- Ха-ха! - Олан заливисто рассмеялся, сверкнув белыми зубами.

Самыми обычными.

- Так значит, тебе нравятся инорасники? - игриво вопросил парень, отсмеявшись.

У меня заколотилось сердце. Этот искрящийся лукавый взгляд и по-особому интонированный голос нельзя было трактовать как-то двояко. Он со мной заигрывает. Да низвергнутся скалы, если я понимаю, чем смог привлечь симпатичного юношу. Может, мне только кажется, что я — старый и страшный? А на самом деле — очень даже ничего? Шанс, конечно, упускать не стоило:

- Пожалуй, - протянул я, многозначительно улыбаясь, Олан зарумянился, довольно хохотнул и продолжил:

- Иные часто таят в себе сюрпризы. Любишь неожиданности?

- Не в том дело, - хмыкнул я. - А… даже сам не знаю, в чем. Просто так получается. Неспециально.

- Понятно…

Номер Олан взял один. И там меня ожидаемо встретила одна-единственная постель на двоих. Я даже вспотел от столь явных подкатов. Нельзя так с людьми моего возраста — давление повышается! Шучу. Все у меня нормально с давлением. И вообще — я абсолютно спокоен. И не нервничаю. Ни капли. Кстати, о каплях! Рука сама потянулась к графинчику, коим столь предусмотрительно была оснащена тумбочка.

- Уже накатываешь? - голос Олана заставил меня вздрогнуть, я и не заметил, как он подошел.

Его пальцы легли на мои, сжали стакан поверх моей ладони, а потом он медленно потянул и руку и стакан к своим губам и отпил, не отрывая от меня глаз. Просто отпил из стакана. Просто. Смотрелось это как откровенный вызов. Пришлось вынуть вторую руку из кармана брюк. Поколебавшись, я все-таки определил ее Олану на талию. Судя по улыбке — мне не чудится и я все верно понял. Вроде бы подобные знаки нельзя толковать иначе чем приглашение. И все-таки я колебался.

Несколько секунд мы пристально смотрели в глаза друг друга. Наверное, я уже забыл, как это бывает. Когда тело горит, по хребту же пробегают ледяные мурашки, и воздух будто дрожит от напряжения, и все всем ясно, остается секунда, но ты все медлишь… я потянул на себя сцепленные мертвым хватом руки, коснулся твердого стекла, глотнул обжигающую жидкость и тут же, не давая себе опомниться и передумать, потянулся к его губам…

Стоило проявить явную и несомненную заинтересованность, как Олан набросился на меня, будто у него секса не было столь же долго, как у меня. Одежда трещала, под его нетерпеливыми и очень сильными пальцами, думаю, несколько синяков появились на мне еще на этой стадии. Ткань с силой проезжалась по коже, заставляя меня тихо шипеть сквозь зубы. Оказывается этот солнечный парень может быть грубым. Уверен, он не осознанно причинял мне боль. Поэтому я никак не прокомментировал мгновенное болезненное раздевание. Сам он избавился от одежды столь же быстро. Пока Олан портил уже свои вещи, я поспешно заполз на постель — стоит промедлить и, не сомневаюсь, меня направят на нужное место мощным толчком.

Все равно меня примяли (коленка весьма чувствительно вжалась в ногу, отдавливая), а потом придавили всем весом. Олан впивался в меня губами, прикусывал кожу, сжимал и сдавливал, я еле успевал хоть как-то отвечать на его страсть. Он почти не оставил мне свободы для маневра — стоило поднять руку, как ее тут же ловили и прижимали к постели, если я начинал поцелуй, то очень быстро терял инициативу, по всему похоже, что принимающей стороной быть мне. Хорошо хоть успел ополоснуться в душе…

Олан был уже давно готов. Я ощущал животом твердый и горячий член. Судя по тому, какой Олан порывистый, долгие прелюдии — не его стихия, так чего же он ждет?

- Ну? - я вопросительно поднял брови.

- Погоди… тут такой момент…

- Какой?

- Э… видишь ли, я же инорасник. Вот тут у меня железы. Вообще-то так быть не должно, то есть должно, но не совсем так…

- Я запутался, - признался я, проводя ладонями по плоскому животу и пытаясь разглядеть железы, Олан нервно хохотнул и принялся объяснять заново.

- У нашего народа выделяется афродизиак. Но не во время каждого полового акта, а только если должно произойти зачатие. Вот. Но я смесок и у меня это как-то по-другому работает. Выделяется почти всегда. И… я что хочу спросить: сердце здоровое? Если на тебя капнет — потом час точно не успокоимся.

- Да нормально вроде все со здоровьем! - пробормотал я, прикидывая выдержит ли моя задница такие испытания.

- Хорошо!

Тут оказалось, что испытания ждут передницу. В смысле — Олан очень энергично на меня насадился и уверенно задвигался, а мне оставалось только лежать и получать удовольствие — вес молодого человека не позволял даже шевельнуть бедрами. Наверное, он иначе устроен, человек его сложения не настолько тяжел.

Это было нечто невероятное! Особенно после того, как у Олана выделился-таки этот его афродизиак.

Мы провели в пригороде гораздо больше, чем собирались — на работу мне в любом случае было еще рано, а с Оланом было так хорошо, что не хотелось уезжать и прерывать эту сказку. Чудилось — стоит выпустить парня хоть на секундочку из вида, как сказка закончится, дурман развеется и парень, очнувшись, исчезнет в неизвестном направлении. Пока же в голове туман и мы не видим никого, кроме друг друга.

Мы много гуляли. Парковые скамеечки предоставляли необходимые мне передышки. Олан прыскал на ногу спреем и нежно массировал мне уставшие икры, его запрокинутое лицо светилось тихим счастьем, когда он взглядывал на меня снизу вверх. Пока я медленно тащился по идеально выровненному гравию, мы разговаривали обо всем на свете. Олан смешил меня, рассказывая о братьях и шалостях, которые малолетние разбойники устраивали. О родителях парень говорил уклончиво. У меня создалось стойкое впечатление, что там не все чисто. Я так понял, что они оба — мужчины, но Олан это не подчеркивал, наоборот, как будто избегал этой темы. Я не стал выспрашивать. Захочет — расскажет.

Про себя выложил все как есть. Чего мне утаивать? Даже возраст не стал преуменьшать, хотя и хотелось скинуть пару годков.

Олан каждый день созванивался с братом, который «работал над вопросом», не уверен, что хочу знать подробности. Как раз тот случай, когда меньше знаешь — крепче спишь.

========== Глава 7 ==========

ПОВ Рунако

Мои маневры с курьерством вскрылись пренеприятным образом — неудачливые преследователи успели считать инфу о владельце машины и заявились прямо к дяде домой. Повезло, что Олан был дома. Если бы его ненаглядного старичка помяли, братка бы меня изуродовал. А так мне только от Аби прилетело. Я думал — он будет беситься, но прекрасный сложил руки на груди и очень спокойно отчитал меня так, что лучше бы уж избил.

А потом — пришел ночью голый, лег рядом и рассказал про свой народ. Я внимательно его выслушал, хотя обнаженные телеса изрядно отвлекали… даже почти не лапал. Размечтался, что мне обломится, хоть это и нелогично, но все равно надеялся.

Но нет. В процессе занудного повествования, в то время как все мои душевные силы уходили на то, чтобы не оказаться нечаянно сверху бессовестного солнцеликого, от моего внимания как-то ускользнула инфа про волосья, которые Аби называл странным словечком… трехи? Трехии? Не помню.

Пришлось иномирянину повторить. И тут! Выяснилось, что к Аби прикасаться вообще нельзя, он этого не любит. А ебется их народ на уровне нейронов. Ага. Прямо в мозг.