Притянув резким рывком к себе парня, он успел заметить расширившееся зрачки и приоткрытый рот, что было очень кстати.

Поцелуй получился с мычанием, с упирающейся в грудь рукой, но от того не менее сладким. Спайк завозился на полу, но увидев жест хозяина, чтобы он лёг – успокоился.

Тур прикусил несильно губу Антона и, схватив его руки и прижав по разным сторонам, навалился не церемонясь сверху, уложив парня на лопатки - практически пригвоздил собою, как бабочку. С каждой секундой поцелуй превращался в не пойми что: напор, страсть, укус, нежность, малая толика злости, снова нежность, снова страсть и как апогей неожиданный ответ от Антона с бешеным желанием отвоевать главенствующую роль. Быков не мог позволить ему этого и именно поэтому расслабился, разрешая ему, всё что угодно. Ответ прост: нет, он не отдал ему роль доминанта, он, как доминант, позволил попробовать это сделать. Лёжа на парне, Артур просто растекался от желания и кайфа. Антон целовал жёстко, грубо, вымещая злобу и ненависть, пытаясь кусать до крови, в то время как Тур ласкал и ласкал не только языком и губами, а уже и рукой. Сместившись с парня и задрав ему футболку, Тур гладил своей большой ладонью безволосую, нулевую грудь и живот. Звеняшка же так увлёкся своей главенствующей ролью и местью, что не сразу даже почувствовал, как ладонь сместилась к джинсам. Молодой здоровый организм на ласку отреагировал однозначно. Доказательство было неоспоримым: вздыбленные трусы с мокрым некрасивым пятном на них и чужой рукой на яйцах.

Поняв, видимо где он и с кем он, Тоха в ужасе оторвался от чужих губ.

- Нет! Нет! Не смей! Иди на хуй, урод! Не трогай меня! – зашипел он пытаясь выбраться из-под массивного тела, но Тур вовремя схватил его за руку, удержав.

Тур улыбнулся в оскале, демонстрируя Тохе кровь на зубах от прокушенной не один раз губы и языка. Звеняшка сжал зубы, да так, что Тур услышал скрип, и, громко дыша, отвернулся в сторону так, что красные волосы мазнули Тура по подбородку.

Смирился с проигрышем, прикусив язык? Вряд ли. Такие, как он, не сдаются, хотя сами и виноваты во всех своих бедах. Тур ломать его не собирается – Звеняшка сам справляется с этим, как никто другой. Воспитывать – да, но не ломать.

Джинсы упали на пол. С футболкой пришлось повозиться, но Тур справился, так что и она улетела.

- К стене, - скомандовал Тур замершему парню, который лежал колодой и явно мечтал только об одном - чтобы Тур сдох.

Вздохнув, Тур хлопнул несильно по худощавой заднице, чего Звеняшка явно не ожидал и дёрнулся, отползая к стене.

- Мразь! Чтоб ты…

- Сдох, как и Спайк? – закончил за Звеняшку Тур вопросом и, не дожидаясь ответа, поднялся с дивана. Штаны упали к джинсам, а через секунду выключился свет.

Ответа не последовало, но когда Тур улёгся на заскрипевший диван и обнял, поглаживая, Красноволосого со спины, который прибился к стене, как к матери родной, тот не выдержал и ядовито прошипел:

- В темноте ты не меньший урод и имбецил!

Быков ухмыльнулся и, поцеловав нежно в чуть подрагивающую спину Звеняшку, прохрипел:

- Знаю. Зато ты в темноте похож на девчонку.

Удар в живот локтём не был неожиданностью для Тура, также как и попытка Звеняшки развернуться и встать.

Гавкнул и подскочил Спайк, но услышав: «место, мальчик», покрутился и лёг.

- Тшшш… - зашептал успокаивающе Быков уже в шею прижатому спиной к стене злобно сопящему парню. – Язва…

И от этих нежных и тихих “ттшшш” и “язва” парня парализовало, только лишь громко и быстро стучало его сердце.

Тур усилил напор ласк. Звеняшка не сопротивлялся. Закрыл глаза и процедил, стиснув зубы:

- Давай без этих соплей. Хочешь трахать - трахай.

У Тура на языке прямо почувствовался вкус горечи от этих слов. Ядовитая Звеняшка, загнавшая себя очередной раз в угол. Дёрнув в наказание за серёжку на соске красноволосого, что тот охнул от лёгкой боли, Артур ещё и прикусил нежно того за ключицу. Нет, он не собирался быть грубым, но наказать стоило.

- Я не собирался тебя трахать, но раз ты хочешь… - прохрипел самодовольно Тур и, не глядя в открывшиеся, с детской обидой и просто дьявольской злостью глаза, нашарил рукой на полу мазь. Она сгодится для смазки.

Гордость Звеняшки не позволила просить или ещё что-то говорить. Он сам виноват который раз за день.

Стянуть трусы, развернуть боком Антона Туру не составило труда.

Он сука? Может быть.

Все суки в той или иной степени, поэтому Туру ни капельки не стыдно и не совестно.

Теперь согнуть колени. Смазать пальцы. Растянуть без всяких нежностей, как и просили, сжатые, почти каменные мышцы ануса. Хлопнуть по заднице, чтобы не расслабился. Ещё мазь на член. Пару движений по стволу.

- Сколько взял мой ублюдочный папаша за договор? - глухо, почти неслышно спросил Антон.

Быкова вопрос не удивил. Удивило его то, что он решил спросить это сейчас.

- Бесплатно, - ответил хрипло Тур. Раз хочет знать - ему не жалко.

Мягкий, аккуратный толчок. Шипение. Приглушённый мат. Минута на передышку, и дальше тягуче-медленные, плавные толчки, переходящие в более резкие и рваные.

Запах пота с примесью псины, терпкий запах - развратного анального секса и спермы, еле слышный от сигарет и шампуня. Вот что Тур с наслаждением громко вдыхал и не мог насладиться, когда кончил и уткнулся в мокрую спину Антона.

И что он в нём нашёл? В этом разбалованном патлатом засранце?

- Достань из меня свой хер и съеби, - ядовито раздалось от стены, и Тур, улыбнувшись, двинул слегка бёдрами, что раздалось пошлое, громкое в тишине хлюпанье.

- Сука! Чтобы ты сдох!

Видимо, это и нашёл. Никто ещё с таким трепетом и нетерпением так не хотел его…

Смерти.

Поцеловав в спину парня, Тур всё же откатился в сторону, давая тому возможность развернуться и, кряхтя, встать.

При этом Звеняшка специально двинул ему локтём по руке и коленом в живот, а когда перелазил, то и наступил на бедро, за что и поплатился в очередной раз: Тур дёрнул его за лодыжку, и он упал на него, щекоча своими лохматыми волосами.

- Мстительная сволочь, - беззлобно сказал он в лицо парню, вдыхая его запах.

- Уродливый имбецил, - устало ответил парень, не пытаясь слезть. Силы явно подводили его.

- Ты меня таким сделал, - прохрипел в темноте Тур, ослабляя захват и почти отталкивая от себя Звеняшку.

Фыркнув для вида, патлатый на разъезжающихся ногах наконец встал с дивана и шатающейся походкой пошёл в ванную.

Быкову тоже не мешало бы ополоснуться.

========== Глава 16 ==========

Очко противно ныло, пульсировало и хлюпало при ходьбе. Кажется, он раздолбил меня в говно, и мышцы ещё пока не сошлись полностью.

Cил почти не было. Их не осталось.

Хочу курить так, что даже язык опух от желания.

Быстрый холодный душ, чтобы смыть липкую, уже подсыхающую, немного коричневую от дерьма сперму с задницы и свою с члена.

Да, блядь! Я кончил! Смешно до слёз, сука! Меня ебал имбецил, а я тёк, как сука, со всех дыр и кончил без рук на стену! Я бы поржал, если бы были силы. Кому рассказать - не поверят! Я сам себе не верю! Я кончил от того, что меня долбил в зад имбецил! Единственное, на что хватило мозгов - не застонать, когда сливался.

Он так, выблядок, обнимал меня нежно своими лапами, так прижимался своей огромной тушей, горячо целовал в спину, так трахал без боли, так…

Всё так! Всё так, как никто и никогда, что мой член встал.

Охрененно, не правда ли?! Я получал удовольствие от неудобного, распирающего, твёрдого хера в заднице и от его сопливой нежности и ласки!

Я злился? О, да! Я злился на папашу, на имбецила, на себя, но получал от процесса извращённое удовольствие. Хотел боли и ещё больше злости, а получил обляпанную спермой стену и… хрен его знает что!

Я ненавижу их. Их всех!

Тупой имбецил и урод!

Я хочу курить.

Выключив воду, я вытерся и пошёл на кухню прямо голышом. Плевать. Денёк и так выдался у меня трэшевый, чтобы ещё и одеваться в своей квартире.