– Ну, парень, – перебил Ведьмак, повернувшись ко мне с очень участливым лицом, – что случилось в башне Малкин? Сядь и расскажи мне все.

Алиса осталась стоять, а я занял место за столом и начал свой рассказ. Сперва я говорил нерешительно – мне было слегка неловко перед незнакомцем, и учитель, наверное, заметил мое беспокойство:

– Выкладывай все, парень! Перед Джадом не нужно держать язык за зубами. Мы с ним знакомы целую вечность.

Итак, я рассказал учителю часть того, что узнал, – но ничего о самом ритуале, который бы тот не одобрил. Я сказал ту же ложь, что и Алисе, притворившись, будто узнаю о следующих шагах только тогда, когда все три меча окажутся у меня в руках. И, конечно, я утаил самое худшее – что ради достижения цели должен пожертвовать Алисой.

Мне было неловко лгать и умалчивать, но, возможно, в былые времена я чувствовал бы себя гораздо хуже. Я становился жестче и знал: то, что я делаю, – к лучшему. На мои плечи взвалили огромную ответственность, и мне следовало учиться нести эту ношу одному.

Когда я закончил рассказ, оба ведьмака уставились на Алису.

– Ну, девочка? – спросил учитель. – Просить о таком – значит просить о многом, но ты готова сделать то, что требуется? Ты вернешься во Тьму?

– Должен быть другой способ! – сердито сказал я. – Мы не можем просить Алису так поступить.

Оба ведьмака, не проронив ни слова, опустили глаза. Их молчание было красноречивым, и мне стало горько: Алиса ничего для них не значила. Джад Бринсколл только что с ней познакомился, а мой учитель по-прежнему не вполне доверял ей несмотря на то, через что она вместе с нами прошла, несмотря на то, сколько раз спасала нам жизнь.

– Я сделаю то, что должна, – тихо ответила Алиса, – но хочу убедиться, что это единственный путь. Мне нужно время, чтобы все обдумать. И мне нужно поговорить с Грималкин. Она не так уж далеко, поэтому я пойду и найду ее. Меня не будет всего несколько дней.

На следующее утро Алиса двинулась на север, на поиски ведьмы-убийцы.

Я обнял девушку на краю сада и сказал:

– Что бы ты ни решила, Алиса, не отправляйся во Тьму, прежде чем мы не поговорим. Обещаешь?

– Обещаю, Том. Разве я ушла бы, не попрощавшись?

У меня перехватило дыхание, когда я смотрел, как она исчезает вдали.

Спустя час, оставив трех собак на попечение деревенского кузнеца, мой учитель, Джад Бринсколл и я тоже отправились в путь.

Хотя Ведьмак отказался от путешествия в Пендл, он, похоже, был рад двинуться в Тодморден. Его коленям стало лучше, и он шагал своей обычной стремительной походкой.

Мы шли и разговаривали.

– Знаете, чего мне недостает из того, что было в старом доме? – спросил Джад.

– Что касается меня – то это крыша и библиотека, – усмехнулся Ведьмак. – Я радуюсь от всего сердца, глядя, как то и другое приводят в порядок.

– Ну а мне не хватает домового! – воскликнул Джад. – Может, у него временами и подгорал бекон, но он всегда мыл посуду и не подпускал к саду чужаков. Сперва я его боялся, но в конце концов очень полюбил.

– Меня он тоже пугал, – сказал я. – Он дал мне в ухо, когда в свой первый день в Чипендене я слишком рано спустился к завтраку. Но по большей части у меня остались о нем хорошие воспоминания.

– Угу, – кивнул учитель. – Он предупреждал нас об опасности и много раз спасал нам жизнь. Он определенно стоит того, чтобы по нему скучать.

Мы сделали остановку в деревне Освальдтвисл, и Ведьмак повел нас прямиком в единственную тамошнюю таверну «Седой человек».

– Может, денег у нас сейчас и маловато, но мои старые кости молят о теплой постели на ночь, парень, – сказал он мне.

– Я могу заплатить за наши комнаты, – предложил Джад. – Я знаю, вам сейчас нелегко.

– Нет, Джад, убери деньги, я и слышать об этом не хочу.

У нас было плохо с деньгами потому, что большая часть недавних накоплений понадобилась учителю для оплаты ремонта дома. Когда Ведьмак делал очередную работу, ему часто приходилось ждать, пока с ним рассчитаются, а рассчитывались иногда только после следующей жатвы. То, что сейчас он был готов взять комнаты в таверне, говорило о том, как он устал.

За последнюю пару лет борьба с Тьмой здорово его измотала, но он был горд и не позволил бы бывшему ученику заплатить за него.

Несколько местных жителей сидели и сплетничали в углу возле огромного очага, прихлебывая из пинтовых кружек эль, но обедали только мы. Мы умяли огромные тарелки говядины и жареной картошки, плавающей в восхитительной подливке.

Взглянув на Ведьмака, я сказал:

– Вы говорили, работа никогда не приводила вас в Тодморден, и я не могу понять, как мисс Фреск узнала о вашей библиотеке и о том, что с ней случилось… Это вы ей рассказали, Джад?

– Угу, это сделал я. Я прибыл в Графство пару недель назад. Хотел раньше, но здесь все еще были вражеские войска. Сразу после возвращения я разыскал Космину Фреск, мою старую подругу из Румынии, которая любезно предложила мне крышу над головой, пока я не обустроюсь. Она сказала, у нее есть кое-какие книги на продажу, и я, конечно, тут же упомянул о вас. Она сама была в Чипендене и по дороге туда узнала о печальной судьбе вашей библиотеки.

– Вместо того чтобы оставить записку, лучше бы она к нам зашла, – сказал Ведьмак.

– Она не хотела вас беспокоить, ведь вы были заняты строительством дома, – объяснил Джад.

– Ее встретили бы очень гостеприимно, – произнес учитель. – И тебя тоже, Джад. Почему ты не привел ее ко мне?

– Как бы сильно мне ни хотелось вас навестить, я не мог упустить шанс получить оплачиваемую работу. Мне пришлось разобраться с домовым сразу за границей Графства, так что меня позвал долг!

– Необычное название – Тодморден, – заметил я. – Интересно, откуда оно пошло. Оно что-нибудь означает?

– Все названия что-нибудь да означают, – сказал Ведьмак. – Просто некоторые из них настолько стары, что все давно забыли, откуда они взялись. Кое-кто говорит, что в названии «Тодморден» объединены два слова Древнего Языка: «тод» – что значит «смерть», и «мор»… Что тоже значит «смерть»!

– Но другие с этим не согласны, – добавил Джад. – Они заявляют, что название означает «Долина болотной лисы».

Ведьмак улыбнулся:

– Человеческая память ненадежна, и правда иногда теряется навсегда, парень.

– Ваш отец был родом из Графства, Джад? – спросил я.

– Совершенно верно, но он умер в первый год моего ученичества, и тогда мать вернулась в Румынию, чтобы жить вместе со своей семьей.

Я понимающе кивнул. Мой папа тоже умер в первый год моего ученичества, и мама вернулась в Грецию. В прошлом у нас с Джадом были схожие ситуации, и я понимал, что он чувствует.

Раньше я встречался с тремя бывшими учениками Ведьмака, и все они погибли. Первым – Морган, который служил Тьме и был убит Голгофом, одним из старых богов. Вторым погиб отец Стокс, убитый ведьмой Вюрмальд. И самым последним геройски пал в Греции Билл Аркрайт – прикрывая наше бегство.

Я ненавидел задиру Моргана, но мне нравился отец Стокс – и в конце концов понравился даже Билл, хотя тот сперва и задавал мне жару. И теперь мне начинал нравиться Джад, который казался весьма дружелюбным. Жизнь ведьмака может быть очень одинокой, и я надеялся, что со временем у меня появится новый друг.

Весь следующий день мы шагали через торфяники на восток и, миновав еще одну маленькую деревню, увидели внизу три долины с крутыми склонами. В центральной долине и находился небольшой городок Тодморден.

Я заметил, что он окружен густыми лесами, поднимающимися вверх по склонам. Со слов Ведьмака я уже знал, что город разделен рекой, дальний берег которой находится за границей Графства, но в планировке города мне почудилось нечто странное. Тодморден был не просто разделен рекой: по обоим берегам тянулась полоса деревьев, как будто никто не хотел жить слишком близко к воде.