† † †

Час, два, а Марджери не возвращалась. Она точно у Рэкхема.

Я расхаживала по комнате, не зная, что делать, когда услышала за дверью тихий смех. Было похоже на Сивиллу.

Смех ниже вторил первому. Стражи?

Дверь открылась, смех полился в комнату.

— Вы так добры, — сказала Сивилла. — Мне приятно. О, я опять зацепилась юбкой?

Больше смеха, а потом она вошла, голубые глаза сияли. Но смех пропал с ее лица, когда дверь закрылась. Она подбежала и обняла меня.

— О, Люси, я боялась, что они не пустят меня! Помогло только письмо короля.

— Марджери нашла тебя?

— Марджери? — Сивилла отодвинулась от меня в смятении. — Нет.

— Я отправила ее искать тебя. Она еще не вернулась.

— Я ее видела, — задумчиво сказала Сивилла. — Вроде бы. Она пряталась у комнат Рэкхема.

Марджери ушла к Рэкхему. Мое сердце колотилось.

— Я хотела заговорить с ней, — сказала Сивилла, чтобы узнать, как ты, но она ускользнула, не дав задать вопрос. Уверена, что ей можно доверять?

— Нет, — сказала я. — Не уверена.

Сивилла нахмурилась.

— Какое послание она должна была мне передать?

— Что с разрешением короля тебя ко мне пропустят. Но, похоже, ты сама это поняла?

— Да. Но к нему я пробивалась почти весь день. Но он был добр, — она покраснела. — Как и всегда.

Не всегда. Но румянец Сивиллы показал больше ее слов, что она видела его другим.

— Ты знала его с детства? — я подвела ее к огню, куда мы придвинули стулья.

— Задолго до того, как он стал королем. Тогда он был лордом Генри Сеймуром. Наши отцы дружили, и я помню, как танцевала с ним, играла в прятки. Он был на два года старше, и я часто ходила за ним по садам и просила собрать ромашки для гирлянды, — ее глаза сияли. — Наверное, я ужасно раздражала, но он не говорил этого. Он и тогда был добр.

Сивилла и король? Вряд ли эту пару ждет будущее, ведь король собирался жениться по указу Совета. Но со стороны Сивиллы симпатия все же была.

— Он выглядел сегодня плохо, — глаза Сивиллы потускнели. — Бедняга. Хрипит, как ворона, и его шея вся в синяках. И он себя доводит. Доктора говорят ему отдыхать, но он настоял на встрече с Рэкхемом. А тут еще и новый отчет про Боудикку, после этого он часами сидел с военачальниками.

— Что с Боудиккой?

— О, — сказала Сивилла, — тебе не рассказали? Под ее знаменем все больше людей, говорят даже, что она собирает армию. И она с каждым днем все ближе к нам. Это беспокоит. Все в панике из-за этого и поиска Ната.

Моя рука сжалась на краю стула.

— Его еще не нашли?

— Ната? Нет.

Какое счастье!

— Потому я долго не могла увидеться с королем, — сказала Сивилла. — Когда он не с Внутренним двором, он спорит с Рэкхемом о лучшем способе со всем справиться. Я ждала, пока Рэкхем уйдет. Если бы он понял, что я хочу, он бы не позволил. Он страшный, Люси. Прошлой ночью, пока ты не пришла, он допрашивал меня… — Сивилла замолчала и поежилась. — Я не хочу, чтобы ты за такого вышла.

— Он хуже, чем ты представляешь, — сказала я. — Потому я должна была тебя увидеть. Мне нужна твоя помощь, чтобы уйти от него.

Сивилла посмотрела на меня мудрыми глазами.

— Потому что ты потеряла магию?

Я не дышала. Я пыталась отказаться, но слов не было.

В ее глазе было сочувствие, но она ничего не упустила.

— Так это правда. Я так и думала.

Я сдалась.

— Как ты поняла?

— Твоя песня. Бабушка учила меня узнавать магию Певчей, ты пела не так. И ты уже видела королеву при гадании.

— Но, когда я пела, ты была впечатлена, как и все.

— Думаешь, я бы тебя выдала? — возмутилась Сивилла. — Я же твоя подруга.

— Ты никому не сказала?

— Конечно, нет, — заявила она. — Я умею порой хранить секреты. Особенно, такие важные. Как это случилось? Как ты потеряла магию?

Я решила, что могу ей все рассказать. Может, она поможет.

— Она просто пропала, — сказала я. — Где-то на пути в Гринвич. Или сразу после прибытия, — я вспоминала обстоятельства, боясь, что Марджери вот-вот вернется.

Когда я закончила, Сивилла задумчиво тыкала ковер туфлей.

— Не так много способов лишить Певчую сил.

— И какие они?

— Ты могла сделать это сама, спев не ту Дикую магию, или кто-то другой мог сделать это с тобой магией.

— Рэкхем говорил, когда я прибыла, что у него есть способ защититься от моей магии. Это возможно? Он мог сделать это со мной?

Сивилла спрятала туфли под стул, задумавшись.

— С каким-нибудь талисманом?

— А такие бывают?

— Возможно, — сказала Сивилла. — Мама так думала. И тогда становится понятно, почему Рэкхем — хороший охотник на Певчих.

— Почему он не рассказал об этом Скаргрейву? — спросила я.

— Потому что Скаргрейв забрал бы это, — предположила Сивилла. — А он не хотел, чтобы кто-то знал, что он действовал нечестно.

Я беспокойно сцепила руки.

— Думаешь, он сделал это со мной?

Сивилла покачала головой.

— Не уверена. В паре старых книг мамы были истории о талисманах, что могли защитить от чаропесен Певчих. Но их сила ограничена. Они могли уберечь только одного человека от магии, а не уничтожить магию Певчей полностью. Так что, если у Рэкхема и есть талисман, тут имеет место и другая магия — или твоя ошибка, или чары врага.

— И мы вернулись к началу, — отчаялась я.

— О, не важно, — бодро сказала Сивилла. — Решение все равно есть.

— Есть? — обрадовалась я.

— Да. Обычно лучше всего — пойти за помощью к другой Певчей…

— Я не могу. Не к кому идти, — мой голос в панике поднимался. Мою магию не вернуть?

Сивилла прижала палец к губам, в дверь застучали.

Рэкхем? Марджери? С колотящимся сердцем я задержала дыхание, но дверь не открылась. После стука все затихло.

Я нервно повернулась к Сивилле.

— Что еще я могу сделать? Скажи скорее.

— Есть еще одно, — сказала Сивилла. — Есть верное средство — философский камень. Но тебе нужно первой его коснуться.

— Что? — я уставилась на нее в потрясении. — Алхимики не говорили о таком…

— Потому что они не знают, — Сивилла заговорщически улыбнулась. — Это секрет Певчих. Я знаю, потому что бабушка передала маме, а мама — мне. Она всегда надеялась, что, если я коснусь камня, то найду силы, потому она занималась алхимией. Но бабушка сказала, что это не работает. Камень возвращает силы тому, у кого они были.

— Уверена?

Сивилла кивнула.

— Бабушка сказала, что обычный человек, коснувшись камня, исцелится от всего, что тревожит его тело и разум. Так и для тех, кто с магией: если магия повреждена или сломана, камень исцелит и ее. Но для этого нужно коснуться его первой, раньше других. Иначе у камня не хватит силы, — она с тревогой посмотрела на меня. — Ты сможешь?

Я разрывалась между надеждой и страхом.

— У меня будет шанс. Если мы сделаем камень.

— Не переживай об этом, — сказала Сивилла. — Тигель вернулся, и у сэра Исаака все под контролем. Так я слышала.

— Но ему нужна моя помощь, — я рассказала Сивилле о его просьбе и причине. — Он думает, что я сильна, и я не могу сказать ему, как я слаба, не могу рассказать правду. Эксперимент может провалиться из-за меня.

Сивилла нахмурилась, накрутила прядь на палец так сильно, что кончик пальца побагровел.

— Что именно просил Фламель?

— Сильную женщину. Сильную и чистую.

— О магии он что-то говорил.

— Не думаю. Не упоминал…

Сивилла отпустила прядь и расслабилась.

— Тогда можно не переживать.

— Но…

— Можно не переживать, — повторила Сивилла. — Люси, ты — самая сильная женщина из тех, что я знаю. Не важно, есть у тебя магия или нет. Посмотри, как ты прячешь слабость. Ты обманула прошлой ночью всех, кроме меня. Все они верили каждому твоему слову.

— Но то была уловка, — сказала я. — Это не настоящая сила.

— Настоящая, — сказала Сивилла с неожиданной серьезностью. — Почти вся сила — иллюзия, так говорила бабушка. Но тебе нужна сила характера и смелость, чтобы донести ее, а этого у тебя много, — она склонила голову. — Но у тебя явно осталось немного магии, раз гадание сработало.