- Понятно, не продолжай,- а потом перевёл разговор.- Ну так что? Мир?- он улыбался широко, только из глаз выплёскивалась боль. И я в голос заревела. Вместо него. Сам- то он не мог.

Он всё понял правильно, нежно подхватил меня под коленки и сел на диван, не утешая, а просто давая вылиться моим слезам.

- Всё? Успокоилась? Я переживу. И буду всегда рядом. Так что, парня подослать к тебе? Егором зовут.

- Нет, сказала же,- я всхлипнула.- Придумаю что-нибудь. Или пойду одна.

Мы ещё долго сидели молча. Я не слазила с его коленей, а он не разжимал объятий. Если бы! Если бы я могла любить Пашку так, как Усольцева! Но ему не нужна жалость. Он раскусит меня с полувзгляда и оскорбится.

В комнату влетела улыбающаяся Лешка и встала соляным столбом с вытаращенными глазами.

А мы сидели по-прежнему, только скользнули по ней взглядами.

- Привет,- произнёс Пашка приветливо.- Заходи. Не мешаешь. Я ухожу уже.

Он вздохнул, поцеловал меня в висок:

- Позвони, если передумаешь,- а потом Лешке:

- Пока, малыш.

Когда я вернулась в свою комнату, проводив Павла, Лешки уже не было. Приглушённые рыдания слышались из её спальни. Я поняла, что настала моя очередь утешать, открыла её дверь и села на край дивана.

- Не плачь, глупая, ничего не изменилось между нами. Ничего. Всё осталось на своих местах, и мы все ужасно одиноки.

2.

Лара.

Я пошла на свадьбу не одна. На другой же день после ухода Павла позвонил Жак и сообщил, что он, будучи в числе приглашённых на торжество, просто мечтает быть моим сопровождающим.

Утро субботы я провела в салоне. Маски, свежие маникюр и педикюр, волосы мне подровняли и уложили в высокую причёску. Я чувствовала себя Афродитой, рождённой из морской пены, и благоухала божественными запахами каждой своей клеточкой.

Лешка вертелась около меня волчком и восхищённо помогала влезть в платье. Я надела на себя серое атласное платье в пол с кружевным чёрным лифом на узеньких бретельках, шею украшало ожерелье, уши - парные длинные висячие серьги (давнишний подарок Усольцева был весьма кстати). В руки я взяла клатч, ножки обула в чёрные Лабутены, а сверху накинула меховой жакет (на дворе уже стоял конец октября) с укороченным рукавом, натянула длинные перчатки. Я готова!

Увидевший меня Жак, замер на месте от восхищения и с необыкновенной нежностью поцеловал в щёку. Сам он выглядел необыкновенно привлекательным в тёмно-синем костюме тройке, белой сорочке и галстуке-бабочке. И пусть Усольцев лопнет от ревности, когда увидит нас вместе. В таком боевом настрое я появилась под руку с галантным Жаком перед глазами новобрачных, и мы вручили счастливой паре умопомрачительный букет. Мои старания не прошли даром, и потрясённый взгляд Алекса мне это подтвердил.

Свадебное торжество на широкую ногу начало утомлять француза уже через два часа, а бесконечные тосты сначала повергли его в уныние, которое постепенно перешло в неудержимое веселье. Ну, вы поняли. Мне срочно нужно было что-то предпринять, или это заморское чудо окажется у меня на руках в совершенно неприличном состоянии. Глаза нашли Сёму, и я отправилась к нему.

- Сёмушка,- я мягко, но решительно, отцепила парня от Лидуши, бросавшей в мою сторону ледяные взгляды.- Там Жак уже в сидячем положении, но и это ненадолго. Позаботься о нём, пожалуйста, потому что я пас.

Семён нашёл глазами француза, кивком подтвердил полное понимание возложенной на него задачи и ,приобняв свою принцессу за хрупкие обнажённые плечи, подвёл её к стоящим поотдаль Усольцеву с подружкой, той самой, с которой я видела его в последний раз. Я поймала внимательный взгляд девицы и хищный Алекса.

А ведь не так давно он уговаривал меня вернуться! Вот кто он после этого?

Вздохнув полной грудью, я развернула плечи и кивнула с дерзкой задиристостью бывшему любовнику. Подойдя к своему столу и отметив, что Сёма (святой человек) уже посадил Жака в такси, я присела на мягкий диван, где была тут же окружена совершенно ненужным мне в эти минуты вниманием Кости Решетова - приятеля Макса. Симпатичный, дерзкий, бесшабашный, способный заболтать кого угодно в течение 15 минут и вогнать в краску своими непристойными взглядами даже самую смелую девушку, тем не менее, если хотел, мог быть вежливым, внимательным и весьма достойным кавалером. Он практически не пьянел, так же, как Сёма, и я с ним раньше очень хорошо ладила. На столы к тому времени уже выносили первую перемену горячего, и люди потянулись на свои места.

- Привет, крошка,- он бережно взял моё запястье своими длинными пальцами и поднёс его к губам.- Сплавила своего француза? И правильно. Я всегда знал, что ты умница. Потанцуем?

- Костик, ты конечно прелесть,- вернула я комплимент.- Но я не прочь подкрепиться.- Тушёная с овощами сочная баранина выглядела чрезвычайно аппетитно, а я проголодалась и не собиралась ограничивать себя в еде сегодняшним вечером. Несмотря на алчные и постоянно преследующие меня взгляды Усольцева, я была совершенно уверена, что кусок не застрянет в моём горле.

- А ты чего один?- я отрезала ножом, наколола на вилку и отправила в рот первый кусочек мяса, который тут же начал таять, и прикрыла от удовольствия глаза.

- Теперь уже не один, раз ты освободилась от обязанности развлекать Жака. И я рад этому, детка,- он, по своему обыкновению, охмурял, как дышал. На выбранную к закланию жертву обрушивалось всё: от восхищённых взглядов до интонаций слегка хрипловатого сексуального голоса . Паршивец.

Костик быстро понял, что со мной его номер не прокатит и состроил уморительную физиономию. Ещё пару часов он вертелся рядом, и мы получали истинное удовольствие от общения. Это очень приятно находиться в объятиях интересного парня, слушать его остроумные комментарии об окружающих и осознавать, что мы свободны от чар друг друга.

- Ты ещё жива?- Костик провокационно крепко прижал меня к себе и опустил руку значительно ниже талии.

- Чтооо?- пропела я, игнорируя его поглаживающую руку.

- Алекс испепелил тебя взглядом, да и я сейчас задымлюсь,- издал сдавленный смешок парень и игриво подмигнул.

- Костик, твоя симпатичная шкурка выдержит взгляды сотни Усольцевых. Так что успокойся. А я притерпелась.

Как только легкомысленный кавалер оставил меня ненадолго в покое и отправился в комнату для курящих, в мою окутанную парами алкоголя головку, пришла вполне разумная мысль:

- А не пора ли домой? Самое время.

Я направилась к новобрачным, чтобы попрощаться и отбыть восвояси. Юлишна в белом струящемся платье с лифом, украшенным офигенной вышивкой, была юна и прекрасна, а Макс обнимал её и был явно доволен то ли тем, что торжество движется к концу, то ли тем, что всё определилось и Юлька его, теперь окончательно и навсегда.

Я ещё раз расцеловалась с ними, пожелала счастья, успокоила беспокойство Макса о французе и попрощалась. Машины дежурили у ресторана, и я серой мышкой прошмыгнула на улицу, не привлекая ненужного внимания, а устроившись в темноте салона такси, назвала свой адрес.

Родители в выходные ещё ездили на дачу, топили в доме печь, затевали баню, а Лешка отправилась в ночной клуб, так что в квартире было темно и тихо. Не успев скинуть с себя платье, я услышала совершенно возмутительное в эту пору треньканье домофона и недовольно спросила:

- Кто?

- Это Алекс. Открой, Лара.

Я в панике отдёрнула, потянувшуюся было к кнопке, руку, да так и замерла. Стояла, прислонившись спиной к стене с колотящимся сердцем до тех пор, пока снова не раздалась длинная нетерпеливая серия сигналов. Пришлось открыть.

- Ты чего приехал? Где ты бросил свою девушку? - мои вопросы повисли в воздухе, а Усольцев стоял в прихожей, с опасным прищуром оглядывая меня с ног до головы и снова парализуя мою волю одним своим присутствием. В великолепном тёмно-сером костюме он чувствовал себя свободно и непринуждённо, пиджак распахнут, рубашка выглядела свежей, матовая пряжка брендового ремня притягивала мой взгляд, руки небрежно заложены в карманы брюк, а низко наклонённая голова с упавшей на лоб прядью светлых волос почти касалась моего лица. Я почувствовала его тёплое дыхание и нервно дёрнулась.