- Не так, милый, - оправдывая его ожидания, возразила Вера Ивановна. - Когда ребёнок рождается, родительская любовь к нему рождается вместе с ним. Она ничего не отнимает от любви к уже существующим детям. А бабушка и тётя любят тебя с рождения и никогда не разлюбят. Не такие это люди, - заверила она жадно слушающего Ваську. - Они все эти десять лет после развода твоих родителей не видели тебя, ничего о тебе не знали и очень переживают из-за этого. Твоим бабушке и тёте даже в голову не приходит, что мама может от тебя отказаться. Иначе бабушка давно бы добивалась, чтобы взять тебя к себе, чтобы ты жил в их семье.

- Ну ладно, - сдерживая внутреннюю дрожь, сказал Васька. - Тогда я согласен с ними познакомиться. Раз Вы говорите, что они хорошие, попробую поверить.

- Я приглашу твою бабушку на твой день рождения, - скрывая улыбку, сообщила Вера Ивановна. - А пока держи мой тебе подарок, на этот диск я записала, как живёт семья твоих бабушки и тёти, чтобы ты пока заочно с ними познакомился.

15 мая, четверг.

И вот он настал, долгожданный Васькин день рождения! Утром, за завтраком, к ним в семью пришла Вера Ивановна и вручила ему подарок, о котором Васька даже мечтать не осмеливался - настоящий мультитул. Что-то похожее он видел у Ивана Сергеевича, мастера по труду. Но Васькин мультитул был намного лучше, потому что его собственный! Васька от радости даже не сопротивлялся, когда мама Вера его поцеловала. За такой подарок он и на "телячьи нежности" согласен.

- Угощение в класс Олег Васильевич привезёт на третьей перемене, - сообщила Вера Ивановна. - Это чтобы ты после уроков не задерживался. Сразу домой беги. Бабушка будет здесь к часу дня, я её встречу на автовокзале и привезу.

Мультитул Васька в школу не взял - незачем. С недавних пор смешными и наивными кажутся ему его мечты, чтобы одноклассники ему в чём-то позавидовали. Ничего хорошего в зависти нет, очень тягостное это ощущение, когда тебе кто-то завидует. При их волшебной жизни поводов для зависти у остальных школьников не счесть. А им каково ощущать это?! Браслеты делают их всё более чуткими к чувствам других людей. А радость за другого они ощущают только у себя дома, но не в школе.

Васька немного побаивался, что Нина Николаевна будет недовольна, когда Олег Васильевич привезёт угощение на третьей перемене. Ничуть не бывало. Нина Николаевна так лебезила перед Олегом Васильевичем, что Ваське даже за неё неудобно было. А Карина сказала, что это Нина Николаевна хочет, чтобы её взяли в детдомовскую школу. Многие учителя об этом мечтают, ей брат говорил. Васька содрогнулся, но быстро успокоился - никогда мама Вера эту грымзу в детдомовскую школу не возьмёт. Потом ему стало немного стыдно за такие мысли, потому что Нина Николаевна, узнав от Олега Васильевича, почему он привёз угощение раньше (Олег Васильевич сообщил ей, что к Ваське бабушка приезжает, которая его десять лет не видела) отпустила Ваську с четвёртого урока. Так что Васька раздал угощение одноклассникам и Нине Николаевне (все уже знали про волшебную коробку и заказывали самые разные напитки) и поехал домой вместе с Олегом Васильевичем.

Они только въехали во двор детдома, как следом за ними появилась машина Веры Ивановны. Из машины вышла не очень молодая, но совсем не пожилая женщина, кого-то Ваське смутно напомнившая. Это он потом догадался, что это он сам очень похож на бабушку. Она увидала Ваську и уже ничего вокруг не замечала.

- Василёк, - воскликнула бабушка (ну, а кто же ещё), - мальчик мой родной, наконец-то я могу тебя обнять!

И она действительно обняла Ваську, прижала к себе и начала целовать в макушку, приговаривая:

- Маленький мой, как же я по тебе истосковалась! Прости, мой родной, но мне и в голову не пришло, что мама может от тебя отказаться. Я бы тебя сразу к нам забрала. Мы с твоей тётей Любой все эти годы мечтали увидеть тебя, сказать, как мы тебя любим.

Васька даже не подумал сопротивляться объятиям бабушки. В них ему было так хорошо, уютно, от бабушки приятно пахло. Он даже не вспоминал о том, как раньше отзывался о "телячьих нежностях".

- Вася, - окликнула его Вера Ивановна. - Веди бабушку в свою семью, празднуйте. Когда понадоблюсь, позовёшь, хорошо?

- Хорошо, - кивнул Васька и потянул бабушку за руку, - пойдём в мою комнатку, посмотришь, как я живу.

- Пойдём, - охотно согласилась бабушка. - Ой, подожди, вещи забыла, - спохватилась она, забирая из рук Веры Ивановны большую сумку, которую та достала из багажника.

- Давай мне, - солидно сказал Васька, перехватив сумку. - Вещи должны носить мужчины, - веско добавил он.

Около часа бабушка с Васькой наслаждались обществом друг друга. Сначала Васька показал бабушке гостиную семьи, бабушка выставила там на стол гостинцы, которые привезла с собой. Они пообедали вместе с младшими воспитанниками, которые уже пришли из школы. А потом Васька привёл бабушку в свою комнатку, подробно рассказал ей о своей новой жизни. Ему даже не хотелось вспоминать, как они жили прежде, и бабушке он решил не рассказывать о прошлой жизни. Бабушка радовалась за внука, видя его воодушевление, восхищалась, как замечательно они сейчас живут. Познакомилась с Кешкой, они друг другу понравились. Потом бабушка осторожно спросила:

- Васенька, а с нами жить ты точно не хочешь? А то мы были бы очень рады.

- А тебе мама Вера не говорила, как мы можем жить вместе? - спросил Васька.

- Говорила, - подтвердила бабушка. - Она сказала, что если ты захочешь, они могут твоё поместье подсоединить к нашему подворью. И тогда мы всегда будем вместе. Ты как, согласен?

- Я согласен, - облегчённо вздохнул Васька. - Вот смотри, у меня из окна, вернее, это не окно, а стеклянная дверь, можно выйти во дворик. А за двориком начинается моё поместье. Сейчас мы с тобой ещё погуляем по детскому дому, я тебе всё покажу, а потом мы позовём маму Веру, и она сделает выход из моего дворика в ваш двор. И мы можем пойти туда и повидаемся с тётей Любой. И тебе не надо будет снова ехать на автобусе.

- Ты смотри, - восхищённо вздохнула бабушка, - и правда волшебство, а мне всё не верилось.

- Ну пойдём, бабушка, - поторопил Васька, - у нас тут много всего интересного.

Они вышли во двор и остановились. Пока Васька думал, с чего начать экскурсию для бабушки, из дома вышли Настя с Николкой. Васька не удержался:

- Ребят, а ко мне бабушка приехала, - похвастался он.

- Здравствуйте, - поздоровались оба.

- А Вы на Ваську похожи, - решил сказать приятное бабушке Николка.

- Это я на неё похож, - поправил его Васька. Он только сейчас заметил, что на голове Насти повязан платок.

- Ты чего это платок повязала? - спросил он.

- Мы в церковь идём, - важно отозвалась Настя. - А туда женщинам нужно приходить в платках.

- Так это женщинам, - насмешливо передразнил Васька, - а ты ещё девчонка. А чего это вы в церкви забыли?

- Сегодня по святцам именины Глеба, - так же важно пояснил Николка, - нашего двоюродного брата Глебку дядя Саня Медведевский окрестит и будет ему крёстным отцом. У Глебки отца нет, он его бросил, когда Глебка только родился, вот теперь у него будет папа от Бога. Такие папы самые надёжные.

Настя с Николкой убежали. Васька посмотрел на бабушку, она о чём-то задумалась, глядя вслед ребятам.

- Бабушка, ты о чём думаешь? - спросил Васька.

- Я вот думаю, может быть, ты согласишься, чтобы тётя Люба с дядей Артёмом стали твоими крёстными родителями, - сказала бабушка. - Подумай, Василёк, ладно? - попросила она. - Вот побываешь у нас на выходные, присмотрись к ним.

- Ладно, подумаю, - пообещал Васька. - Пойдём, я тебе мастерские покажу, бассейн, да у нас вообще много чего интересного.

16 мая, пятница, Сибирь.

Егор возвращался с работы в казарму. Впереди свободный вечер, библиотекарь обещал к сегодняшнему дню достать ему книгу, о которой он прочёл в газете и заинтересовался. У Егора было мало радости в жизни, поэтому самой большой своей радостью он считал чтение книг. Книги давали ему возможность проживать разные жизни, которой у него не было в действительности. Это были его единственные друзья, которых можно было не опасаться - если подружился с книгой, она тебя не подведёт и не предаст. В этом году ему исполнится 28 лет, подходил срок освобождения, но он не надеялся, что ему удастся выйти на свободу - паханы решили, что Егору следует остаться на зоне, готовилась какая-то провокация. У него уже был печальный опыт отношения с законом, когда оба раза, когда его сажали и давали максимальный срок, у него не получалось "достучаться" до законников, объясниться - его никто не слушал, все были заранее уверены в его виновности. Так что у него была только одна надежда - что книги не уйдут из его жизни и помогут выносить то, в чём он не волен.