Но реальность существовала, и их в нее вернули.
- Эй, куда вы все пропали? - услышали они голос проснувшейся Ирины.
Андрей с трудом выпустил ее из своих объятий. Она сразу юркнула в ванную, предоставляя ему самому что-либо объяснять другим. На голос Ирины вышли с лоджии Саша с Татьяной. Увидев Андрея, выходящего из прихожей, и поискав глазами Елену, Таня задала ему вопрос:
- Где это вы с Леной гуляете? Мы с Сашей ждали вас, ждали, даже замерзли, - в ее голосе слышались подозрительность и обида.
- Елена, кажется, в ванной. А я дверь открывал. Вы что, звонка не слышали?
- Нет. Не слышали, - друг за дружкой повторили Саша и Таня.
- Хозяйка, по-видимому, тоже не слышала. Так я сам открыл дверь.
- И кто там?
- Не знаю. Какой-то парень, бухой в стельку. Я даже не понял, кого он искал, то ли Риту, то ли Свету. Я переспрашивал несколько раз, но так и не понял. Сказал, что здесь такие не живут.
Ирина опять подала голос:
- Меня что, никто не слышит? Почему тишина? Почему нет музыки? Почему никто не танцует?
- Что за шум, а драки нету? - наконец, появилась из ванной хозяйка, умывшаяся, посвежевшая, будто минуту назад у нее не подкашивались ноги, не кружилась голова, будто не осыпал ее лицо страстными поцелуями Андрей, а он поспешил сообщить ей то, что сказал остальным:
- Тут какой-то парень приходил, спрашивал не то Риту, не то Свету, но я не понял.
- А-а, это соседку вечно ищут, она у нас всех привечает, в том числе и тех, кто даже имени ее не знает. Я вам сейчас один случай забавный расскажу...
- Меня кто-нибудь услышит? - уже кричала Ирина, ее бросился успокаивать Александр.
"Давай, давай, Сашенька, неси свой крест. Ты же у нас по натуре - мазохист. Уважительное отношение к тебе и женская забота тебе претят, на тебя только такую вот стерву и надо, чтоб ты пресмыкался перед ней. И чего я его пожалела?" - раздраженно подумала Елена, а затем обратилась к Ире:
- Так, Ира, не кричи, время позднее, стенки тонкие, мне неприятности с соседями не нужны.
Ее строгий и категоричный тон сильнее подействовал на Ирину, чем Сашины уговоры. Она снова села на диван и надула губы. В воздухе повисла неловкая тишина.
- Ну вот, в эту минуту "мент" родился, - попытался разрядить обстановку Андрей.
А Татьяна подхватила:
- Может, пора тортик попробовать? И выпить за рождение нового человека.
- Давно пора, - согласилась Елена. - Кому чай, кофе?
Все согласились на кофе, кроме Иры, она все еще сидела, обидевшись, но на нее уже никто не обращал внимание. Саша опять занялся музыкой, Таня решила убрать со стола, а Андрей вызвался ей помогать, Елена хлопотала на кухне. Турку она так и не купила, потому опять пришлось воспользоваться кастрюлькой. В гостиной на столе все было прибрано, выставлены кофейные чашки, торт и "шарлотка". Саша пригласил Таню потанцевать, Елена караулила кофе на плите.
Андрей зашел в кухню легко и бесшумно, как говорят "на мягких лапах", так, что Елена его не услышала, но почувствовала кожей, когда он уже стоял в пяти сантиметрах от ее спины. Ее обдало жаром, кровь прилила к голове и низу живота и застучала ритмичным родничком, сердце и все тело наполнилось ожиданием его прикосновения. Она не поворачивала головы, не шевелилась, боясь спугнуть это блаженное ощущение, и наслаждалась им. Он не притрагивался к ней, он чувствовал то же самое и еще, будто их соединяло невидимое энергетическое поле: он чувствовал ритм ее крови, не слышал, а ощущал затаенность дыхания, от ее тела исходила горячая волна желания, голову дурманил сладкий запах свежескошенных трав, запах - ее тела. Он тоже боялся пошевелиться, спугнуть новое для него сказочное ощущение. У него были девушки раньше, была любимая женщина, старше его, имевшая не малый сексуальный опыт. Она много ему дала, многому научила, какое-то время он даже чувствовал зависимость от нее, но такого волшебства не было никогда. Они ведь ничего не делали, просто стояли рядом, даже не прикасаясь, друг к другу, но эмоции переполняли их.
Елена не закрыла глаза, но ничего не видела перед собой, зрение и мозг сработали автоматически, когда кофейная пена едва не перелилась через край. Она вздрогнула, вышла из оцепенения и быстро сняла кастрюлю с огня: спасла и кофе, и плиту, и их с Андреем. То, что происходит с ними, принадлежит только им, лишние свидетели здесь ни к чему, а убежавший кофе наделал бы шуму и привлек слишком много внимания. Очнулся и Андрей, и хотя все получилось очень резко, ни у него, ни у Елены это не вызвало раздражения, а, наоборот, осталось сладкое воспоминание - повторится ли такое еще раз? Теперь Андрей легко, как будто они уже давно вместе, обнял со спины ее за плечи и прошептал на ухо:
- Я только что был в Волшебной стране! Помнишь фильм "Золушка"?
- А я тебя там видела, - так же шепотом, повернув голову к его наклонившемуся лицу, сказала Елена.
Тогда Андрей бережно, но уверенно развернул ее лицом к себе и хотел поцеловать в губы, но она слегка отклонилась назад и прижала к его губам палец. Он поймал его и слегка укусил, она притворно айкнула и убрала палец. Он сделал попытку еще раз поцеловать ее, но она отстранилась снова и тихо шепнула:
- Не надо.
Он выпрямился, посмотрел на нее сверху вниз и тоже тихо спросил:
- Почему? Тебе плохо со мной?
- Нет. Хорошо. И даже очень, - легкая улыбка тронула ее губы, а в глазах засветилось кокетство.
- Тогда, не понимаю? - искренне удивился Андрей.
- Таня, - сказала Елена и пристально посмотрела ему в глаза, в них мелькнуло смятение, и они похолодели.
"Что такое? Почему такие перемены в нем при упоминании о Татьяне?" - подумала она.
- Ты знаешь ее? - чуть громче и суше произнес он, руки, все еще обнимавшие ее, слегка разжались, но совсем он все-таки ее не отпустил.
"О, боже!" - внезапно догадалась она: - "Ту девушку, которая была старше его, тоже звали Татьяна! Точно. А насколько я помню, она была у него занозой в сердце довольно долго".
Но на лице она изобразила такое же, как у него, искреннее удивление.
- А кто же тебя сюда привел? - и тоже слегка отстранилась от него.
Секунду он смотрел на нее пустым взглядом, соображая, а затем улыбнулся, крепко прижал ее к себе и тихонько засмеялся, снимая этим внезапно возникшее напряжение между ними. Она тоже засмеялась, глядя на него. Так как смех приходилось сдерживать, то он, наоборот, рвался наружу и все больше и больше расходился. Они уже смеялись вслух, а через мгновение хохотали, то зажимая животы, то приседая, уже пошатываясь, держась за стол или стену. Слезы выступили у них на глазах, и, вроде, только они начали успокаиваться, как новый приступ хохота накатывался на них. И снова они корчились, кружились, показывали друг на друга пальцами и заливались смехом. В один из моментов, когда смеяться уже нет сил, Елена обернулась и увидела в дверях кухни обалдевших, ничего не понимавших ребят, даже Ира прибежала посмотреть, что случилось. Она постучала по плечу Андрея, чтоб он обернулся, указала рукой на зрителей, говорить что-то не было никаких сил, и снова залилась хохотом, он вторил еще громче. И каждый раз, когда они смотрели на ребят, приступ смеха начинался снова, в бессилии они только стучали себя по коленям. Они смеялись уже минут пять. А ребята все смотрели на них, как на чудо, непонимающими глазами, изредка переглядываясь. Но смех - штука заразительная. Постепенно начали посмеиваться и они: первой их поддержала Ира, за ней Саша, последней сдалась Таня. И вот уже корчились, подпрыгивали, утирали слезы все пятеро, Ира даже сползла спиной по стене и уже каталась по полу.
Когда они успокоились, все так обессилили, что валились с ног, поскорее расселись на диване и в креслах, утирая слезы, только Ира продолжала сидеть на полу, изредка похихикивая.
