Наверно, настоящая любовь – это не тогда, когда ты говоришь, что любишь, а тогда, когда помнишь, как сказал эти слова.

Говорят, бывает любовь с первого взгляда. Я с этим никогда не сталкивался, но у меня нет оснований этому не верить – дыма без огня, как известно, не бывает, значит, что-то такое в природе существует. Но я с этим феноменом был совершенно не знаком. Встречая в Сети влюбленных, я, подсознательно, удивлялся и, что греха таить, в глубине души не верил их словам о своей любви. Когда сам не любишь, в то, что кто-то другой любит, тоже как-то не верится.

У меня никогда не было любви с первого взгляда, зато ко мне пришла любовь с первого прочитанного поста. Слова Карины о ее одиночестве, о том, как она нуждается в чьих-то чувствах, буквально, простите за банальность, поразили меня в самое сердце. Вообще, высокие слова кажутся нам банальными только до тех пор, пока мы не испытаем столь же высокие чувства. Иногда просто нереально говорить простыми словами, иногда душа может выражаться только высоким штилем – когда речь идет о настоящих чувствах.

Что такое любовь? Можно ли назвать любовью желание быть вместе с кем-то? Думаю, нет. По-моему, любовь отличается от симпатии, увлечения и так далее альтруистичностью, что ли… Любовь – это когда хочется не только брать, но отдавать, не только пользоваться, но и проявлять заботу. Когда любишь, естественным становится беречь и защищать то, что любишь. Создавать тому, кого любишь, максимально комфортные условия. Настоящая любовь в первую очередь отдает, в первую очередь заботится.

Может быть, любви стало так мало только потому, что мы больше сконцентрированы на себе. На том, что нужно нам. Мы думаем о том, что принесет любовь нам, но не спешим сами давать тем, кого любим, то, что нужно им. Потому мы не притягиваемся, а отталкиваемся, и одиночество, хотя об этом мало кто говорит, стало главной проблемой нашего века.

Я сам был таким. Я (подсознательно, наверно, потому что сознательно я об этом не задумывался) ждал, когда кто-то полюбит меня. Но в тот день в моей судьбе что-то навсегда изменилось, как у Адама, взявшего запретный плод и надкусившего его, превратив в будущий товарный знак фирмы «Эппл». Рубикон был форсирован совершенно незаметно; сам того не понимая, я раз и навсегда изменился.

Карина писала о дверцах, которые мы не открываем. Очень хороший образ – в судьбе каждого человека есть множество дверей, навсегда оставшихся закрытыми. Множество оставленных позади развилок, на которых мы могли бы свернуть в другую сторону. Но мы сделали свой выбор и никогда не узнаем, куда можно было бы прийти, выбери мы другую дорогу или дверь.

Потому подчас решение принять очень сложно, но иногда оно принимается словно само по себе, без нашего участия. Просто потому, что ты не можешь поступить иначе, потому, что ты чувствуешь, что это – твоя судьба. Такой выбор вовсе не гарантирует от неприятностей и даже катастроф, но это твой выбор. Свой выбор я сделал.

Что-то внутри меня, что-то очень сильное, просто непреодолимо сильное, потянулось к Карине, увлекая всего меня за собой. Это уже не та слегка ироничная симпатия к Золушке и Снежной королеве, что была у меня раньше. Это оказалось властным чувством, и сопротивляться ему не представлялось ни малейшей возможности.

И ни малейшего желания.

Смерть или спасенье, свет или тьма… Может быть, люди так любят азартные игры именно потому, что они очень напоминают саму жизнь с ее выбором втемную? Решаясь на что-то, мы делаем ставку, которая может принести нам невероятный выигрыш, а может вчистую нас разорить; но если в казино (до которого я не охотник, мне и в жизни хватает азарта) мы можем проиграть только деньги, хотя и из-за этого, бывало, сводили счеты с жизнью, то в игорном доме по имени судьба проигрыш может означать полный и безоговорочный крах. А выигрыш – всего лишь счастье, то есть именно то, что ищет каждый из нас.

Потому-то многие и не решаются сделать шаг, принять решение. Подсознательно все мы знаем, как много поставлено на карту. Но я не сомневался: слишком манящим был выигрыш, слишком вожделенной – ставка на кону.

Я стал искать телефон, но нашел его не сразу. Не то чтобы у меня в квартире царил бардак, но и порядком это отнюдь не назовешь. Потому телефон мог быть где угодно, но отыскался на кухне, на подоконнике.

Я присел на табурет у окна. Нет, я не колебался в принятом решении, не пытался отсрочить то, что намеревался сделать. Я лишь взял небольшую паузу для того, чтобы посмотреть во двор.

Я люблю свой двор, хотя это – самое обычное пространство меж четырех типовых многоэтажек. В Москве подобных дворов тысячи, есть они, наверно, и по всем городам России, от Калининграда до Владивостока. На покрытой резиной спортплощадке стайка младших школьников с увлечением гоняет мяч; рядом подтягивается крепкий пенсионер в синем спортивном костюме с начесом. На лавочках греются на солнце старушки, на детской площадке мамочки судачат о чем-то, пока их детки лепят куличики из песка и даже, по-моему, пытаются употребить их по назначению. У неработающего сейчас, но иногда все-таки включающегося гипсового фонтана мужчина в берете и плаще, похожий на художника, выгуливает мелкого, довольного жизнью комнатного песика, с хозяйским видом гоняющего от фонтана голубей.

День стоял солнечный; он ничем, кроме даты в календаре, не отличался от вчерашнего. В природе осень не торопилась наступать, возможно, она тоже разнежилась в лучах летнего солнышка. Но если приглядеться, то можно было заметить – она уже здесь, она уже успела окрасить первые листочки золотом и багрянцем, хотя кроны деревьев все еще пребывали в основной массе зелеными.

Осень идет… я вспомнил слова Карины об осени и поежился. Лично я осень всегда любил, а ноябрь вообще, наверно, самый мой любимый месяц в году. Осень уже полностью вступила в свои права, села на трон, как царица из старой волшебной сказки. В золотом уборе из опавших листьев клена она кажется почти непобедимой. Но в холодном воздухе чувствуется приближение скорой зимы, и царица дрожит, а опавшие листья клена шелестят под его ледяным дыханием.

Может быть, я просто люблю смену времен года. Хотя нет, стабильные периоды я тоже люблю, но по-другому. Наверно, от природы мне достался какой-то внутренний источник питания, не позволяющий хандре и неудовольствию надолго задерживаться у меня в душе.

И, наверно, если у тебя есть такой источник, тебе мало того, что он согревает только тебя одного, тебе просто жизненно необходимо согреть еще кого-то. Если есть такая возможность, почему бы и нет?

Я мог записать Карину как Золушку или Снежную королеву – я часто именую людей их никнеймами, а если таковых нет, придумываю их сам. Но нет – у меня Карина значилась под своим именем.

Вместо гудков у нее была какая-то ближневосточная мелодия, которую хитрый оператор мобильной связи устанавливает якобы бесплатно, но поменять ее даже на простые гудки уже стоит денег – а большинство все-таки меняет. Пока она взяла трубку, я успел прослушать куплет с припевом. Нельзя сказать, что меня это сильно обогатило культурно.

– Слушаю, – холодно, голосом Снежной королевы, сказала она.

– Привет, – сказал я. – Это Сергей, мы на выставке познакомились. Вы как насчет сходить куда-нибудь, не против? Если вам, конечно, это удобно…

Между моим вопросом и ее ответом прошло, может, секунды две, не больше, но эти две секунды показались мне удивительно долгими. И я понял, что волнуюсь: согласится ли? Не откажет ли, раз у нее опять режим Снежной королевы?

– Сережа, – ее тон моментально изменился, потеплел, словно испарился ледяной панцирь, сковывавший его. – Ну что вы, конечно! Я сейчас на работе, но освобожусь к пяти…

– Куда за вами заехать? – спросил я, чувствуя, возможно, необоснованную, но уверенность – все получилось! Не знаю почему, но ее ответ вселил в меня оптимизм, ничем особо не подкрепленный, но абсолютно прочный.

– Сейчас я продиктую адрес, – сказала она. – И, кстати, давайте на «ты»… если хотите, конечно.