Но кому-кому, а «человеку из народа» всё это было очень знакомо. Любованием и восхищением его не удивишь и победишь. Поэтому он не отводил взгляда от собаки, пока та не послушалась.

Почувствовав агрессивную, волевую энергетику от «плебса», Сула решила «проиграть сражение». Сделав недовольную физиономию, она, тяжело кряхтя и вздыхая, как старая бабка, уложила свои члены у ног хозяев и затихла. Но тут же подняла морду к Алекса, как бы вопрошая: «Я всё правильно сделала? Так надо, да?»

— Умница, — похвалил её мужчина с улыбкой в голосе.

И через некоторое время Дэлли действительно уснула, растянувшись на руках у папы с мамой, и смогла немного поспать. А когда проснулась, то в ней так же пробудилась и творческая личность.

Ребёнку захотелось рисовать. Мама достала из рюкзачка карандаши и альбом, и довольная юная художница, вдохновлённая атмосферой поездки, развела бурную деятельность и принялась творить.

Александр сидел у окна через стол от дочери, как бы умостившись в угол между креслом и стеной вагона. Он обнял Жаклин за шею, поэтому она прилегла на него спиной. В один из моментов, мужчина не выдержал и, воспользовавшись тем, что их ребёнок сосредоточен на живописи, закрыл глаза, с чувством зарывшись носом своей девушке в волосы, и с наслаждение вдохнул её аромат. У той веки опустились как под гипнозом, она сразу же обмякла и, повернув голову к мужчине, уткнулась лицом ему в шею. Легонько поцеловала или даже просто коснулась губами и затихла.

Когда они перестали шевелиться, обоим сразу не понравилась окружающая тишина, если не считать звука хода поезда. Она показалась какойто подозрительной. Кажется, родители одновременно поняли, что это перестал скрипеть карандаш их дочери об альбомный лист. Папа с мамой дружно распахнули глаза и застыли.

На них уставились два распахнутых «тюльпана».

К тому же, Дэлли не смогла поглотить столь удивившее её зрелище только глазками, поэтому открыла ещё и свой маленький кукольный ротик. Она смотрела на своих родителей, как на нечто ошеломляющее, как на первый восход солнца в своей жизни. Это были глаза ребёнка, открывающего для себя мир. В них не виднелось и намёка на какую бы то ни было оценку или отношение. Только знакомство и открытие.

Жаклин сглотнула, а Александр показательно чмокнул её в щечку, широко улыбнулся и обратился к дочери:

— Нарисуешь нас с мамой?

Дэлли отмерла, заморгала, сморщила носик и опустила голову в свой листок.

— Нет, — неловко мотнула она головой. — Я не умею рисовать волосы.

По приезду в Глазго, они первым делом выгуляли в парке возле вокзала свою «особу, приближённую к императорам», а потом на такси отправились за Эшли.

Погода стояла ветреная и пасмурная, но на голову не капало, за что путешественники были небу несказанно благодарны. Не иначе как им благоволили Боги фараонов.

— Привет! — воскликнула, встречающая их у подъезда, Эшли, увидев Дэлли и Алекса. Папа с дочкой вышли из такси, а мама осталась в машине с Сулой. — Привет-привет, — бабушка трёх внуков, привычным движением обняла маленькую гостью, но на руки брать не стала, боясь испугать ребёнка своим напором. — Как же я давно тебя не видела! Какая ты уже у нас большая и красивая. И на папу похожая, — добавила она тихо, поднимая голову на парня, который шёл следом за дочерью.

— Эдельвейс, познакомься с бабушкой Эшли, — сказал он, тоже обнимая любимую тётку. Ту самую, которая так и не сказала ему, что у него растёт дочь. Вообще-то, Александр уже вспоминал Эшли и, конечно же, вначале хотел приехать и хорошенько с ней поругаться. Но всё это сквозь уважение к женщине, которая умеет так прочно хранить тайны. А потом первая злость прошла, МакЛарен прикинул: что последовало бы за её признанием, и сдался.

«На её месте я бы тоже ничего не сказал».

«В поход на квартиру» Алисы выстраивались как войско перед сражением. Тактически и стратегически. С учётом назначения, экипировки и боевой мощи. Первый шёл Александр с чемоданищем, за ним — Эшли за ручку с Дэлли, а замыкали ряды Жаклин с Сулой.

— Сынок! — просияла от неожиданности Алиса, как только открыла дверь и увидела на пороге своего ребёнка с огромным чемоданом в руках. — Ого, какой у тебя… саквояж. Входи, как я рада тебя видеть! — обняла и похлопала она по спине парня. — Уж и не ожидала что… Эшли? — оторопела женщина в ещё не закрытую дверь, заметив подругу, поднимающуюся по лестнице вместе с какойто маленькой девочкой.

— Привет, — заулыбалась Эшли. — Мы к тебе.

— Это хорошо, — гостеприимно улыбнулась Алиса, отпуская сына и гладя на свою внучку. — И кто же это с тобой?

— Её зовут Эдельвейс, — чётко произнёс Александр, снимая бомбер и набрасывая его на вешалку.

— Эдель… — начала было его мать, но что-то как-то замолкла на полуслове. Женщина прищурилась и внимательно присмотрелась к девочке, которая как ни в чём не бывало, входя в квартиру, мило хлопала глазками и старалась понравиться новым людям, у которых ей придётся гостить.

Немного рассмотрев ребёнка, Алиса вдруг сделала к Дэлли большой шаг и не очень крепко, но весьма волевым движением взяла её за плечи, как бы призывая не шевелиться. Дэлли слегка огорчилась, но ещё не забеспокоилась. После этого миссис МакЛарен присела перед ней и уже совсем близко принялась разглядывать личико внучки. Миллиметр за миллиметром, чёрточку за чёрточкой.

— Александр! — наконец резко выкрикнула она, не поворачиваясь к сыну. — Что всё это значит? — подскочила женщина и развернулась к своему ребёнку. — Ты ничего не хочешь мне объяснить? Эшли? — взглянула она на подругу, видимо, чувствуя, что на Алекса просто так не надавишь.

Та лишь кивнула на парня, как бы предлагая сначала разобраться с ним. Но тут в дверь постучали, и Эшли, ещё не отошедшая от входа, сразу открыла.

Те же и Жаклин с Сулой.

— Жа-а-ак? — уже не сдерживаясь и не стесняясь, выпучила глаза миссис МакЛарен, даже не удивляясь собаке.

— Здравствуй, Алиса, — несмело улыбнулась девушка, а Дэлли не выдержала, подбежала к маме и встала рядом, схватившись ручкой за ошейник Сулы.

— Так, давайте все успокоимся и пойдём в квартиру, — взяла ситуацию в свои руки Эшли.

Все засуетились и направились в комнаты. Хозяйка шла последней.

— Александр, Суле нужно помыть лапы, — услышала она тихий голос Жаклин.

— Да-да, идём, — парень направился налево по коридору в ванную.

«Он и Жаклин? Нет, только не это», — запаниковала Алиса.

Парень показал: как можно управиться с лапами, и поспешил назад к матери и Эшли, которая уже держала за руку Дэлли. Он переживал за дочь.

— Александр! — воззрилась Алиса на сына. — Это то, что я думаю?

Мужчина подошёл к дочери и осторожно, словно фарфоровую, поднял её на руки.

— Я её папочка, — впервые у всех на виду чмокнул он девочку в щёчку. Александр говорил, а у самого сердце замирало от возможной реакции ребёнка на его заявление вслух. Но Дэлли никак не отреагировала. Видимо, она не совсем понимала: что здесь вообще происходит, и что правильно и хорошо, а что неправильно и плохо.

К тому же, когда их лица встали почти на одном уровне, то и для взрослых его слова прозвучали как-то даже странно и нелепо. Как ненужное пояснение, излишняя подробность.

— Да что ты говоришь, — тихо, с насмешкой не выдержала Эшли и закатила глаза под потолок. — Никогда бы не подумала.

— То, что ты её папа, — между тем продолжила его родительница, — это я вижу, не слепая, а вот кто мама этой девочки? — с опаской застыла она в заинтересованной, но и в то же время враждебной позе, очень опасаясь услышать имя женщины старше её сына на восемь лет.

— Как зовут нашу маму? — спросил у дочери Александр.

— Мама Жаклин, — машинально ответила та, с неопределяемыми интонациями.

Алиса в ужасе закрыла рот рукой.

«Это ведь я дура просила её присмотреть за ним в Англии».

— Ма, не паникуй! — тут же басом попробовал успокоить её сынок. — Ничего же страшного не произошло.