Александр, немного встрепенувшись, обласкал девушку взглядом.

— Я не уйду, Жаклин. Уже — нет. — Он скептически ухмыльнулся, что должно было означать:

«Поздно».

Она его поняла и даже застеснялась. А потом продолжила:

— Но этим летом Чарльз меня еще и очень сильно обидел, — с трудом выдавила из себя девушка, и взявшийся было за пирог, гость завис на полпути. Он сразу вспомнил, каким равнодушным проявил себя с «профессоршей» летом, как она ему тогда была индифферентна, по крайней мере, пока он не выпил, и у него защемило в груди: -

— Что он сделал? — отложил он пирог на тарелку.

— Ничего такого, что могло бы сразу прийти тебе в голову. Он… — Жаклин почесала лоб, — он оказался ко мне равнодушней, чем я могла себе предположить. Он не любит меня так же, как и я его.

— Когда он тебя обидел? — спросил Александр, хоть и понятия не имел: что ему это даст.

— В августе. После моего приезда от вас, — вздёрнула Жаклин подбородок. Юноша молча смотрел на неё, как бы подталкивая взглядом к подробностям, но рассказчица была к ним не расположена. Не сейчас. — Во-о-от… — продолжала она, — я на него сильно обиделась и с того самого момента, то есть с августа месяца, с ним не сплю. — Она вздёрнула подбородок еще раз и мягко положила раскрытые ладони на стол, как бы показывая, что у неё на этом всё. — Хотела сказать тебе именно это. Чтобы ты это знал, — скороговоркой подытожила рассказчица и испуганно скосила глаза на своего слушателя.

Тот сначала удивлённо посмотрел на неё, потом пальцами потёр один глаз, потом второй — он думал. Но не удержался и всё-таки мысленно заликовал:

«Аа-а-а… кайф-то какой! Я же говорил, что я везунчик!» — Ему очень захотелось притянуть девушку к себе на колени, а дальше… всё по сценарию. Но вырубить себе мозги сейчас, когда разговор еще не окончен, явилось бы полной глупостью и непростительным упущением.

— Тогда что тебя с ним держит? — наконец-то выдал он удивлённо. — У вас контракт? Совместный кредит?

— Кажется, я тебе говорила, что у меня в Лондоне есть квартира моих родителей, вернее, моих бабушки и дедушки по линии отца. Кстати, тоже в Челси, как и у твоего Кирка, где вы ночевали с Анной после твоего дня рождения.

Красавец самодовольно улыбнулся, что ощутимо кольнуло его собеседницу — она отнесла эту улыбку к приятным воспоминаниям о той ночи. Но быстро всё это отбросила — сейчас он был с ней, поэтому прошлое — в прошлом.

— Если я разведусь с Чарльзом, то хочу уехать в Лондон и жить в своей квартире. Зачем мне снимать её здесь и работать тоже здесь, если лучше переехать и налаживать жизнь там — устроиться на работу, поселиться наконец-то в своём жилье, в своём родном городе?

— Ты могла бы попробовать жить здесь, со мной. — Юноша явно пробовал свои слова на слух.

— Ключевое слово — «попробовать», Александр, но пусть даже не в этом дело, жить где? В общежитии?

МакЛарен посмотрел на неё взглядом: «Думай, что говоришь».

— Нет. Мне Кирк снял квартиру в Оксфорде. Я перееду туда на третьем курсе.

Жаклин в непонимании часто заморгала и тряхнула головой.

— Зачем он снял тебе её сейчас?

— Ну-у-у-у… я ведь сейчас уже на втором. Он думал: я миную стадию общежитий. А мне посоветовали этого не делать. Он сейчас пустил в квартиру какую-то свою знакомую женщину.

Жаклин почесала ногтем висок — это было новенькое для неё. Но она тут же лукаво улыбнулась.

— Я бы согласилась жить с тобой даже в общежитии. — И её улыбка стала еще шире.

— Пфф… еще чего! — студент высокомерно вздёрнул голову. — Забудь! Я себя не на помойке нашел, чтобы приводить свою женщину в общагу.

— Ну и зря. Тебе… — его женщина только хотела сказать «восемнадцать», но быстро осеклась и поправилась: — Ты еще не в том возрасте, чтобы располагать жильём. Кстати, в квартиру, снятую на деньги дяди, тебе женщину приводить не зазорно.

— Это не его деньги, это мои. Мой траст. — Молодой человек будто вколачивал каждое слово в поверхность стола. — Кирк крут, он заменяет мне отца, поддерживает, дарит нехилые подарки, но здесь все расходы на учебу и проживание — это мой траст. Дед за неповиновение лишил мою мать наследства, но оставил нам с Дженн по трасту. У меня попечитель — Кирк, у неё — Рональд, но с того дня, как мне исполнилось… — юноша улыбнулся, — восемнадцать, я сам могу распоряжаться деньгами. — Он помолчал. — Только у меня пока нет в этом необходимости — Кирк и так ни в чем мне не отказывает.

— Ясно. — Жаклин закусила верхнюю губу, потом улыбнулась — я подумаю над твоим предложением, но… но есть кое-что еще. — Она показала указательным пальцем на стену справа от себя, имея в виду гостиную с кабинетом и того, кто там сейчас спал. — Я не могу его сейчас бросить — он потерял мать, и с ним творится что-то непонятное.

Александр оттолкнулся от стола

— Ну начина-а-а-ается…

— Я серьёзно, Алекс, я впервые вижу его таким. Не помню, чтобы он так напивался. — Девушка сосредоточенно закивала. — Не ожидала от него. Мне нужно убедиться, что это временное явление. Еще не хватало, чтобы после расставания со мной он начал пить. Я не могу подтолкнуть его к этому.

Молодой человек сидел, сцепив зубы.

— К тому же, до твоего третьего курса, когда ты переедешь в свою квартиру, еще ведь есть время, так ведь?

Александр, сощурившись и закусив уголок нижней губы, барабанил пальцами левой руки по столу, будто играл на пианино. Он — думал, Жаклин — ждала.

— Давай поступим так, — положил обе раскрытые ладони на стол мужчина, — пока оставим всё как есть, чего бы мне это ни стоило, — он посмотрел на губы Жаклин, — но я намерен вернуться к этому разговору в самом ближайшем будущем, желательно в другой обстановке и при другом настроении. Хорошо?

— Да, согласна, — закивала та головой. — Хоть и насчет ближайшего будущего не уверена — мне скоро на работу, я там почти две недели не была, придётся навёрстывать — тоже, наверное, недели две, а то и три, не меньше, так что…

— Я столько не выдержу! — испуганно-категорично тут же перебил её собеседники в ужасе замотал головой. — Это даже не обсуждается, Жак, я действительно не выдержу. Ты шутишь — три недели? — выражение его лица просто вопило о благоразумии его собеседницы и взывало к её здравомыслию. Но своим признанием он «включил» в ней совсем другое — девушка сразу же просто засветилась от счастья как рождественская ёлка. Ей даже не требовалось ничего отвечать, всё без труда читалось в её глазах. Между тем счастливица от избытка чувств приблизилась к любимому лицу и чмокнула его в его роскошный нос.

— Ты что-нибудь придумаешь, — и утвердительно зажмурилась, после чего перешла почти на томный шепот. — А теперь давай приступим к тому, зачем я тебя сегодня сюда привела.

МакЛарен даже перестал дышать. Его «тюльпаны» тут же вспыхнули как фары R8 перед стритрейсингом. В лучах этого света отлично виднелись бесенята, выскочившие откуда-то из «цветоложа» как из табакерки и талантливо танцевавшие джигу в предвкушении шабаша.

— Это то, о чём я подумал? — он приблизил свои губы к её губам. От одного голоса этого «властелина тюльпанов» можно было прикуривать.

— Именно! Даже не сомневайся, — бодро и по-деловому подвела итог девушка, отстраняясь от молодого человека и выпрямляясь за столом. — Итак, больной, идите в гостиную, раздевайтесь по пояс и ложитесь на диван лицом вниз, врач подойдёт к вам, как только освободится. — И она хлопнула ладошкой по столу.

— По пояс сверху или по пояс снизу? — сжал свои кукольные губы больной.

— Сбоку!

— Сбоку правого или сбоку левого?

— С обоих!

— Так, я всё понял, — начал подниматься пациент, — спасибо, было очень вкусно, мне пора. — Он отодвинул от себя пустые чашку из-под чая и тарелку из-под пирога.

— Александр… — попыталась остановить его Жаклин, — Алекс.

— До свидания, Сула, — встав со стула, обратился парень к щенку, который тут же, сидя, задвигал своим хвостом по полу как Q7, оставшаяся в Глазго, своими «дворниками» по лобовому стеклу во время весеннего шотландского ливня, — оставайся со своей хозяйкой. И не болей никогда — не подставляйся ей.