Из официального отчета видно, что «Витторио Венето» в этой атаке не пострадал, но едва спасся. Наши самолеты летели на высоте 9000 футов. Они выходили в атаку со стороны солнца справа по носу ив 11.27 атаковали двумя волнами. Когда первое звено находилось на высоте 1000 футов, линкор повернул вправо более чем на 120°. 2 самолета первого звена сбросили торпеды на правом траверзе линкора, а третий — справа почти по носу. Использовав маневры «Витторио Венето», второе звено сбросило торпеды слева по носу, когда он разворачивался. Все 6 торпед прошли мимо, 2 — по носу, 4 — по корме.

Придхэм-Уиппел, мчась на юг на полной скорости под прикрытием дымзавесы, не видел атаки торпедоносцев, которые прибыли в такой нужный момент. Не видел он ни поворота «Витторио Венето», который в конце концов взял курс на северо-запад, ни аналогичного маневра Сансонетти. Когда дым рассеялся, он обнаружил чистый горизонт на севере, где был «Витторио Венето», и на северо-западе, где несколько минут назад находились крейсера Сансонетти.

Придхэм-Уиппел изменил курс, чтобы пойти навстречу Каннингхэму. В 12.24 «Глостер» заметил прикрытие британских линкоров по пеленгу 046.

Иакино сообщает, что бой с Придхэм-Уиппелом длился полчаса на дистанциях 23000 — 26000 метров. «Витторио Венето» выпустил 94–15" снаряда в 29 залпах. Из них 11 снарядов оказались дефектными. Хотя снаряды много раз накрывали цель и падали совсем рядом, и следовали «обычные рапорты наблюдателей, что они видят достоверные попадания и оранжевое пламя пожаров», не было ни единого попадания.

Теперь итальянский флот двигался домой курсом 300" со скоростью 28 узлов.

Тем временем Каннингхэм находился всего в 45 милях на восток-юго-восток. Он тоже мчался на полной скорости, однако эта скорость была совершенно недостаточной, если только воздушные атаки не заставят какой-то из итальянских кораблей потерять ход.

ГЛАВА 9

ПОГОНЯ

«Формидебл» имел на борту всего 27 самолетов — 13 «Фулмаров», 10 «Альбакоров» (из которых только 5 имели подвесные баки) и 4 «Суордфиша». На них падало выполнение всех обыденных обязанностей, как то: воздушное прикрытие, противолодочное патрулирование, слежение, разведывательные полеты, удары с воздуха. Рассматривая вахтенный журнал «Формидебла» за те дни, мы обнаружим, что был произведен 21 вылет. Из них 5 были массовыми — утренние поисковые полеты или массированные удары. В остальных принимало участие небольшое количество самолетов — это противолодочные вылеты, патрулирование истребителей или наблюдательные. Каждый взлет или посадка занимали всего несколько минут, но требовалось развернуться против ветра, для чего менял курс весь флот, иначе невозможно было сохранить эффективное прикрытие эсминцев. Нехватка самолетов превращала в настоящую проблему даже самые обычные полеты, ведь следовало готовить самолеты для массовых вылетов. Утренние поиски и атака торпедоносцев уже были проведены, и тем временем заправлялась и вооружалась вторая волна торпедоносцев, которая должна была стартовать незадолго до полудня. Она состояла из 3 «Альбакоров» и 2 «Суордфишей» 829-й эскадрильи. Командовавший этой атакой капитан-лейтенант Дэйлил-Стид за свое мужество был посмертно награжден орденом «За выдающиеся заслуги». Их сопровождали 2 «Фулмара» 803-й эскадрильи. Это были просто мизерные силы для столь важной атаки, особенно по сравнению с огромными массами авиации, использовавшимися на Тихом океане в 1945 году. Один из «Альбакоров» этой группы сел только в 11.32. Другой «Альбакор» — самолет 5В — первым заметил неприятеля в 7.20, не сумел найти «Формидебл» и, страдая от нехватки топлива, улетел в Египет. Он сел в Бардии.

Первая ударная волна вернулась на «Формидебл» к 12.15. Пилоты заявили, что добились одного возможного попадания. «Формидебл» отделился вместе с 2 эсминцами, чтобы проводить полеты, не связывая флот. Это позволило бы линкорам продолжать сближение с неприятелем с максимальной скоростью. Она была ограничена 22 узлами «Барэма», но вес считали, что эскадрилье Сонта удалось снизить скорость неприятеля. Мы развернулись против ветра и быстро оказались за кормой линкоров.

Яркий солнечный свет резче подчеркивал черные, белые и серые пятна камуфляжа на бортах «Уорспайта», «Барэма» и «Вэлианта». Каждый из линкоров поднимал форштевнем высокий бурун, а за кормой клокотала вспененная вода. Огромные башни грозно молчали. Все мы думали: а сумеют ли эти орудия заговорить до конца дня, выпуская снаряды, каждый из которых весил почти тонну? Огромные белые флаги резко выделялись в небесной лазури и ультрамарине моря. Головной корабль — «Уорспайт» — на грот-мачте нес флаг главнокомандующего: красный крест на белом фоне. На третьем корабле — «Барэме» — был поднят флаг командовавшего 1-й эскадрой линкоров контр-адмирала: красный крест Св. Георгия с красными кругами во внутренних четвертях. Эти 3 линкора были жалкими остатками некогда могучего Гранд Флита. Тем не менее, они оставались олицетворением мощи и великолепия. Линкоры быстро удалялись к горизонту, и мы на «Формидебле» почувствовали себя немного беззащитными без прикрытия их могучих орудий. Мы были уверены, что итальянский флот находится в 50 или 60 милях на север от наших линкоров. Первая ударная волна болталась в воздухе, ожидая приказаний. Теперь взлетала эскадрилья Дэйлил-Стида и истребители, получившие короткие наставления. Мы следили, как они разбегаются по полетной палубе и желали удачи, когда они отрывались. Как только взлетела 829-я эскадрилья, 826-я получила приказ садиться. Саймон Боретт умело руководил посадкой, действуя своими указателями. Самолеты садились один за другим, замирая на палубе под резкое шипение тросов финишера. Мы с облегчением поняли, что вернулись все. Наблюдатели пошли в каюту инструктажа, которая располагалась в надстройке, чтобы отдать рапорты. Они сообщили о внезапном изменении курса «Витторио Венето» на 120° вправо, когда первое звено находилось на расстоянии 1000 футов. Последовало сообщение об интенсивном огне из зенитных орудий всех калибров и плотном огневом заграждении. Первое звено уже легло на боевой курс, когда линкор начал поворот, поэтому они сбросили торпеды с правого борта, как было описано выше. Второе звено использовало преимущества, которые ему дал поворот линкора, и атаковало с левого крамбола. По словам Сонта, его самолеты добились по крайней мере одного вероятного попадания. Хотя сегодня мы знаем, что это было не так, в то время эта новость нас сильно воодушевила. Мы думали, что «Витторио Венето» начнет терять ход, и наши линкоры смогут заняться им еще до наступления темноты. Перспективы были самыми обещающими.

В 12.44 летные операции были завершены, и «Формидебл» лег на прежний курс, дав полный ход, чтобы соединиться с линкорами, которые уже скрылись за горизонтом, наступило самое подходящее время для обеда. Стюарды разносили горячий чай и сэндвичи тем, кто не мог покинуть боевых постов. Небо было пронзительно-голубым, солнце яростно сверкало. Море было спокойным и выглядело столь мирно, что трудно было поверить, что флоты противников разделяет совсем небольшое расстояние. Один пытался успеть укрыться в своей гавани, не подозревая, что за ним гонятся 3 британских линкора. Другой напрягал последние силы, пытаясь догнать его. Пришло сообщение от самолетов КВВС, подтверждавшее, что 2 итальянских линкора и 3 крейсера находятся в нескольких милях на северо-запад от точки, где, по нашим расчетам, должен был находиться «Витторио Венето». На самом деле это были крейсера Каттанео и Леньяни. Дело в том, что легкий крейсер типа «Абруцци» был очень похож на линкор типа «Кавур».

Все было спокойно, когда мы мчались на соединение с главнокомандующим. Внезапно мирную тишину разрушил громкий крик: «Тревога! Вражеский самолет по правому борту! Зеленый два-пять!»

Это крикнул капитан, который первым заметил этот самолет. Он рукой указал на него, и все офицеры, стоявшие на компасной платформе, смогли различить летящий низко над водой бомбардировщик S-79. Самолет находился справа по носу и быстро приближался. Сейчас до него оставалось не более 2000 ярдов, и это расстояние быстро сокращалось.