Илан снова пожал плечами.

- Я понимаю, что ты и сам птица не низкого полета в нашем городе, - продолжил Адар. - Но я для тебя сделал все, что мог. Денег на это ушло немного, оставшиеся возвращаю.

Мешочек с деньгами лег поверх бумажек. Отсутствовало в нем от силы три-четыре дяна.

- Я поплатился жизнью племянника за то, что хотел ему помочь в этом деле, - после некоторого молчания медленно проговорил Адар. - Ты знаешь, как все было.

- Я знаю, как, дядя Адар. Я не знаю, почему.

- Выброси из головы свое "почему". Пусть им занимаются те, кому нечего терять. Пришельцы из Таргена, не вросшие корнями в нашу жизнь. А у меня есть еще сын, дочь и внуки.

- Когда чего-то боится префектура, я понимаю, - сказал Илан. - Она боится уронить свой вес в обществе. Она боится делить дела с другим имперским ведомством, с которым ей не нужен конфликт приоритетов, иначе она потеряет репутацию. У госпожи Мирир завышенное самомнение. Поэтому ей проще сделать вид, что такого дела нет, а Тайная Стража на то и тайная, чтобы действовать тайком. Но, если боишься даже ты, дядя Адар, то я недоумеваю, что это может быть за дело.

- Не наше с тобой, - покачал головой Адар.

- Ты простишь смерть Номо?

Адар вздохнул:

- Я сам одной ногой в могиле. Встречусь с ним, там и поговорим. Быть может, я не прав, но священники единобожцев велят нам прощать.

- Зачем ты взял на себя преступление, которого не совершал? Сказал, будто отрубил руку доктору Эште?

- Затем, что у меня есть еще сын, дочь и внуки. Затем, что я одной ногой в могиле. Так всем будет спокойнее, поверь. Если у тебя тоже начнутся трудности, вали все на меня. Моя репутация и вес в обществе мне не дороги так, как нашей префектуре.

Адар встал, чтобы идти. Отказался от предложения остаться на ночь или хотя бы сходить поужинать, пока не закрылась на ночь кухня. Черт с тобой ногу сломит, дядя Адар. Когда ты стал смиренным и всепрощающим? Когда начал защищать других в ущерб собственной репутации? Неужели когда Илан сказал, что смертельная болезнь, не убивающая сразу, дает возможность навести порядок в делах и примириться со всеми, с кем отношения были нарушены? А ведь Илан и тогда соврал Адару, чтобы утешить, унять беспокойство. Умереть тот может в любой момент, не обязательно от основного заболевания, долго и мучительно. При любой серьезной хрони возможна тромбоэболия в ствол, мгновенная смерть, и никаких отложенных на завтра дел. На Адара и правда удобно валить все непроверенное, непонятное, опасное для репутации тех, кто своей репутацией дорожит. Госпожа Мирир, например. Если тот высокий военный, про которого говорил Эшта, был Аюром, сыном Адара, то и тёте Мире он точно такой же сын. Окажись он замешан в неблаговидном поступке, Адару-то все равно, зато по репутации тети Миры это нанесет удар. А она так непросто взбиралась наверх...

* * *

Перед палатой Палача стоял, слегка покачиваясь на нетвердых после выпитого ногах, доктор Зарен. Проблема "войти или не войти? если войти, то что сказать?" была печатью отмечена у него на лбу. Если он даже пьяный не может набраться решимости, трезвый ни за что не вошел бы, решил Илан, крепко взял хофрского доктора под руку и в одно движение переместил внутрь. Девочки рядом с Палачом не было, ходит она с провожатым или снова одна, Илан не знал. Нужно будет спросить на главном посту, не сообразил ли кто проводить. Но сейчас не до девочки. Доктор Зарен в подпитии - то что нужно. Давайте сличим показания, господа. Один под желтым флаконом, второй под муками совести за несодеянное и волшебной смесью "пьяное утро", которую делают в кабаках из виноградной водки и пальмового вина, когда кому-то душевно плохо или, наоборот, неприлично хорошо и нужно убиться с одного стакана. Врать и уворачиваться им будет трудновато.

Доктор Зарен даже немного протрезвел от сложности стоящей перед ним задачи. Он присел на незастеленную вторую кровать в палате, сцепил длинные узловатые пальцы перед собой и притих. Палач повернул к нему голову без особого интереса. Или же без особых сил выслушивать что-либо еще после визита дочери. Илан велел медбрату, задремавшему на табурете у изголовья, прогуляться и кивнул Зарену.

- Давайте, доктор, говорите, что вы хотели сказать, - подбодрил его Илан.

Сам он обошел кровать, пустил желтый флакон медленно капать, а сам встал у стены и в ожидании скрестил руки.

- Я... мне... - нерешительно затянул доктор Зарен, - они...

Затем словно перешагнул в себе порог и выговорил разом:

- Они придут за нами всеми, за вами, за мной, за высшими! Они не прощают ошибок и ослушания!..

- Знаю, - тихо сказал Палач.

- Зачем меня прислали, тоже... знаете?

- Знаю. И что не выполнил, знаю. Не могу поблагодарить вслух, ты ослушался приказа. Просто молча пожму руку. Ради моей дочери... - И протянул ладонь.

С шеи доктора Зарена словно сняли мельничный жернов - не нужно сознаваться. Он рванулся вперед, схватился за ладонь Палача двумя руками, споткнулся при этом (Илан испугался за тумбочку с выставленными поверх лекарствами и за бутыль мочеприемника под кроватью), бухнулся на колени, и даже вставать не стал. Забормотал быстро:

- Я вам благодарен, я так вам благодарен... Вы сняли с души моей огромную т-тяжесть! Ведь вы же понимали с самого начала, что не во мне причина? Скажите, усп... покойте мою совесть!..

Палач только высвободил свою руку из цепких пальцев Зарена и молча похлопал того по голове, как утешают виновато виляющую хвостом собаку, не со зла погрызшую хозяйский башмак.

Илан наблюдал. А Палач-то не так прост, думал он. В своем клане он человек не последний. Совесть совестью и хмель хмелем, но сгибает перед Палачом, словно слугу перед вельможей, и заставляет пресмыкаться Зарена что-то другое, нежели чувство вины. Он даже с высокорожденным Обмороком вел себя почти по-отечески и в чем-то покровительственно. А тут лбом в пол готов биться и руки целовать. Разве что Илан его смущает, а то прямо сейчас начал бы. Что же за идея, в которую Палач не верит, и что за планы, которым не желает следовать?

- Вы руководили посольством до прибытия посланника Мараара, верно? - сказал Илан, дотрагиваясь Палачу до руки, в которую капало лекарство, и осторожно увеличивая скорость подачи. - У вас должен быть дипломатический паспорт и грамота о неприкосновенности.

- Почему ты решил, - ровным голосом, без удивления и без вопросительной интонации сказал Палач. Ему было трудно вести беседу, тем более, на две стороны кровати.

- Иначе бы вы не сделали то, что сделали - не убили гражданина Арданского протектората, то есть, гражданина Таргской империи. Обращайтесь ко мне на "вы" в присутствии других докторов, пожалуйста.

Палач посмотрел на Илана, прищурившись. Медленно произнес: