- Бля, честно, белка из тебя никакая, - пробормотал тот, похоже, искренне веря, в то, что это глюк.

- Ну, тогда зайчик, - не сдавался мелированный.

- Не-е-е-е, зайчик из тебя тоже хреновый, - Корыжев задумался. – Ты, бля, больше на дятла похож.

- Так я «бля» или всё-таки «дятел»? – заинтересованно спросил парень.

- Дятел-бля, - безмятежно заявил блондин, а потом поморщился от головной боли. – Слышь, глюк, ты хоть бы рассольчика принёс, он у меня в холодильнике стоит.

И тут горе-алкоголик разлепил второй глаз, осмотревшись. И по мере этого самого осмотра его глаза становились под пять копеек. Поняв, что квартира чужая, а сам он, как и его коллега, голый, парень решил удостовериться и вместо традиционного щипка своей кожи без размаха зарядил химику кулаком в нос. Тот увернулся, но от второго удара увлёкшегося солдафона в лоб, отделаться не смог.

Свалившись на пол, Никита просверлил обидчика недовольным взглядом. Тот ошарашено протянул:

- Охренеть, так ты не глюк? А я думал, травка качественно зажигает.

В школе он ещё старался выражаться прилично, но вне её пределов все ограничители слетали.

- Нет, я дятел-бля, и, если ты не заметил, бля очень качественная, - самодовольно ухмыльнулся аспирант.

Ничуть не стесняясь своей наготы, он поднялся, потянулся и под ошалевшим взглядом замершего от ужаса коллеги, до которого доходило «самое страшное», зашагал в сторону шкафа.

Вскочив, блондин, аки поруганная девственница, замотался в одеяло и не своим голосом, с почти проскальзывающими в нём истеричными нотками, зарычал:

- Ты что, мразь, совратил меня своими блядскими замашками?!

Повернув голову и повернувшись вокруг своей оси, вдруг Виктор ещё не всё увидел, Никита ухмыльнулся, тоном уязвлённой невинности заявив:

- У тебя жопа не болит? Нет? А вот у меня болит. Вывод: это ты меня совратил, а ещё «бля, бля»!

Теперь, не обращая внимания на сползшее одеяло, Корыжев запустил пальцы в волосы, вскакивая с кровати и начиная ходить взад-вперёд по комнате, при этом бормоча:

- Я совратил мужика. Я теперь не мужик. Я совратил мужика…

- Если тебя это успокоит, - «сжалился» мелированный, надевая длинную цветную футболку в стиле хиппи, - то считай, ты соблазнил не мужика, а дятла-бля… ну, или глюк.

Он едва мог под железным контролем сохранить лицо и не расхохотаться – до того забавно выглядел взъерошенный, озабоченный исчезновением статуса «мужик», Виктор.

А тот кинул на парня панический взгляд, спустя секунду судорожно дернувшись в сторону единственного в комнате окна.

- Учти, - надевая широкие цветастые, под тон футболки, штаны, предупредил Маятников, - безбилетникам парашюты не прилагаются. – Он верно определил желание того сиюсекундно покинуть жилплощадь, будто невзначай добавив. – И голышом прыгать с пятого этажа сейчас не модно. Люстры у меня хрупкие, а бритвы нет, я восковую эпиляцию делаю, - чтобы добить, мстительно добавил. - Везде.

Хотя насчёт бритвы, он всё-таки соврал.

Ещё немного попалив химика совершенно нечитаемым взглядом, глаза физрука начали закатываться, и второй учитель едва успел поймать слабеющее тело.

Видимо, стресс был настолько сильным, что мозг, не найдя другого решения, отключил организм.

- Значит, где-то у него всё-таки имеется кнопка перезагрузки, - с пакостной усмешкой проговорил мелированный, а потом, закидывая руку блондина себе на шею, с нарочитым сожалением пожаловался потолку. - И что за мужики пошли? Вечно взваливают всё на мои хрупкие блядские плечики.

Но отвозить домой этого «мужика» всё-таки пришлось, выспросив адрес у друзей по обнаруженному мобильнику.

Никита ещё не раз добьет физрука этим событием.

========== Миник четвёртый: «Неформальная мода» ==========

Перемена. Кабинет истории.

- Федь, а, Федь, - Никита нахально уселся на учительский стул, закидывая ноги в джинсах-дудочках и гриндерсах по колено на стол.

Причём умудрился опустить как раз в небольшой промежуток, не занятый тетрадями и книгами. Одна стопка доставала до потолка и подозрительно пошатывалась, заставляя биолога время от времени нервно дёргать носком.

Сам Листник на данный момент доставал «экипировку» индейца.

- М-м-м?

- Ты чего, библиотеку ограбил?

- Не-а.

- Тогда как? Ни в одной у нас больше пяти не дают. Ты ограбил две библиотеки?

- Нет, я просто очень хорошо попросил.

Парень повернулся, и на его губах появилась умилительная улыбочка от уха до уха.

- Манипулятор, - хмыкнул Никита, снова нервно покосившись на стопку. – Я вот хотел тебя попросить. Не одолжишь мне свой парик? Тот, который с длинными черными волосами.

- Тебе зачем? – историк в сомнениях повертел тюбик зелёной краски, решая – навести грим сейчас или потом?

- Фе-е-едь, - елейно протянул Маятников, - ты никогда не думал переодеться в Шрека?

- Это ещё к чему? – не понял тот.

- Ну как, будешь и людоедом, и принцессой, и котом одновременно. Эти твои жалостливые глазки и длинные лохмы… А какая кровожадная ухмылка иногда появляется на твоих губах – просто жуть. Вот как сейчас. Хочешь, я тебя даже на кастинг фильма ужасов запишу? Денег заработае-е-ешь. Только зелени на коже не хватает… - прерывая тараторящий приторно-сладкий голосок, Фёдор быстро отложил вещи и двинулся на насмешника.

Взгляд из добродушно-непонимающего превратился в откровенно-мстительный, как бывало только тогда, когда задевали за живое, и он с размаха двинул по столу, очевидно, не предполагая масштаба потерь. А вот Маятников предполагал.

Сначала у него мелькнула шальная мысль - наклонить стол так, чтобы стопка упала именно на коллегу, но, вспомнив - простая книга может не только оставить внушительную шишку, но и распороть кожу, - передумал. Он быстро сориентировался, опрокидывая стол без потерь, а вдобавок ещё и потянул Листника к себе за руку – может, ушиб будет, но не такой, как от горы учебников.

- Спасибо, - кряхтя, попытался подняться длинноволосый, и тут входная дверь открылась.

На пороге памятником самому себе застыл Корыжев. Немая сцена. Зритель в шоке.

Со стороны это действительно выглядело либо попыткой изнасилования, либо тайфуном, либо садомазо. Особенно в свете недавних событий.

Наиболее беззащитно и хрупко выглядел Листник, на тонком запястье которого виднелся будущий синяк.

Физрук тут же побледнел, чуть не свалился в обморок и пробормотал.

- Я ничего не видел. Это глюки. Это точно глюки, - и ещё тише. – Я мужик. Я же мужик? Да, я мужик.

Дверь с тихим скрипом захлопнулась, а Никита хитро посмотрел на морщащегося от боли историка, и секунду они обменивались лукавыми взглядами.

- Я только актив и по девочкам, - наконец сказал тот, а химик, на его удивление, ухмыльнулся:

- Знаю, наслышан, - и тут же сменил тему, не зацикливаясь на том, что с «по девочкам» даже если захотеть - пассивом и не получится. – Парик дашь?

- Зачем? – Фёдор со вздохом встал и поглядел на погром, с досадой признав - прибираться придётся сегодня, а выдать разбросанные книги за бамбуковые джунгли не получится.

- У меня на втором и третьем уроке окно, поэтому мы с 11-Б идём на экскурсию, - энтузиазма в словах хоть отбавляй.

Хотя и отбавить неплохо бы, мало ли что этот активист учудит.

- Зимой? В январе? При температуре «-35»? – на смену досаде пришел скептицизм.

После данного инцидента историк явно находился не в духе.

- Ага, мы пойдём снежного человека искать.

- Где? В Сибири?

- Не-а, туда ехать далеко. А вот рядом есть пещера…

- Это случайно не грузовик снегом завалило?

- Не знаю, - Маятников легкомысленно пожал плечами. - Но главное не это. Мне нужен парик.

- Зачем? – третий раз подряд.

- Помнишь ту девку с длинными волосами из «Звонка»?

- А она-то причём? – Листник недоуменно посмотрел на коллегу. – По-моему, твой… - он запнулся, не зная, как правильнее определить название очередной причёски, - радужный… ирокез-хвостик и в «Звонке» не увидишь.