Увиденное добавило девушке злобы и решимости:

«К черту его!».

Вернувшись с Дженни за стол и поболтав в компании, она опять немного выпила вместе со всеми. Теперь они пили за Глазго и Оксфорд, за Англию и Шотландию. Жаклин хотела предложить отдельно выпить за килты, но постеснялась.

Потом уже вчетвером с Дженни, Марго и Эмили — больше никто из девушек к ним не присоединился, хоть они и приглашали — пошли на танцпол и дотанцевали под She Script и Superherdes всё, что не дотанцевали под One Republic.

Когда музыка для тела сменилась музыкой для души, к ним подошли Тим, Ник и Алекс. Именинник пригласил Марго, Тим — Жаклин, а Ник — свою Эмили. Кит дёрнулся было пригласить Дженни, но кулак её брата, продемонстрированный теперь уже ему за спиной Марго, охладил его пыл и заставил сбросить скорость до нуля. Дженни, увидевшая эту картину, села на своё место и надула губы.

С Тимоти Жаклин танцевала более удачно. Они хорошо подходили друг другу и по росту, и по темпераменту, и даже немного поговорили. О Лондоне, о Сохо, об Оксфорде, об Универе. Захмелевшая Жаклин, когда Тимоти, который был ненамного трезвее её, пытался шутить, смеялась и играла глазами на полную мощь. И партнёр не подвёл её своей реакцией — он постоянно передвигал свои руки по телу девушки, то беря её за талию, то сцепляя сзади в замок и обнимая её своими предплечьями, то положив ладони чуть ли не в подмышки. Девушка расслабилась и позволила себе ответить на все эти поползновения, сделав захват плеч парня чуть поглубже, тем самым теснее к нему прижавшись. И это даже не помешало их танцу, а наоборот, помогло.

Воодушевлённый Тим пересел к ней на диванах после танца. Жак чувствовала себя удобно и спокойно с этим парнем, поэтому даже уже вложила свою ладонь в его протянутую руку, когда он встал, услышав очередную медленную мелодию, и открыл было рот, чтобы озвучить приглашение на очередной танец.

Но его опередили.

— Моя очередь, — отрезал подоспевший Алекс. Тимоти улыбнулся и тут же сел. Потом именинник посмотрел на свою гостью и обратился к ней так по-простому и так нормально, что та даже забыла о своей злости.

— Жаклин, пожалуйста, потанцуй со мной.

«Только ради любопытства!» — она чуть не сказала это вслух, и, вложив свою руку в руку любимого-ненавистного человека, пошла за ним на танцпол, замечая краем глаза, что Анну в это время приглашает какойто посторонний мужчина.

«Странно», — только и успела подумать Жак, потому как только Алекс взял её в руки, только он положил ей свои крупные мужские ладони чуть повыше талии, большие пальцы расположив по бокам её худенького тела, только девушка приобняла его за плечи, одну руку просунув чуть дальше другой, а голову чуть склонила к его груди, то сразу же почувствовала разницу.

Она почувствовала, что значит танцевать с ТЕМ, ощутила, что значит быть там, где должна. До неё стало доходить, что её злость уходит, раздражение рассеивается, всё опять возвращается на круги своя, и её охватила просто-таки вселенская тоска.

«Н-н-н-н-не-е-е-е-ет, — взорвалось внутри неё, — ну нет, же-е-е-е-е. Я не могу больше. Не могу…» — Влюблённая была просто измучена.

— Как тебе здесь? — начал первым Александр. — Как тебе клуб?

— Лондон. Этим всё сказано. — Пожала плечом.

— Сочту это за комплимент.

— Это и есть комплимент.

— Спасибо.

Она подняла глаза на любимого человека и вымученно, но по-доброму, искренне ему улыбнулась — у неё не было сил говорить. Жак его уже простила. И простилась с ним.

«Он ведь действительно не виноват, что ничего ко мне не чувствует. А там, у окна, в больнице… это было, скорей всего, секундное помешательство…, наверное. Если оно мне не показалось и не приснилось».

— Как ты доехала? Нормально? — Александр не унимался.

— Да, большое спасибо. Я добралась с комфортом.

— Ну, вот видишь, а ты мне не хотела давать адрес.

— Я тебе его и не дала. И не жалею об этом.

— А как же такси?

— Ты такой наивный шотландский юноша, Алекс. Это был не мой адрес. — Жаклин от души наслаждалась, что может продемонстрировать ему свою находчивость. — Я тебе дала адрес соседнего квартала. Там такси и стояло, когда я дошла до него пешком и села.

Юноша тут же остановился, опустил руки ей на бедра — взгляд его был серьёзней сердечного приступа, а губы тоньше линии кардиограммы.

— Скажи, что ты пошутила.

— И не подумаю. — Она стрельнула в парня взглядом и утрированно часто заморгала ресницами.

«Это просто невероятно!» — У того, кого обвели вокруг пальца, внутри всё пело от радости.

— Ты будешь наказана за это.

— Запишись в очередь.

«Чертовка!»

— К черту очереди.

— Как знаешь. И скажи спасибо, что я не отправила такси на другой конец Оксфорда, где бы оно простояло до утра.

«Обожаю! Обожаю эту стерву!»

— Осторожно, Жаклин, это похоже на вызов.

— Как вам будет угодно, мистер МакЛарен.

— Я ведь могу его и принять.

— Сделайте милость, сэр. Буду весьма обязана — потому, что следующий ход опять за мной.

— Это ты так думаешь.

— То, что я думаю — не важно, я еще не дарила тебе подарок на твой день рождения.

«Ты — мой подарок!» — хотел закричать именинник, перекрикивая музыку, и подхватить свой «подарок», и прижать к себе так, чтобы она запросила пощады и воздуха, и закружить со всей силы.

— Мне уже начинать волноваться?

Она вскинула бровь.

— Не поможет. Ты уже проиграл, неудачник.

«Ни хрена! Это мы еще посмотрим! Я поманю пальцем, и ты побежишь за мной!» — принятые градусы раздули и без того внушительную уверенность в себе красавца до угрожающе неприличных масштабов. Но по лицу Алекса было не понять ровным счетом ничего.

— Если я проиграл, то, значит, ты выиграла. И что же? Каков выигрыш, если не секрет?

— Я тоже проиграла…

— Вот как? Значит, «все умерли»?

— До единого, — кивнула Жаклин.

— Но я всё-таки хочу получить свой подарок. Где и когда?

— Ты так говоришь, как будто собрался присылать секундантов.

— Я не дерусь с женщинами.

— Очень жаль. Я бы не отказала себе в удовольствии надрать тебе зад. — «Или пустить пулю в лоб!»

«Оу, а что бы я мог сделать с твоим задом, крошка!» — всё те же градусы при слове «зад» всё-таки решили заставить себя уважать.

— Ладно, я тебе позвоню, когда подарок будет готов. — Обещание Жаклин прозвучало как волеизъявление.

— И я не буду разочарован?

— Ни в малейшей степени.

— Жду. — Александра распирали эмоции, которые раз за разом будила в нём эта замужняя женщина. К тому же, сейчас он был уже действительно изрядно навеселе. От полноты чувств парень так сильно прижал её к себе, расположив ладони меж её лопаток, что той ничего не оставалось делать, как ответить этому драгоценному для неё человеку тем же и положить голову ему на грудь, ощутить породистую мягкость дымчатой водолазки и дышать, дышать, дышать им.

Жаклин стал интересен один момент — она всегда очень плохо переносила запах алкоголя от других людей. Даже от дядюшки. Да даже от Чарльза. А вот сейчас, танцуя с Алексом, чувствовала этот запах и, к своему удивлению, понимала, что ей это нравится, она этим наслаждается. Ей не было противно или тошно, а даже как-то, наоборот, приятно.

И тогда она решилась прибегнуть к самому тяжелому приёму — его она боялась применять даже с Чарльзом — она на секундочку представила себе Алекса тяжело больным, лежащим в постели, почти без движения, и при виде этой картинки прислушалась к себе. Почувствовав, что будет благодарна, если он просто позволит ей сидеть возле него, не говоря уже о том, чтобы лечить, помогать и ухаживать, она поняла, что — всё, это конец. Она любит этого мальчишку. Любит той самой любовью. Той самой.

«Мне нужно разводиться с Чарльзом, — пришла к выводу девушка. — Что бы там ни было у меня с Алексом, с Чарльзом нужно расстаться».

— И не забывай, Жаклин, что у тебя тоже будет день рождения. Когда он у тебя, кстати? Извини, что поздно спрашиваю.