К Ингвару подскакал Ратибор:
- Мы победили, княже.
- Нет, воевода, мы не выиграли и не проиграли. Мы просто выжили для следующей битвы.
- Как же, князь? Это победа.
- Нет, Ратибор. Победой была бы мирная жизнь, без вот этой бойни. - Ингвар с тоской оглядел бранное поле. Кровь ручейками стекала в Ильмень. Трава еще вчера была зеленой, а теперь в рассветных лучах - ярко-алой. - Как ты думаешь, воевода, сколько уцелело народу из пятитысячного ополчения и варягов Свенельда.
- Не знаю, княже. Только знаю, что, спасая других, сложили головы Вадим и Позвизд. Ясна тяжело ранена, как и Варяжко. А всего у меня потерь тысячи полторы. Для такой бойни не так уж и много.
- Нет, Ратибор. Не стоила эта битва такой крови. Много славных людей погибло. Ладно, договорим позже, а сейчас спеши в город. Пусть на поле и на стены выходят похоронные команды. Наших мертвых в одну сторону, трупы врагов в другую. Раненых собрать всех, лечить как своих, так и чужих. А Гостомыслу я сам о сыне скажу. Все ясно?
- Да, княже.
И Ратибор с десятком воинов поскакал в сторону Новгорода. Ингвар, не спеша, тронул коня и поехал в сторону бранного поля. Рядом с ним пристроился Любим. Видя хмурое настроение князя, с вопросами он не лез, а лишь пристально смотрел по сторонам, не шевельнется ли тело, не бросится ли кто на князя с обломком меча или с зазубренной секирой.
Ингвар с грустью смотрел по сторонам. Картина случившийся бойни его не радовала. Трупы, с обезображенными лицами и выпущенными кашками, отрубленные руки, сжимающие оружие.
- Любим, - позвал он. - Найдите голову Лейфа и отнесите в самый холодный погреб. Она должна остаться невредимой.
- Да, княже. Сейчас исполним, - отозвался он и отдал приказ одному из воинов, сопровождающих Ингвара. Тот проворно развернул коня и поскакал на место недавнего поединка.
Как ни противно было Ингвару отдавать этот приказ, но предъявить Рогволду голову сына он был обязан. Этот удар для престарелого викинга будет страшнее, чем казнь за нападение на Новгород. В голове Ингвара начал вырисовываться план по захвату Полоцка. Нельзя было оставлять непокоренный город, разделявший его с Китежем. Завтра закончив погребение своих погибших, он возьмет четыре тысячи дружины и пойдет в поход на Полоцк. Василько, взяв еще тысячу ратников, двинется в сторону Ладоги. Не известно, как там бой сложился. Удалось ли варягам Трувора и Синиуса сдержать Отона, или послезавтра Ловать принесет к Новгороду чужие драккары. Ингвар не заметил, как выехал на место начала битвы дружины под предводительством Ратибора. Здесь на пеших лучников и легкую пехоту Новгорода налетело около шести тысяч хазар. Ингвар как будто не своими глазами видел, как спешно перестраиваются в стену легкая пехота под предводительством Вадима, как позади них занимают удобную позицию пешие лучники Позвизда. "Я покажу тебе этот бой, - раздался в голове голос ведогона. - Они спасли всю рать. Если бы они не остановили лихой наскок хазар, то вся дружина бы полегла. А теперь смотри".
Время как будто замедлилось. Пропали всадники из его эскорта, трупы людей и лошадей, трава снова стала зеленой. Он видит походную колонну дружины Ратибора. Впереди идет авангард - тысяча пеших стрелков и такое же количество легкой пехоты. От Ратибора их отделяет около полутора километров. Из-за холма вылетают хазары, они не ждали ратников, а собирались перестроиться для нового наскока на стены. Их замешательство длится несколько секунд, затем вся масса устремляется на успевших занять выгодную позицию пехотинцев и стрелков. Позвизд не подкачал, и стрелы с луков новгородцев сорвались на секунду раньше хазарских. Многие из степных конников так и не успели выстрелить, выбитые из седел бронебойными стрелами новгородцев трупы падают под ноги отстающих. Но слишком много хазар, туча стрел, выпущенная степными наездниками, превращает разгорающийся рассвет в ночь. Смерть собрала обильную жатву. В основном, падают лучники: у них лишь легкие кольчуги и нет щитов. Первый залп уносит жизни нескольких сотен. Но новгородцы и не думают прятаться за спиной пехоты, они стоят во весь рост, и посылают стрелы с бешеной скоростью. Смерть гуляет по рядам скачущих во весь опор хазар. Но численный перевес на их стороне. Второй залп и следующий за ним третий выкашивают новгородцев. В строю остается не больше пяти десятков, среди них Ингвар замечает Позвизда. Тысячник уже ранен: две короткие хазарские стрелы насквозь пробивают тело тысячника, но он продолжает стоять и командовать боем. В это время хазары на полном скаку врезаются в ряды пехоты. Короткие копья новгородцев не дают преимущества. Еще два года назад, в степи, Ингвар обратил внимание на выучку степных всадников. Умение играть легкой пикой и выездка коней у них, родившихся в седле, была на порядок выше, чем у легкой китежской кавалерии. Ну вот и все - копья новгородцев отклонены в сторону, они взялись за мечи. Со стороны Ратибора несется на помощь своим тяжелая кавалерия Новгорода, но помочь она не в силах. На поле боя остаются отдельные очаги сопротивления. Одним из таких командует Вадим. Под его ногами лежит уже с десяток хазар, но исход боя он решить не может - кривой сабельный удар рассекает двойную кольчугу тысячника и он без звука падает на землю. Наскок новгородцев страшен. Степняки разворачивают коней, но подошедшие смешанные сотни довершают разгром. Последний хазарин разворачивает коня и вовсю прыть скачет в сторону осажденного города. Сразу десяток стрел настигают его, разрывая в клочья кожаную куртку с нашитыми металлическими пластинами. От ратников Вадима осталось едва ли три сотни. Из тысячи стрелков на ногах осталось стоять не больше двух десятков, с ног до головы залитых кровью, в изрубленных кольчугах и пустыми колчанами. Две сотни конников спешиваются и начинают исследовать поле боя метр за метром. Среди горы трупов находят Вадима. Он мертв. Лицо его спокойно, и Ингвару показалось, что тысячник улыбается. Всего нашлось около семисот раненых. Их сносят на чистое пространство и аккуратно складывают до подхода войскового обоза. Потрепанная тысяча Вадима остается охранять раненых. Дружина, ударив рукой в грудь, с криком "Слава Новгороду!" продолжает движение. Когда последний ратник скрывается за холмом, картина начинает мутнеть и превращается в круг камней. Все как обычно: посреди алтарь, рядом парит ведогон.
- Вот, княже, и все, - тихо произнес он. - Остальное ты знаешь. Эта битва была необходима, а скоро тебе предстоит самому перейти в атаку и взять Полоцк. Если ты этого не сделаешь, то придут другие воины и сотрут Новгород с лица земли. Так что не медли. Пора заканчивать эту войну. Полоцк должен стать твоим или быть сожжен.
- Ведогон, - позвал Ингвар, - скажи, а прав ли я, затеяв эту бессмысленную войну?
- Ее затеял не ты, а Влад, и его сердце требует мести Новгороду, Китежу, Белоозеру. Если в ближайшее время его не остановить, он уничтожит всех. Чтобы жили люди, которые тебе дороги, Влад должен уйти. Так что копи силы, договаривайся с Китежем и уничтожь угрозу для Руси.
- Я понял тебя. Ответь еще на один вопрос. Как дела в Ладоге.
- Тяжело говорить: крепость устояла, приступ Отона провалился, Синиус погиб, остатки варягов присягнули Трувору, и сейчас там около двух тысяч воинов. Отон разбил лагерь вокруг Ладоги. Город в кольце почти четырех тысяч викингов. Они и рады бы уйти, но варяги Трувора сожгли почти все драккары. Не медля, посылай туда часть дружины. А теперь тебе пора. Тебя ждет много дел и помни, если ударишь сейчас по Полоцку, обойдешься малой кровью. Там почти не осталось воинов.
- Я так и сделаю, - грустно отозвался Ингвар. - Спасибо тебе за помощь.
- Не за что, - отозвался ведогон. И видение стало меркнуть.
- Княже, с тобой все в порядке? - послышался голос Любима.
- Да, десятник, спасибо, - отозвался Ингвар, - давай двигаться в сторону Новгорода. У нас много дел. Тронув коня, Ингвар, не оглядываясь, поскакал в сторону разбитых и сорванных с петель ворот.
