«Мне пора бы привыкнуть к тому, что я люблю его, — промелькнуло у неё в голове. — Всего. Целиком». Достаточно смочив весь ствол слюной, она вобрала его в себя так, чтобы головка упёрлась ей в горло.

— Да! Фак, да! Жак… у-у-у… — юноша запрокинул голову, задрав подбородок и выставив вперёд кадык. Он приподнял таз над кроватью, как бы просясь дальше. Глубже. И тогда Жаклин пошла до конца. Она, вынув «маленького Алекса» изо рта, сглотнув слюну и сделав пару вдохов, тут же, по новой вобрала его в себя и, расслабив горло, воткнула туда головку.

Рывком выгнувшись дугой, юноша откровенно заорал.

— Ч-ч-ч-ч-черт! — шипел он, и это было последнее человеческое и членораздельное, что он смог выдать, потому как в нём тут же заговорили уже несколько другие сущности — он зарычал. Низко, гулко, утробно, гортанно. Примерно как эхо у подножия горы Крика. Александр выпихивал этим звуком и демонстрировал всю свою звериную, сексуальную агрессию, чувствуя, что уже довольно глубоко трахает её глотку. Жаклин таки разбудила в нём зверя и тут же вынула его член изо рта.

— Малыш, да! Фак! Ааа… — частично вернув свои вербальные способности, складывал он слова, восклицания и звуки в одну кучу, не в силах сделать ни вдох, ни выдох.

Девушка, восстанавливая дыхание, начала почмокивать, полизывать и посасывать головку, заправив волосы за уши, чтобы они не мешали Александр всё это видеть. Чуть отдохнув, она принялась за старое.

— Ещё! Малыш, а-а-у-у… черт! Ещё! — распинало парня, когда она насаживала своё горло на головку его члена. — Да! Ещёо-о-о…

Именно с этим звуком тёплая струя ударила ей в нёбо, и Жаклин спокойно проглотила всё что излил ей в рот юноша. О том, что глотать мужскую сперму может быть противно, у них, на медицинском факультете никто из девчонок даже не заикался. Не говоря уже о мальчишках. Всё по своим местам расставили первая же пара занятий по анатомии с настоящими человеческими костями да последовавший за ними поход в морг.

Хотя, дело было, конечно же, не в этом — в обоих случаях со спермой Чарльза, а их было как раз таки два, ей ничего из вышеперечисленного не помогало — во время процесса все её мысли можно было уместить в одну единственную фразу: «Скорей бы это закончилось», потому как вторая минута процесса уже казалась ей отрезком вечности.

С Александр же всё закончилось, едва начавшись. Жаклин была счастлива его реакцией. Она ни секунды не сомневалась, что будет вспоминать каждый его звук и каждую конвульсию, и млеть от удовольствия, и наслаждаться, наслаждаться, наслаждаться.

Они оба опять переводили дыхание, но если девушка победоносно улыбалась, поправляя на парне пижамные штаны, то сам он дышал и жмурился так, будто у него сыпались искры из глаз. В принципе, это было недалеко от истинного положения дел.

— Малыш, это было… убойно, — как в неверии и блаженстве одновременно покачал он головой. — Твоему Лондону придётся попыхтеть, чтобы после такого удивить меня своим салютом. Всё, отвязывай меня, сладкая. Пора делать новые долги.

— У-у, — медленно покачала головой «малыш».

— Отвязывай, я сказал. Жаклин, не зли меня.

— У-у, — опять покачала головой теперь уже Жаклин. — И я тебя не боюсь.

Александр ухмыльнулся, всё ещё тяжело дыша.

— Осторожно, Жаклин, не сжимай сильно пружину, она может рвануть, и пожалеть можешь уже ты. Я хочу тебя, мать твою! Сейчас же развяжи меня, слышишь!

— Ты меня хочешь? — промурлыкала «кошечка» — Жаклин. — Глупенький, что ты можешь знать о том, как можно хотеть человека. И о том, как хочу тебя я! — Слово «я» она уже практически выкрикнула и как волчица перед нападением угрожающе вытянула и пригнула голову.

Александр замер. Закусив уголок губы и спрятав туда довольную улыбку, он «маякнул» ей своими вспыхнувшими на мгновение «тюльпанами». Вот теперь парень был удовлетворён полностью.

Но ему понравилось. Поэтому он продолжил «жалеть».

— Фак! — выпихнул парень сквозь зло сжатые зубы. — Я знал, что пожалею.

— Угу. Но ведь тебе уже понравилось? — мгновенно вернулась девушка к кошачьим интонациям.

Воспоминания о том, как чувствовалось её нежное горлышко вокруг головки его члена, выдавили из юноши улыбку. Но он молчал.

— Это только начало, — наклонившись к его уху, прошептала она.

— Ах ты… — Алекс, кое-как ухватившись за прут кровати руками, подтянулся ногами к голове и обхватил коленками девушку за талию. Перетащив её ногами к изножью, повалил там и придавил к постели. Она визжала и хохотала как полоумная.

— А… Алекс, отпусти! Я развяжу! Развяжу!

Он отпустил.

— Сейчас принесу ножницы, — и с этими словами Жак слезла с кровати и вышла из комнаты.

Через полминуты она вернулась с ножом.

Парень молчал.

«Господи, какой же он красивый! — подумала девушка, увидев с порога вытянутое стройное молодое тело. — Как же мне всё-таки повезло».

Она залезла на кровать с изножья и встала на коленки по обе стороны его длинных вытянутых ног.

Опустившись на четвереньки, она с ножом в руках начала продвигаться над его телом к изголовью, видимо, намереваясь перерезать чулок на его запястьях. Нависнув грудью прямо над его лицом и укутав его своей туникой, Жаклин уже взялась было руками за чулок, но Александр в это время потянулся губами к её соску и стал сквозь тонкую ткань ловить его ртом.

Почувствовав это, она выпрямилась. Глядя прямо в глаза своему мужчине, девушка ни с того ни с сего задрала тунику, под которой оказались салатного цвета хлопковые трусики, и медленно просунув нож под боковой шов, начала его «пилить». Довольно быстро и легко разрезав ткань, она обратилась к другому боку. Когда и там шов был повержен, Жаклин вытащила трусики у себя между ног и застыла с ними в одной руке и с ножом — в другой.

— Иди ко мне, — прохрипел парень, ртом и взглядом показывая на её лобок.

Девушка молча отрицательно покачала головой. Просунув нож и то, что осталось от трусиков под подушку, на которой лежал юноша, она медленно полезла руками под тунику и начала ласкать себя между ног, выгибаясь всем телом так и эдак, и тихо, сладко постанывая.

Молодой человек просто обалдел от такой наглости.

— А я?! — воскликнул он с какойто даже обидой в голосе.

Ноль реакции. Жаклин, сидя верхом на его животе, продолжала заниматься собой.

— Покажи! — тогда гаркнул Александр. — Я хочу это видеть, дьявол тебя побери, ведьма!

«Ведьма», запрокинув голову и закрыв глаза от удовольствия, опять медленно покачала головой в отрицании.

— Жа-а-а-а-а-а-ак! — заорал на всю комнату юноша.

Девушка опустила голову и разлепила веки. Она посмотрела на парня как на чужого, не вовремя появившегося гостя, но всё-таки скрестила руки и так же молча, грациозно поведя бёдрами, а потом и плечами, через верх стянула с себя одежду. Бросив её в угол кровати, она раздвинула одной рукой свои складочки, а другой начала ласкать и дразнить себя между ними, иногда, как бы между прочим, прикасаясь к клитору.

— Вот… смотри, — равнодушно — флегматично вымолвила она и, по-новой закрыв глаза, откинула голову.

— Уууу…фа-а-ак! — в голосе парня слышалось уже намного больше отчаянья, чем вожделения. — Дай! — опять гаркнул он на всю комнату. — Дай мне!

Жаклин не отреагировала, видимо, отдавшись процессу полностью. Без остатка.

— Да дай же мне! Чёрт! — дёрнул как бы в предупреждении ногами Алекс.

Жаклин опять посмотрела на него сверху вниз. Очень серьёзно. Она вынула руку у себя между ног и одним из пальчиков, которыми только что ласкала себя, прикоснулась к его губам.

— На.

Тот тут же втянул его в себя.

— Ещё! Больше! Я хочу больше! — пососав, зло выпихнул из себя.

Дразнилка изучающе, как бы в раздумьях «справится/не справится» взглянула на страждущего.

Потом, видимо, всё-таки решив рискнуть и доверить столько тонкое дело мужчине, всё-так же держа складочки раскрытыми, придвинулась на коленках к его рту, не прекращая ласкать сама себя свободным средним пальцем той же руки. Александр вытянул голову и припал ко всему этому как нищий к золотому дождю. Он лизал, сосал, целовал, а Жаклин в это время свободной рукой спокойно-равнодушно перебирала волосы у него на голове.