- Согласен.

Пилот буксира только что вынырнул, чтобы закрепить захват на носу головного дирижабля и завести его в ангарные палубы, расположенные под краем первичного купола. Гаунт наблюдал, как буквы на носу дирижабля – «ЗЕФИР» – медленно исчезали одна за другой, когда он входил в глубокую тень.

Гаунт осторожно пил свой горячий кофеин.

- Последние известия?

Он был на боевом дежурстве с Белтайном в течение шести часов, наблюдая за комм-переговорами, прежде чем урвать несколько часов беспокойного сна в душной комнате во вторичном куполе. После подъёма Гаунт старался держаться подальше от бормочущих воксов. Он нуждался в покое.

- Незначительные схватки ещё продолжаются в северных секторах. Роун почти зачистил недобитого врага во вторичном куполе. Третичный уже зачищен, и Фазалур передислоцирует свои силы в первичный, чтобы поддержать урдешцев. Имеется очаг упорнейшего сопротивления в северном блоке первичного. Дела там плохи, но это лишь вопрос времени. Тем не менее, мы нашли местных жителей. Их удерживали в бараках в третичном куполе. Фазалур освободил их. Мы начинаем переселение и повторное заселение.

Гаунт кивнул.

- Что? – спросил Харк.

- Что «что»?

Харк улыбнулся. Это было редкое выражение на его лице.

- Твой взгляд. Печаль в глазах.

 - О, это. Мне просто жаль урдешцев. Говорят, им пришлось хуже всех. Каковы потери на данный момент?

- Двенадцать сотен погибших, ещё девятьсот раненых.

- А у нас?

- Двадцать восемь убиты. Двести ранены.

- Как Корбек?

Харк вздохнул.

- Он не выглядит хорошо. Прости, Ибрам.

- За что? Не ты его подстрелил. Что насчёт Агуна Сорика?

- Они уже дважды реанимировали его. Он должен был умереть в луже крови от полученного ранения.

- Агун крепкий старый фес. Он умрёт тогда, когда захочет.

- Понадеемся, что он ещё не захотел. Не знаю, кого нам будет не хватать больше.

Гаунт нахмурился.

- Что ты имеешь в виду?

Харк пожал плечами.

- Корбек – сердце Первого Танитского и всеобщий любимец. Мы теряем его, это будет тяжкий удар для всех. Но Сорик сделан из того же теста. Он много значит для вервунцев. Если он умрёт, думаю, это выбьет почву из-под ног у вервунской части полка. И мы не хотим этого.

- У них есть другие лидеры: Даур, Коли.

- И они уважаемы. Но не так, как Сорик. Он их непререкаемый авторитет, как Корбек у танитцев. Коли может выжать из себя больше, но я не думаю, что он хотел бы стать тотемом. Я искренне считаю, что Коли был бы счастливее в качестве простого рядового.

- Порой я тоже так думаю.

Гаунт наблюдал как следующий дирижабль, «Борей», затягивали под ангарные постройки.

- Даур тоже хороший человек, - продолжил Харк. – Мне он нравится, но он… я не знаю. Самоуверенный. Излишне ретивый. Вервунцы это не очень любят. Он не так близок к людям, как Сорик. И танитцы определённо презирают его.

- Даура? Они презирают Даура? – Гаунт был шокирован.

- Некоторые из них, - сказал Харк, думая о Роуне. – Большинство танитцев искренне оценили свежую вервунскую кровь, но никто из них не может по-настоящему приспособиться к вторжению. Вторжению в их полк. Даур достиг авторитета, равного майору Роуну. Для многих он служит примером вторжения вервунцев в Первый и Единственный.

- Имеешь в виду для Роуна?

Харк ухмыльнулся.

- Да, для него в особенности. Но не только для него. Это вопрос чести. Ты точно заметил это?

Гаунт кивнул, не отвечая. Он вполне сознавал метод, которым Харк испытывал его. Харк был верным человеком, и безукоризненно приступил к исполнению обязанностей полкового комиссара. Но он всегда проверял границы. Харку доставляло удовольствие думать, что он больше в ладу с духом Первого Танитского, чем Гаунт.

- Я знаю, что нам предстоит пройти еще долгий путь, прежде чем танитская и вервунская части полка достигнут комфортного равновесия, - сказал Гаунт после долгой паузы. – Танитцы считают полк своей собственностью. Даже самые терпимые из них смотрят на вервунцев, как на посторонних. Это их имя на знамени и кокарде, в конце концов. И это не связано с навыками. Я не думаю, что кто-либо из танитцев ставит под вопрос боевой дух вервунцев. Это просто вопрос… гордости. Это есть и всегда был танитский полк. Новая кровь, что мы привнесли с Вервуна, не танитская кровь.

- И обратное верно для вервунцев, - согласился Харк. – Это не их полк. Они получили свои знаки отличия, но их имени никогда не будет на штандарте. Они чувствуют неодобрение со стороны танитцев… чувствуют, потому что оно реально. И они понимают это, что еще сильнее ухудшает ситуацию. Они хотят добиться для себя отличия. Я по-настоящему удивлён, что разделение не стало более… сложным.

Гаунт проглотил остатки своего напитка.

- Вервунцы добились своего отличия. Они чрезвычайно усилили наших снайперов.

- Да, но за счет кого? Женщин, в основном. Не пойми превратно, девушки-снайперы – чёртово благословение для них. Но мужская гордость вервунцев уязвлена из-за того, что женщины – лучшее из того, что они могут предложить. Они не дали разведчиков. И вот в этом-то и кроется настоящий вопрос чести. Вот чем славится Первый. Танитские разведчики – элита, а выдали ли вервунцы хоть одного бойца, чтобы уровнять положение? Нет.

- Они близки к этому. Есть же Куу.

- Этот ублюдок.

Гаунт усмехнулся.

- О, я согласен. Лайджа Куу – фесова угроза. Но он обладает всеми качествами первоклассного разведчика.

Харк поставил свой стакан на подоконник и вытер губы.

- Итак, у тебя появились соображения насчет того, как мы можем исправить разделение в полку?

«Ты снова проверяешь», - подумал Гаунт.

- Я открыт для идей, - сказал он Харку дипломатично.

- Несколько повышений. Я бы повысил Харджина до командира отделения. И ЛаСалля, и Лилло тоже, возможно Циски или Фонетту. Нам понадобятся несколько новых сержантов, поскольку Индриммо и Тарнаш погибли.

- Циски мёртв, к сожалению. Но, в принципе, я согласен. Только не с повышением Харджина, отсидевшего наркоторговца. Люди не выказывают к нему ни малейшего уважения. Лилло – хороший выбор. Так же как Фонетта и ЛаСалль, возможно. Ставлю на Аркуду. Он хороший человек. Или Крийд.

- Хорошо. Аркуда. Это имеет смысл. Не знаю насчёт Крийд. Сержант-женщина? Это может создать проблем больше, чем решит. Но я думаю, нам стоит поскорее включить двоих-троих в ряды разведчиков.

- Виктор, мы не можем этого сделать, если у них нет способностей. Я не собираюсь выдвигать людей, у которых нет должных навыков для этой работы.

- Конечно. Но ведь имеется Куу, как ты сказал. Есть и другие. Мьюрил, например.