- Пойдем найдем твою подругу и Рейна, потом я отвезу тебя домой. Если ты, конечно, не хочешь продолжения, - он пропустил девушку вперед и закрыл дверь на ключ, оставив его в замке в знак того, что комната нуждается в уборке.

Мистер Фергюссон прекрасно ориентировался в задних комнатах клуба. Поднявшись на третий этаж, он направился в нужную сторону. Мэнди семенила сзади, на ней все еще была шлейка и поводок, но теперь она сама его сжимала в руках. Еще не дойдя до места, Харрис по звукам понял, что они увидят, мелькнула мысль не пускать туда девушку, но он одернул себя, напомнив, что Мэнди совершеннолетняя особа и вполне способна пережить подобного рода зрелище.

Блондинка лежала на коленях у Рейна, судя по цвету её ягодиц, он проявил к ней намного меньше милосердия, чем Харрис к Мэнди. Но, казалось, она была совсем не против, об этом свидетельствовали два пальца, которыми Рейн входил в её влагалище, и те низкие стоны, которые она издавала.

- Господи боже, Софи! - Мэнди замерла на пороге, прижав руки ко рту.

- Что, уже закончили? - Рейн не выказал ни малейшего удивления их появлению и не убрал пальцев.

- Мэнди, - девушка забарахталась и попыталась разогнуться, но Рейн второй рукой не дал ей этого сделать, - не смотри!

- Я и не смотрю! - крикнула в ответ Мэнди и повернулась спиной. - Но сюда же любой зайти может! О чем ты думала?

- Подозреваю, что она вообще не думала, - заметил Харрис. - Полагаю, что на этом вам стоит попрощаться. Я провожу тебя до дома.

- Софи? - жалобно протянула Мэнди.

- Я тебе завтра позвоню, - отозвалась вторая девушка.

Харрис и Рейн махнули друг другу руками и на этом расстались. Внизу в холле мистер Фергюссон помог своей спутнице освободиться от шлейки и галантно подал ей пальто. На улице вызвал кэб, и они поехали к девушке домой.

- Я в порядке, - Мэнди слегка потряхивало, было видно, что сцена в номере 18-С произвела на неё гораздо большее впечатление, чем то, что произошло с ней, - не нужно меня провожать.

- Еще как нужно, - отрезал Харрис. - Я должен убедиться, что с тобой всё в порядке, и только тогда моя ответственность за тебя будет исчерпана.

- Вы все такие? - вяло спросила Мэнди, глядя в окно.

- Кто все? - мистер Фергюссон задавал вопросы просто чтобы поддержать разговор.

- Садисты, - тихо пояснила Мэнди.

Харрис рассмеялся.

- Кое-кому не мешало бы подучить терминологию, если он собирается написать приемлемую книгу. Не нужно путать садиста и доминанта - это не одно и то же. Но любой из нас должен нести ответственность за человека, который ему доверился. Бывают неприятные исключения, как и везде. Но обычно такие люди вычленяются из нашей среды довольно быстро. Тут, как и в бизнесе, репутация важнее всего остального.

Они подъехали к дому на тихой улице с небольшими кленами.

- Ты живешь одна? - уточнил мистер Фергюссон, рассматривая темные окна.

- Нет, - Мэнди потрясла головой, - мы с Софи снимаем на третьем этаже квартиру.

- Окна на эту сторону?

- Да.

- Тогда поднимайся, я не уеду отсюда, пока там не загорится свет. Попей чего-нибудь теплого: молока или чая, намажься мазью от ушибов, прими ванну, перед сном выпей таблетку обезболивающего. Завтра, когда проснешься, мир покажется тебе намного светлее и лучше.

- Спасибо, - Мэнди потянулась и чмокнула его в щеку, - ты классный. Не будь ты геем, я бы предложила зайти… с последствиями.

Она выпорхнула из кэба и поспешила вверх по ступенькам. Мистер Фергюссон, как и обещал, дождался света на третьем этаже и только после этого велел таксисту везти его домой. Там он быстро разделся, принял душ и лег спать. Режима следовало придерживаться в любых обстоятельствах.

========== Глава третья. Часть вторая. Суббота и воскресенье. ==========

Суббота была традиционно посвящена наведению порядка. Обычно в доме убиралась приятная немолодая женщина по имени Сара Филш. Она приходила два раза в неделю, когда мистер Фергюссон был на работе, и занималась наведением чистоты: пылесосила и мыла плиту, полы, санузлы, протирала пыль, поливала цветы и подметала на крыльце. Её услуги стоили недешево, но она значительно экономила Харрису время и выполняла свою работу безупречно, так что ему было не жалко денег.

Так что у мистера Фергюссона оставалось не так много дел по хозяйству: стирка и покупка продуктов. Первое он никогда не поручал миссис Филш, потому что не считал возможным переложить обязанности по стирке своих трусов на кого-то еще. Дорогие костюмы он предпочитал отдавать в химчистку, равно как и прочую одежду, а носки и нижнее белье мог постирать и сам, благо, такая распространенная вещь, как стиральная машинка, в их дни была доступна каждому. Что же касается продуктов, то Харрис предпочитал делать это лично. Он был несколько щепетилен в плане еды и её качества и считал, что лучше он сам выберет то, что окажется у него потом на столе, чем теряться в неизвестности, где был куплен тот или иной овощ. Кроме того, по субботам он занимался своим задним двором: сметал листья, убирал снег или косил траву, если требовалось. Работы всегда хватало.

Так практически вся суббота прошла в привычных домашних хлопотах. Харрис почти не вспоминал прошедший вечер. Даже несмотря на необычный опыт, произошедшее накануне не показалось ему чем-то заслуживающим внимания. Зато он много вспоминал рабочий день, Шона, сигарету в его зубах, его слова, жесты. По сути, стоило Харрису на секунду ослабить бдительность, как Бреннан пробирался в его мысли. Унизительно и недопустимо для такого человека, как он. Подсознание усиленно напоминало, что Шон придет за новой порцией порки завтра. Он всё время возвращался к тому, что можно будет сделать с молодым человеком. Какие инструменты использовать, какие стоны и мольбы о пощаде сможет услышать, какого цвета симпатичной задницы добьется. И тут же одергивал себя, напоминая, что Шон ему не саб и уж тем более не сексуальный партнер, что всё, что требуется от Харриса - это хорошенько его выпороть и отпустить восвояси. Но обманывать себя было сложно, ведь в холодильнике уже ждал своего часа имбирный корень, а в гостевой спальне прямо на кровати лежали деревянная кухонная ложка на длинной ручке, ремень и выбивалка для ковров. При одной только мысли, что он использует все эти девайсы на заднице Шона, кровь мучительно быстро приливала к паху, и возбуждение еще долго не спадало. Одно сплошное наваждение.

Вечером он опять поехал в клуб. Во-первых, потому что это был привычный ему образ жизни, а во-вторых, потому что невозможно было оставаться дома, всё тело напрягалось в предвкушении предстоящего дня. Но для начала надо было пережить этот. Харрис специально подъехал попозже обычного, чтобы к тому времени собралось больше народу, и можно было затеряться в толпе, посмотреть на сцены и мастер-классы, отвлечься. Еще на входе он понял, что что-то неладно. Отдав пальто и получив номерок, он поспешил в зал. Там было необычно тихо для этого времени и места, но при этом проносился шепоток, который, казалось, шел одновременно отовсюду и ниоткуда. В дальнем конце в одной из сцен раздавались отрывистые крики, как если бы кто-то один кричал, а его собеседник отвечал тихо и спокойно.

- Что происходит? - спросил он у официанта, оказавшегося рядом.

- Приехали тут, - пояснил тот раздраженно, - свои порядки пытаются установить. Предъявили права на ничейного саба, но он отказался с ними идти, и понеслось.