Здоровенный белый петух при виде гномки грозно выкатил колесом грудь и зашагал прочь. Лика довольно хмыкнула – помнит, задира, рогатку!

Она подошла к калитке и только тогда обратила внимание на уголок белого письма, торчавшего из почтового ящика.

Открыв ящик, она обнаружила что это не письмо, а свернутая в трубочку бумага, которая в развернутом виде оказалась рекламным проспектом.

«Буреградская Школа ПРИСТижа» - гласил он.

«Уникальные методики самопознания. Трансцендентные пути Света и Послушания. Путь Тьмы и мифы о печеньках.  Эксклюзивные преподаватели, наследники духовного учения Наару. Выпускники Школы имеют высокий уровень востребованности в научно-исследовательских экспедициях, а также льготы при поступлении в аспирантуру Далай-Рамы и гарантированное трудоустройство в элитные оранжереи Дарнасуса!

Организована при поддержке Архиепископства Кафедрального Собора Буреграда».

С минуту Лика вникала в содержание, перечитав его несколько раз.

Буреград… В ее воображении пронеслись белокаменные стены, куранты на высокой башне, почетный караул у Триумфальной Арки, шпили величественного Собора Света…

Когда она рассматривала их на картинках, город казался ей какой-то сказочной мечтой, местом, где исполняются желания, и где возможно всё.

Еще не веря своим глазам, она вернулась на кухню, где все еще продолжался спор.

-… её тут за троггов сватать, по-твоему, что ли?!

-..да лучше бы уж я сама за трогга вышла, они и то сообразительней, чем некоторые!!

Лика кашлянула. Родители обернулись. Мать раскрасневшаяся, с полотенцем через плечо и упершая руки в бока, стояла напротив отца, зажавшегося в угол, и нервно крутящего в руках трубку.

-Мам, пап! Мне кажется, я решила. Я еду в Буреград!

***

На платформе было шумно. Гулким эхом под сводами огромного просторного зала разносились звуки шагов, тут и там сновали гномы с тележками, сундуками и чемоданами, раздавались взрывы хохота от компании дворфов, расположившихся на лавочках, с пузатыми бочонками и расстеленными тут же на полу плащами с горками куриных окорочков и яиц на них. Чумазый гном в тужурке с грохотом катил тачку, из которой торчали крысиные хвосты и громко зазывал всех попробовать люлей-крысбаб. Туристы с картами в руках, как прибывшие, так и отъезжающие, изучали их на ходу, то и дело натыкаясь друг на друга.

Мать Лики, явно ощущая себя неуютно, часто вздрагивала и озиралась, кутаясь в шерстяной платок; отец стоял, засунув руки в карманы и попыхивая трубкой.

Где-то в глубине темного туннеля послышался протяжный гудок, отчего окружающая публика пришла в еще больший ажиотаж.

-К какой платформе?

-К первой! –Ко второй!

Лике и самой не стоялось на месте - охватившая её волна беспокойства внутренне подзуживало её метаться вместе с толпой по перрону. Ей было немного страшно, но она ни за что не призналась бы в этом перед родителями.

Снова раздался гудок, и первые вагоны, покачиваясь на ходу, вылетели из просвета туннеля.

-Вторая! Вторая!

Вагончики мелькали один за другим, и, по мере того, как поезд замедлял свой ход, можно было различать их детали. Наконец поезд остановился.

-Стоянка две минуты! – объявил репродуктор, висевший прямо над ними.

Мать заволновалась, суетливо поправляя одежду на Лике, и украдкой поднося к глазам платок.

Отец встретился с ней глазами и подмигнул, но выглядел при этом тоже слегка растерянным.

-Ну, вот и все, доченька… - пробормотал он, уминая пальцем табак в трубке, - береги себя там!

-Пиши, как доберешься, слышишь? – вторила мать.

Лика взволнованно кивала, держа в одной руке котомку с книгами, а в другой – корзинку с едой, собранную матерью.

-Внимание, поезд отправляется! Провожающим просьба отойти от края платформы!

Лика неуклюже обняла мать, прижалась на несколько секунд к пахнущей табаком бороде отца, и, отвернувшись, прыгнула на подножку уже начавшего набирать ход поезда.

В вагончике было тесновато.

Большую его половину занимал тучный дворф, расположившийся прямо на полу. Рядом с ним в углу стоял внушительных размеров мушкет, около которого лежал, свернувшись калачиком медведь. Лика замерла, широко распахнув глаза. Она еще в жизни не видела так близко живых медведей. Заметив её замешательство, дворф добродушно покивал ей.

-Не бойся, он не кусается!

Да уж, подумала Лика. Укусить её эта зверюга, пожалуй, при всём желании не сумела бы, а вот проглотить разом – запросто.

Вторым ее соседом оказался гном солидного возраста, в кислотно-ядовитого цвета тунике, со сверкающей лысиной и длинными завитыми усами. Глаза у него были какие-то странные, и смотрел он перед собой в одну точку, казалось, с кем-то разговаривая.

Дворф поманил Лику к себе.

-Садись сюда, девонька! – подвинувшись, он освободил ей часть пространства у стенки.

-А… Куда он смотрит? – шепотом поинтересовалась Лика.

-Хмм… А ты не видишь демона? – удивился дворф.

-Неет…

-А он есть! –торжествующе объявил её собеседник и захохотал, словно невесть какой смешной шутке.

Лика только собиралась сказать, что не видит в этом ничего забавного и отодвинуться от него подальше, как раздался хлопок, и на платформе появилось существо, синего цвета, отдаленно напоминавшее элементаля, которых Лика видела в гномбургской энциклопедии существ.

От него пахло озоном и чем-то кислым.

-Ну, наконец-то! – подал голос гном, нетерпеливо переминаясь с пяток на носки, - где тебя носит столько времени?! Принёс?!

-А то! – прогудел в ответ синий «элементаль». Затем бесформенным сгустком, отдаленно напоминающим пятерню он полез куда-то вглубь себя (в том месте, где у демона могла бы быть «пазуха») и вытащил поблескивающую в неровном свете ламп запотевшую бутыль.

-Во! –оживился гном, радостно потирая руки, - Вот это тема, Синяк! Тэкс, что тут у нас? «Пойло Пустоты»… выдержка over 10 000 лет…  Sargeras Enterprised… Limited Edition… Хмм, а ты не у эфириалов, часом, брал?! Что-то сомневаюсь я в оригинальности продукта…

-Обижаешь! -пробасил Синяк, доставая следующим жестом пару граненых стаканов. – Через знакомого натрезима доставал, эксклюзивная поставка…

-Ну ок, ок, я чё, без базара…

Лика в замешательстве переводила взгляд с одного попутчика на другого; ей хотелось вжаться в стенку и стать невидимкой.

-Пссст! Борода! Третьим будешь?! – гном со стаканом в руке выжидательно уставился на дворфа.

-Хмм…  Дворф покосился на стакан с изрядной долей интереса. –Можно, конечно, но тут дети…

-Я не дитё! – пискнула Лика, разом позабыв о своих страхах. –Я уже взрослая гномка, и еду поступать в Школу ПРИСТижа, между прочим.

Гном и дворф расхохотались дуэтом, выведя тем самым медведя из состояния полудремы.

Он присел на задние лапы и, смешно морща нос и подслеповато щурясь, стал оглядываться по сторонам.

-Старенький уже, - заметил дворф, - С классики с ним бегаю, еще помню то время, когда сам его кормил…

-Да, были денёчки! – вздохнул гном, - Какие я тогда шкафы ставил, эх, какие шкафы!

-Почёту тогда больше было к старшим, вот что я тебе скажу!

-Да уж, не то что нынешнее поколение каджа-колы!

-Дети клизмы!

-Ну, давай! – Будем!

На Лику уже никто не обращал внимания, медведь снова свернулся и засопел, так что его косматая голова оказалась почти рядом с ней, но чувство страха у неё уже притупилось, и теперь он казался ей похожим на большую плюшевую игрушку.

Она достала из корзинки пару яиц и кусок пирога, съела их, запивая молоком.

Потом достала книгу «Целители Азерота» и открыла её на заложенном месте.

Мерный стук колес и бормотание соседей убаюкивали её, и, постепенно, она задремала.

Проснулась она от мощного толчка поезда и лязга состава.

-Остановка Буреград! – объявил гнусавый голос репродуктора.

-Уважаемые  буреградцы и гости столицы! Приветствуем вас в нашем городе….

Гномка потянулась и села. Оказывается, она спала на медвежьей лапе, пригревшись под боком медведя..