Макс прав: Лара его, другой такой нет, и никогда уже не будет. С самого начала она была для него, просто он слишком поздно это понял. А ведь после ссоры обманул других, почти убедил себя, что вполне сможет заменить её кем-то. Только сердце, по-прежнему, ныло и никак не хотело забывать то сладостное чувство, которое испытывало только рядом с ней, со своей Ларой.

Когда он увидел её у себя в загородном доме в компании француза, то остался в рамках приличия только за счёт выработанной годами деловой выдержки, недолгого пребывания гостей и мельтешения перед глазами новой подружки.

С Жаком, кстати, всё получилось, и Усольцев активно расширял складские площади под поставляемую продукцию, а Макс был основным звеном в этой цепочке. Именно он нашёл покупателей на новое, оказавшееся весьма востребованным, оборудование на Российском рынке.

***

Вчерашний же вечер, куда он был приглашён и пришёл ненадолго исключительно ради знакомства с такими людьми, как Павел Кравцов, окончательно убедил его в иронии судьбы. Нескольких парней - телохранителей из закрытых охранных компаний, которые являлись чрезвычайно дорогим удовольствием, он знал. Весь вопрос в качестве. Сейчас были востребованы интеллигентные, умные, по-настоящему крутые мужики. И именно в Павле, а не во французе, Усольцев почувствовал соперника. Пара притягивала взгляды, как мужчин, так и женщин. А от того, как мужественный, высокий, элегантный партнёр обнимал очаровательную гибкую девушку, наверняка, у многих представительниц женского пола, замирало сердце. Это было необыкновенно нежно и чувственно, оберегающе и любовно.

Усольцева вчера снова заело, клещами стиснуло и повернуло, а правило "никого никогда не уговаривать" окончательно потеряло актуальность. Именно вчера он решил: ещё одно исключение. Всего одно. Он попробует ещё раз вернуть Лару. Именно поэтому он приехал сегодня к её дому. И он почти получил её, потому что дальше сопротивляться Лара вряд ли бы стала, но не судьба, как говорится. Девчонка быстро пришла в себя и больше не допустила его вольностей. Утешением служило только одно: она его хотела ничуть не меньше, чем он её. А потом тот невыносимый рассказ и признание. И теперь, сидя в одиночестве, отвергнув все настойчивые посягательства на собственный свободный вечер, Алекс просчитывал различные варианты. Просто было тогда, в первый раз, заполучить её в свою постель и в свою квартиру. Теперь всё сложнее, потому что Лара никак не даётся в руки, но настоятельная и неистребимая никакими доводами потребность видеть её, завоевать снова искреннее и безоглядное доверие, превращалась в твёрдую решимость.

Подал голос мобильный. Рита готова была разделить его одиночество. Ей тоже грустно, и они бы могли поскучать вдвоём. Он согласен?

- Нет, Ритуля. Моё одиночество сегодня до безобразия эгоистично,- сообщил Усольцев явно разочарованной девушке и отключился.

Проворочавшись изрядно в огромной постели, Алекс забылся отнюдь не спокойным сном, утомлённый раздумьями и воспоминаниями из прошлого. Оттуда, где была его девочка: гордая, независимая, неудержимая, как ветер.

Часть 3.

"...При прояснении туман -- куда яснее,

Что важен только Океан, и только с Нею.."

Александр Филатов ( Досвидания)

1.

Лара

На Дни рождения Юльки я не ходила исключительно из-за Усольцева. Прийти туда одной и наблюдать, как его очередная пассия виснет на парне, с которым у тебя связано столько воспоминаний? Нет. Ни за что.

Но в этот раз не пойти было никак нельзя. Юлька с Максом женились. После почти трёх лет совместной жизни они решили оформить отношения. И я была обязана быть там.

Вызвав Павла к себе домой, я решительно ему заявила:

- Ты идёшь со мной. Свадьба через две недели.

- Лара, у меня свои планы на те выходные.

- Отмени,- я была настроена самым решительным, самым не терпящим возражений образом.- Ты должен быть со мной. Иначе я тебе больше не эскорт. Подумай, милый.

Павел смотрел на меня исподлобья и его наполненные недовольством тёмно-серые глаза впились в моё лицо. Указательный палец правой руки показал мне сверху-вниз на кресло напротив, приказывая сесть и не мельтешить перед глазами.

- Ты уже пообещала прийти?

- Да. И мне нужен эскорт на тот вечер. И это ты.

- Хорошо,- последовал лаконичный ответ.

Я улыбнулась самой широкой и благодарной из своих улыбок и бросилась к нему на шею, потому что была уверена, что мне не откажут.

- Будет тебе эскорт. Есть один парень, тебе под стать. Парочка будет на загляденье,- он аккуратно снял мои пальцы со своей шеи. Молодец. Ведь знал, что будет, когда договорит!

- И это ты!- торжественно произнесла я.

- Нет.

Моё распрекрасное настроение сползло чулком с моей физиономии, я разочарованно уставились ему в переносицу, а пальчиками с длинными ноготками потянулись к его горлу. Смешно. Честное слово. Секунда- и я спелёнатой куклой перекинута через его колени, мои запястья с мягкой силой удерживаются внизу его левой рукой, а ладонь правой отсчитывает шлепки:

- Раз- это тебе за то, что протянула свои шаловливые ручки к моей шее. Два- это тебе за твою невыдержанность. Три- на всякий случай и для памяти.

Я обиделась? Нет! Я вызверилась! Пашка только один раз поднял на меня руку- и это было в драке, один раз, давным-давно и за дело. Произошедшее только что я сочла оскорблением чистой воды.

Он бережно поднял меня со своих коленей и даже не понял, что только что сделал. Мои глаза наполнились слезами, но я не позволила им пролиться. Взглянула непримиримо и почти с ненавистью.

- Уходи.

- Лара,- он испугался до бледности.

- Убирайся. Я попросила один единственный раз сделать для меня то, что делала десятки раз для тебя легко и просто. А ты меня отшлёпал, как котёнка?

- Лара,- он подскочил с дивана и протянул ко мне руки. А я встала в стойку, которой он сам меня обучил. Павел снёс бы меня одной рукой, и стойка эта была скорее предупреждением о моём серьёзном настрое, чем настоящей подготовкой к схватке.

- Ты- мужлан, и не имеешь ни малейшего понятия, как обращаться с девушками. Я тебе не пацан, которого тебе вздумалось поучить уму-разуму. Убирайся!

Кадык дёрнулся, глаза стали ещё темнее, и Павел снова заговорил:

- Ты меня не дослушала, Лара,- он уже взял себя в руки и попробовал говорить назидательным тоном.

- Теперь это уже не важно. Я управлюсь без тебя,- странная апатия накатилась на меня.- Счастливо, Кравцов. Не провожаю. Ты знаешь, где выход.

- Нет, чёртова кукла! Привыкла, что всё по-твоему. Отказали ей! Ручки свои к моему горлу потянула. Да за такие фортели тебе не ласковые шлепки полагаются.

- Я думала, ты мне друг!

- Я тебе больше, чем друг, дурочка. Но есть ещё моё слово и моя работа. Я дам тебе парня, и ты сходишь с ним. Хочешь, познакомлю?

- Нет,- я обиженным ребёнком отвернулась от него и подошла к окну. С Пашкой можно было так себя вести. Показать свою слабость и покапризничать.

Он подошёл сзади и развернул меня за плечи, а увидев стоящие в глазах слёзы, притянул к себе, погладил по спине, а потом что-то изменилось. Он напрягся, приподнял моё лицо ладонью за подбородок и поцеловал. Никогда, никогда он не позволял себе слабости. А тут я почувствовала, что он сдался. Сдался сам себе и своим чувствам. Мне стало страшно и муторно, и жалко себя и его. Я обняла его за шею и сказала снова, как тогда в машине:

- Пашка, ты самый лучший.

- Но ты меня не любишь,- грустно закончил он фразу и, прижав к себе, ткнулся мне подбородком в макушку.

- Люблю, Паш. Люблю. Ты даже не представляешь, как ты мне дорог.