Осознание важности финансового права произошло уже в постсоветский период, а отдельные кафедры финансового права в юридических вузах начали функционировать с середины 90-х гг. К тому же бурная революционная эпоха явно не способствовала активизации научных изысканий. Постоянные войны, политические дискуссии, идеологическая травля, перерастающая в репрессии, сформировали новый тип советского ученого. Он отличался не только классическими качествами, присущими научному работнику, но и политическим чутьем к «колебаниям линии партии». В 30–50-х гг. это был вопрос физического выживания, а в дальнейшем он во многом определял научную и административную карьеру.

Марксистская идеология оказала существенное влияние на процесс развития отрасли и науки советского финансового права, о чем будет сказано отдельно. Было бы явным преувеличением, как это делалось в советский период, связывать формирование «подлинной, истинно научной» науки финансового права именно с марксизмом-ленинизмом и с советской научной школой. Другой крайностью было бы полное отрицание или односторонне негативная оценка влияния данной идеологии на изучение финансово-правовой проблематики. К этой проблеме мы еще вернемся на страницах данной книги.

1. Система советского высшего юридического образования, как и преподавание финансового права, в первые 30 лет своего существования находились в состоянии перманентного реформирования. Еще в конце 1918 г. на большинстве юридических факультетов преподавалась только наука о финансах и политэкономия. В большинстве университетов сохранились кафедры науки о финансах, однако кафедры финансового права были ликвидированы. Юридические факультеты стали закрываться в конце 1918 г., а в марте 1919 г. принимается решение о создании факультетов общественных наук (ФОН). Определенную автономию в рамках ФОНа юристы сохранили, имея свое правовое (политико-юридическое) отделение во главе с деканом. Немаловажно и то, что были созданы экономические (социально-экономические) отделения ФОНов, ставшие прообразами экономических факультетов, где также преподавалась наука о финансах и ряд других финансовых дисциплин. Система подготовки научных кадров ликвидируется в 1918 г. (начала восстанавливаться в 1925 г.), упраздненная система научных степеней и званий реанимируется с 1934 г., а в полном объеме – только к началу 40-х гг.

2. В начале 20-х гг. XX в. был взят курс на уменьшение числа университетов и рост численности профильных институтов: педагогических, сельскохозяйственных, индустриальных и др. В 1922–1925 гг. были ликвидированы ФОНы университетов. Таким образом, подготовка юристов к 1925 г. сосредоточилась в небольшом числе факультетов права и хозяйства (с правовым отделением) или на факультетах советского права (строительства и права) университетов, прежде всего Московском и Ленинградском. Экономические отделения ФОНов после ликвидации последних были либо упразднены, либо слиты с экономическими отделениями других вузов. В начале 30-х гг. они послужили базой создания финансово-экономических институтов.

3. В 1931 г. из состава университетов были выведены факультеты советского права, а на их базе созданы институты советского права и институты советского строительства. Все они передавались в ведение Наркомата юстиции РСФСР. Институты советского права в 1936–1937 гг. были преобразованы в юридические институты. В стране на начало 1946 г. насчитывалось 9 юридических институтов и 10 юридических факультетов университетов с числом учащихся около 9 тыс., что было катастрофически мало.

4. С 1946 г. система юридического образования стала развиваться более рационально. В 1954 г. большинство юридических институтов влились в юридические факультеты университетов, а система высшего юридического образования приобрела очертания, сохранившиеся до конца советского периода.

5. Школа финансового права, как, впрочем, вся финансовая и юридическая наука, а также соответствующее образование в советский период переживали периодические кризисы. Финансовое право во многом утратило самостоятельность, «растворялось» то в государственном, то в административном праве. С 1931 по 1939 г. финансового права официально просто не существовало ни в качестве учебной дисциплины, ни в качестве науки, а до середины 50-х гг. велась своеобразная «борьба за выживание». Впоследствии оно преподавалось на кафедре «советское строительство, административное и финансовое право» (с конца 40-х гг.), а затем – «административное и финансовое право» (с середины 70-х гг.).

6. Осознание важности финансового права произошло уже в постсоветский период, а отдельные кафедры финансового права в юридических вузах начали функционировать с середины 90-х гг.

В данном разделе рассмотрим этапы развития российской науки финансового права в лицах, в том числе государственных служащих, которые свои научные взгляды, финансовые теории в той или иной мере проводили в жизнь. Их можно также назвать «практиками от науки финансового права». Они были сторонниками различных научных школ и течений, политических убеждений, но каждый из них посильно отличился и на ниве науки. О важности научного осмысления проблем государственных финансов для осуществления управления государством писали многие российские ученые, в частности В. П. Безобразов[71].

Оговоримся, что финансовая наука, как и финансовое право, во многом выросли из потребности руководства государственным хозяйством. В свою очередь такое управление не могло осуществляться иначе, чем через законодательные установления. В связи с этим экономические и правовые вопросы первыми исследователями проблем финансов рассматривались в неразрывном единстве.

Российских государственных деятелей в интересующем нас аспекте условно можно разделить на несколько генераций.

1. Предшественники – заложили основы осмысления проблем финансового права. Их жизнь и деятельность пришлись преимущественно на конец XVII–XVIII в., а их работы были либо не известны современникам, либо доступны ограниченному кругу лиц.

2. Чиновники, ставшие учеными. Они стали основателями и первыми теоретиками, которые заложили основы научного понимания финансово-правовой проблематики. В большинстве своем они не имели специального образования либо получили его за рубежом. К научным исследованиям их подвигла не только внутренняя мотивация, но, прежде всего, исполнение должностных обязанностей. Отсюда и название этой категории, так как чиновничье начало в их научной деятельности было первичным. Их жизнь и деятельность пришлись преимущественно на первую половину XIX в.

3. Ученые, ставшие чиновниками. К этой категории относятся государственные деятели, которые, как правило, получали юридическое образование в России. Реже встречаются случаи, когда это образование было другого профиля или получено за рубежом. Многие из них еще в первые годы государственной службы стали авторами важных научных исследований, которые могли быть следствием как служебных заданий, так и реализации другой мотивации. На наш взгляд, в их деятельности уже преобладали научные начала, хотя многие из них более известны преимущественно как государственные деятели.

4. На рубеже XIX–XX вв. наметился своеобразный синтез между научным и служебным началом в исследованиях российских государственных деятелей. Некоторые из них начинали как преподаватели университетов, некоторые переходили на преподавательскую работу с государственной службы, часть совмещала преподавание и службу. В связи с этим можно говорить о том, что наметился путь к синтезу названных начал.