- Смею напомнить, сэр… там водитель в кабине…

- Заткнись, Джарвис! – отозвался вместо мужа Дерил, пока еще невесомо целуя Йена в губы. – Отмена записи!

- Это значит «да»? – Йен ловил его поцелуи, а потом притиснул Дерила к себе, раздвинул языком губы, проникая в рот. Запустил руки под рубашку, легко поглаживая поясницу.

Дерил только застонал в его поцелуй и еще сильнее подался навстречу, выгнулся в его руках, ловя каждый вздох, каждое прикосновение. Чистое удовольствие. Его тело наслаждалось ласками, которые дарил ему Йен. И еще – он был счастлив, потому что Йен с ним, любит его, спустя годы вместе любит.

Йен покосился за окно и спрятал улыбку в новом поцелуе. Дома. Придержал Дерила, когда машина накренилась, разворачиваясь, и обласкал кончиками пальцев зарозовевшие скулы.

- Пойдем? Не уверен, что мы успеем добраться до спальни, но хотя бы до стола или дивана в гостиной моей выдержки хватит.

- Твоей выдержки? - сверкнул глазами Дерил, обнимая его за шею. - Я не знаю, хватит ли моей выдержки до двери, - он тихо рассмеялся. Хорошо. Правильно. То самое, чего не хватало и чего так отчаянно хотелось. - Я обожаю тебя, моя альфа. Тебя одного.

========== История 5. Дэвид ==========

Вьющиеся волосы, светящиеся глаза, ярко выраженные скулы…

Черные волосы, голубые глаза, нежный взгляд…

Том и Колин. Двое самых дорогих ему людей. Первая любовь и последняя. Хотя… последняя ли?

Дэвид кончиком пальца очертил контур лица Тома, погладил губы Колина и, бережно закрыв бумажник с фотографиями, убрал его во внутренний карман. Всегда у сердца. Вспоминать до сих пор больно, но Дэвид и не надеялся, что эти шрамы зарастут. Боль стала почти привычной, почти… сладкой. Такой же сладкой, как аромат ночных цветов, проникающий через приоткрытое окно и наполняющий комнату. После высоты Башен маленький одноэтажный домик казался частью другой, параллельной жизни, но Дэвиду нравилась его простота и приземленность. Вдали от шума, выхлопных газов и городской суеты. За спиной потрескивали поленья в небольшом камине, бутылка шампанского ждала своего часа в ведерке со льдом. Дэвид ждал свое счастье. Суетливое, шумное и лохматое счастье.

…Даже если бы они не познакомились случайно, их встреча все равно бы состоялась. Так что, как иногда шутил Дэвид, их свела сама судьба. Хотя случайностью это тоже было трудно назвать. По крайней мере, парня, сидевшего в том кафе за соседним столиком, никто не заставлял присаживаться рядом, чтобы поучаствовать в споре.

… - Чушь. Все это полная и абсолютная чушь!

Дэвид аж опешил от этого накала чужих эмоций. Он резко обернулся, чтобы посмотреть на того, кто так бесцеремонно ворвался в их разговор, но парень уже сам подтащил стул поближе и сел на него верхом, с легкой неприязнью глядя на собеседника Дэвида и продолжая свою реплику.

- Ваши слова – полная чушь. Настоящий музыкант сыграет роковую композицию на виолончели ничуть не хуже басиста, который решит изобразить классику на басу.

Он много говорил, горячо, эмоционально, кидая на Дэвида странные, скользящие взгляды, а когда его оппонент ушел, не выдержав накала спора, выдохнул и вдруг застенчиво и чуть виновато улыбнулся.

- Извините, что влез в ваш разговор. Просто этот человек задел меня за живое. Алан, - он протянул руку, и Дэвид принял ее, глядя на заалевшего парня. Высокий, худой, но жилистый, с яркими синими глазами и короткими, торчащими на макушке дымчато-золотистыми вихрами и мягкой улыбкой – он понравился Дэвиду сразу. Не альфа и не омега. Просто парень.

- Дэвид, - он сжал тонкие нервные пальцы Алана, улыбнувшись в ответ. – Напротив, вы избавили меня от необходимости говорить далекому от музыки человеку прописные истины. Вы музыкант?

- Наверное, можно и так сказать, - он смутился еще больше. – На самом деле я не смог бы удержаться, даже если бы ваш собеседник молчал.

- Вы хотели поговорить со мной? – Удивление. Чуть-чуть разочарования. Дэвид любил своих фанатов, но вторжения в свою жизнь терпеть не мог.

- Да, - кажется, Алан тоже это понял. Нахмурился, и Дэвид понял вдруг, что тому гораздо больше лет, чем кажется. – Я Алан Тейлор, и с завтрашнего дня мы работаем с вами над фильмом. Я решил, что познакомиться с вами в более непринужденной обстановке – хорошая идея. Я ошибся?

- О. Нет, - Дэвид улыбнулся, окидывая сидящего рядом еще одним, более внимательным, почти неверящим взглядом. – Я представлял вас другим.

- Не похож на композитора? – Алан шало улыбнулся, и Дэвид зачарованно покачал головой. Алан Тейлор был легендой среди кино-композиторов, да и просто композиторов. Его музыка звучала в каждом втором блокбастере и неизменно служила предметом восхищения. Даже если сюжет Дэвид забывал на следующий же день, саундтреки жили с ним, звучали в голове.

- Не очень, – честно ответил он, и Алан рассмеялся.

- Вы тоже не особо похожи на мировую «звезду», - не остался он в долгу. – Тем не менее, нам придется работать вместе.

- Почему я? Мне сказали, что это вы выбрали меня. Почему?

- Потому, что мне нужен лучший? – на этот раз улыбка Алана была другой. И Дэвид, поймавший его взгляд, невольно вздрогнул от тех эмоций, что плескались в синих глазах…

Это были самые странные и, наверное, самые восхитительные и болезненные месяцы в его жизни. Дэвид многое успел познать – и радость, и любовь, и разочарование, и злость, и боль. Но чувство растерянности и неловкой радости было в его жизни впервые. Алан вломился в его жизнь так… дерзко, так нагло. Мальчик-мужчина, ничем не уступавший Дэвиду в своей гениальности – он был так не похож на всех, кого Дэвид прежде любил. В Алане не было роскоши и стати Тома, мягкости и податливости Колина. Алан был похож на ребенка, который умеет радоваться каждому новому дню, но в работе он был жестким и требовательным. Они часто спорили, оставались допоздна, разбирая какой-нибудь фрагмент, и Дэвид начал ловить себя на том, что ему снова интересно жить. И как-то само собой вышло, что в один из вечеров Дэвид расслабился и открылся настолько, чтобы рассказать, хоть кому-нибудь рассказать историю своей жизни. Алан выслушал его молча, но ни сочувствовать, ни жалеть не стал, за что Гаррэтт был ему очень благодарен. После минутного молчания он покачал головой, а потом неожиданно подался вперед, взял в ладони его лицо и, мягко коснувшись губ, выдохнул:

- Как насчет еще одного шанса?

И Дэвид сдался без боя. Отдался в его руки, доверившись.

Алан не требовал от него любви, особого внимания, прогулок и свиданий. Он был рядом, мягко и ненавязчиво приучая Дэвида к мысли, что теперь они – вместе. И даже первый секс между ними случился далеко не сразу. Зато, пожалуй, в первый раз Дэвид порадовался, что не является больше альфой в полном смысле этого слова: прерываться на самом интересном месте отчаянно не хотелось, а сцепки не предназначенное для этого тело беты не выдержало бы.

Зато они подошли друг другу идеально. Как музыкант и его инструмент. В одном ритме, в одном дыхании. Не сдерживаясь, открываясь и отдаваясь до самого конца.

- Ты снова задумался? – Дэвид не услышал, как открылась дверь, и в комнату вошел Алан. Тряхнул копной золотистых волос, скинул куртку и, подойдя к Дэвиду, прижался грудью к его спине, обнимая за талию. – Привет?