- То есть их там двое? Мой сын… и второй мальчик.

- Ну, второму почти сорок, так что мальчик он условно, - Лука сглотнул, - но да, их двое. И судя по всему они могут там друг с другом общаться. По крайней мере, со стороны мне так кажется.

Сергей Филиппович только головой покачал. На протяжении всего рассказа белый волк просидел у его ног, иногда напрашиваясь на ласку. Похоже, что Огниан передал Ване контроль на время.

- Мне очень жаль, - сказал Лука, потому что надо было хоть что-то сказать.

- Мне тоже, - Сергей Филиппович растер лицо, - к этому всё шло. Я знал, что рано или поздно что-то случится, просто не смог это остановить. Думал, что у Вани хватит ума не делать таких глупостей. Плохо сына знал.

Его волк опять появился на кухне прямо из воздуха и сел рядом с белым. Тот вначале дернулся, а потом заскулил. И волк принялся вылизывать ему морду.

- Утешает, - констатировал Сергей Филиппович.

- Как у вас получается? - спросил Лука. - Почему вы не исчезаете, когда появляется волк?

- Это долгая история, - Сергей Филиппович тяжело вздохнул, - но, пожалуй, я вам её расскажу. Всё началось давно. Наша семья много лет занималась волшебными волками, разведением и подсадкой. Отличный бизнес. И, разумеется, себя не обижали. Вы наверное уже знаете, что не всякий человек совместим с волком. Раньше считалось, что эта способность передается по наследству. Семьи, занимавшиеся волшебными волками, старались заключать браки в своем кругу. Двоюродные и троюродные сестры и братья всё время выходили друг за друга. Мои родители тоже являются двоюродными братом и сестрой. Но что-то не сработало и моей сестре не досталось способности по восприимчивости к lupus magia. Это был шок. Тогда родители с ней объездили все питомники, но ни один волчонок не подошел к ней за несколько лет. Мне повезло, мне быстро подобрали подходящего волка и провели ритуал. У меня с волком сразу установились хорошие отношения. Я старался давать ему как можно больше свободы, он в свою очередь тоже не слишком на меня давил.

Около десяти лет я занимался семейным бизнесом, работал в питомнике. Сестра работала вместе со мной. Её специализацией были ритуалы. Именно она придумала способ, как можно разделить волка и человека. Эти работы не пользовались популярностью в нашей среде, но она всё равно продолжала свои исследования, считала, что чем больше мы будем знать о природе объединения и разделения, тем лучше сможем понимать суть самого явления lupus magia. В какой-то момент наши отношения переросли родственную привязанность и мы вступили в связь. Хоть на подобные вещи в нашей среде принято смотреть сквозь пальцы, мы всё же предпочли уехать.

Я купил дом на Алтае и поселился там с сестрой. Через несколько лет родился Ваня. Нам казалось счастьем, что он был здоров, несмотря на свое происхождение. Мы жили очень уединенно и счастливо. Но через пару лет после рождения сына, я начал замечать у Ани странное поведение, поступки. Она могла подолгу грустить, потом без повода веселиться, впадала в апатию и ни на что не реагировала, у неё начали появляться странные идеи. Вначале я не обращал на это внимание. Но потом всё же пришлось везти её в Москву на обследование.

Оказалось, что у Ани была шизофрения. Врачи очень удивлялись, что у нас в семье не было никого с похожими клиническими случаями. Похоже, что волшебные волки своим присутствием глушили и сумасшествие. Ане нужно было принимать лекарства, за ней нужно было присматривать. Делать это одновременно с присмотром за сыном я не мог, поэтому согласился на предложение родителей помочь в уходе за ними. А родители посчитали, что получили карт-бланш, и провели подсадку волчонка Ване, даже не спрашивая моего разрешения. Ане становилось хуже, поэтому я посчитал за благо, что сына не коснется её беда. В то время я много читал, изучал материалы по lupus magia. Пытался найти способ связать взрослого человека и волшебного волка. Часто говорил Ане, что найду выход, что вылечу её.

Видимо моя навязчивая идея плохо сказалась на ней и в какой-то момент у Ани появилась обсессия, связанная с необходимостью избавить сына от волка. Не знаю, как именно она до этого додумалась. Когда нас не было дома, она провела ритуал, а потом, чтобы никто не смог снова связать её сына и волка, выпрыгнула вместе с волчонком из окна. Это было тяжелейшим ударом для всех нас. Я не смог справиться с собой, оставил Ваню родителям и уехал домой. Я повел себя как эгоист. Мои родители были не лучше. Всё детство они твердили Ване, какой он ущербный без своего волка. Что никогда не станет по-настоящему счастлив. Каждая его простуда сопровождалась словами, что если бы у него был волшебный волк, он бы не заболел. Бедный Ваня, разлука с волком и потеря матери, тем более такая, оставили неизгладимый след в его душе, а тут ещё и наши родители постарались. Он сказал, что будет продолжать семейное дело и пошел учиться на ветеринара.

Я же полностью упустил из виду жизнь сына, живя отшельником. Пестуя своё горе, свою потерю. Однажды со мной произошел несчастный случай. Не заметив, что камин не погас, я уснул на диване напротив, очнулся, когда всё вокруг полыхало, еле сумел выбраться из дома. У меня сильно обгорела спина, и тогда волк вырвался на свободу. Мог убежать, его больше ничто не держало. Я бы тогда погиб. Но он вернулся и спас меня, хотя снова оказался в ловушке. В тот момент что-то в моем отношении к волшебным волкам переменилось. Я использовал ритуал, придуманный моей сестрой. Нашел шамана, не имеющего отношения к системе питомников, и он за хорошую плату изменил знаки на моей спине. Волк получил возможность покидать моё тело, когда хотел. Но и тогда волк не покинул меня. Он остался рядом, как настоящий друг. Как это было в древние времена. Я стал посвящать всё своё время изучению волшебных волков и полноценному общению с собственным волком. Постепенно до меня дошло, что то, чем мы занимаемся - чудовищно. Пока я считал волшебных волков животными, я мог игнорировать аморальность наших поступков, но когда я понял, что они обладают сознанием и интеллектом, то я понял, как преступно принуждать их жить в людях против их воли. Я попытался донести свои мысли до других людей, но стал изгоем.

Волки - отличный источник заработка, да и кому не хочется прожить жизнь абсолютно здоровым человеком и умереть в глубочайшей старости, оставаясь в здравом уме и твердой памяти? Всё что мне оставалось - это жить для себя и своего волка.

Я, наконец, нашел в себе силы встретиться с сыном. До этого наше общение ограничивалось несколькими телефонными разговорами в год. Тогда я узнал, что он был одержим идеей вернуть себе волка. Первую попытку он предпринял в питомнике в Сербии, где работал. Выбрал там одного из волчат и попытался провести объединение. Измотал и себя, и его. Но ничего не вышло. Он продолжил перебирать волчат одного за другим, пытаясь снова и снова. Пока в конце концов об этом не узнали и не выгнали его с позором. Я надеялся, что он успокоится. Пытался с ним поговорить. Но всё упиралось в его претензии, что у меня-то волк есть, а у него нет, и поэтому я не могу его понять. Потом, где-то через полгода, он предпринял новую попытку. Нашел того мальчика, которому отдали его волчонка.

- Он остался жив? - изумился Лука.

- Да, только охромел. Обычно таких волков выбраковывают, то есть усыпляют. Но в тот момент в приюте была пара с маленьким совсем мальчиком, у которого было неизлечимое заболевание, которое со временем должно было привести к полному параличу. Ребенок был невосприимчив к lupus magia, но каким-то образом подружился с хромым волчонком. Пара выкупила его для своего сына. Это и спасло мальчика. Болезнь не излечилась, но перестала прогрессировать, он передвигается на инвалидной коляске, но ведет полноценный образ жизни. Очень талантлив с компьютерами, как говорят. Ваня отыскал их адрес и похитил волка. Снова попытался провести ритуал. Он неплохо подготовился, но у него опять ничего не вышло. Волк не пошел на объединение, как Ваня ни старался. Похоже, что это было физически невозможно. Или, по другой версии, во второй раз волк уже знает как уклониться от объединения и не дает себя закабалить. На волке был ошейник со спутниковым слежением, по нему их и отыскали. На счастье, родители мальчика не стали писать заявление. Я забрал Ваню домой. Много с ним говорил, убеждал, что можно спокойно жить и без волка, как это делают миллиарды людей. Он со мной соглашался, говорил, что всё понял, что осознал, что больше не сможет объединиться с волком. И я ему верил, потому что хотел верить. Ваня убедил меня, что просто хотел работать с волками, ведь это его профессия. Поэтому я помог ему устроиться в питомник к своему старому другу и сокурснику Мите. Тот обещал приглядывать за моим сыном. Мы регулярно созванивались, Митя был Ваней доволен, говорил, что у него талант. Летом со мной связались из больницы - Ваня попал туда с нервным истощением. Я сразу подумал о худшем, что он снова попытался провести объединение. Приехал, забрал его на Алтай. Он твердил, что просто заработался, что я должен ему больше доверять, что я его совсем не знаю, что я никудышный отец. И я заставил себя ему поверить, потому что он был во многом прав. Как только он окреп, Ваня сразу уехал. А в прошлом месяце Митя сообщил, что Ваня без объяснения причин уволился. Я позвонил сыну, но он сказал, чтобы я не лез не в своё дело, и что он не хочет больше работать с волками, что ему это надоело. У меня ещё тогда возникли смутные подозрения, но я их проигнорировал. Мы никогда не были близки и это моя вина. Так что я решил, что хочу верить сыну, раз уж не принимал участия в его жизни раньше. Мы редко созванивались, у нас мало общих тем для разговоров, я всегда чувствовал, что он тяготится беседами со мной. Но потом Ваня вовсе перестал отвечать на мои звонки. И вот Митя сообщает мне, что один из носителей волшебного волка был найден бездыханным в своей квартире. Мы оба знаем, что такого быть не может. Все носители живут долго и точно не умирают в столь молодом возрасте. Я сразу решил, что Ваня может быть в этом замешан. Митя думал так же. На его звонки Ваня тоже не отвечал. Телефон был выключен. Он хотел приехать и поговорить с Ваней, но я сказал, что сделаю это сам. И вот я здесь.