На границе её пропустили, не задав никаких вопросов и не попросив документов, оставшихся в сгоревшей машине. Её самолёт должен был вылететь в Первый сектор через три часа, и она решила воспользоваться временем ожидания, чтобы встретиться с человеком, который мог бы объяснить ей, что происходит, и которому она могла доверять больше, чем себе.

К удивлению Эмри, в его приёмной ей сообщили, что он не сможет с ней встретиться. Эмри попросила ещё раз передать, что это именно она, и что встреча должна пройти немедленно, но ей отказали. Она начала догадываться, в чём дело. Ей нужно было самой его разыскать, не пытаясь связаться через номера корпорации. И Эмри не осталось ничего другого, кроме как быстро добраться до его приёмной, а там уже попытаться привлечь его внимание. Она была уверена: он будет ей рад.

Она вынуждена была оставить аэромобиль на одной из парковок внешнего города у западного входа в корпорацию. Система распределения пешеходного трафика оказалась к ней лояльна и повела Эмри прямым путём к корпусу, который был ей нужен. По пути она вглядывалась в лица прохожих. И чем больше она старалась заметить в них что-то неладное, что-то противоречащее свободной человеческой сущности, тем больше убеждалась в том, что все они выглядят абсолютно буднично в своих одинаково модных по обе стороны Атлантики костюмах из плотной ткани грязноватых оттенков. Эмри, одетая в один из бесконечных подвидов этого же костюма, выуженного из недр гардероба далеко на востоке, ничем не отличалась от местных клерков, спешащих по своим бессмысленным делам. Все корпорации мира были похожи одна на другую.

Стеклянный лифт вознёс Эмри на высоту десятого, последнего в этом небольшом корпусе этажа. И как только она оказалась наверху, она вспомнила это место. Эмри уже была здесь, что оказалось очень кстати. Издалека определив, где находится нужный ей кабинет, по табличке на двери, она решила не заходить туда через приёмную, свернув в широкий коридор справа, где когда-то был выход в технические помещения.

Выход по-прежнему был здесь, правда Эмри предстояло проделать то, что, может, и выглядело бы нормально, будь ей лет пятнадцать, но в её возрасте было уже смешно: ей нужно было пролезть через узкий ход на балкон, ведущий в интересующий ей кабинет. Впрочем, её всё равно никто не видел, и она, не долго раздумывая, решилась.

Собрав на себя всю пыль подсобки, Эмри наконец шагнула на желанный балкон, опоясывающий корпус D. По её прикидкам, осталось немного: пройти вдоль стены, не привлекая ничьего внимания, повернуть за угол и постучать в окно кабинета.

Снаружи здание выглядело старым, но ухоженным: балкон был засажен цветами и растительностью, что было Эмри только на руку. Она пригнулась и быстро направилась в намеченном направлении, стараясь не обратить на себя внимания людей, которые могли бы увидеть её из окон или с улицы. Дойдя до поворота, она распрямилась и поправила пиджак. В этот момент кто-то с силой толкнул её из-за угла.

Эмри отшатнулась назад к перилам, вцепившись в них обеими руками.

— Назад! Назад, я сказала, — из-за угла сначала показалось небольшое оружие, а затем молодая, но не слишком симпатичная светловолосая девушка ростом на две головы ниже Эмри.

Эмри, ошарашенная неожиданной встречей, на всякий случай подняла руки вверх и попятилась назад.

— Тебе бы лучше в меня не стрелять. Я, между прочим, под полной защитой Третьего сектора, — поспешила объясниться она, всё так же медленно отходя назад, всё плотнее прижимаясь к холодным перилам.

— Да знаю я, — раздражённо ответила ей незнакомка, одетая в гротескно короткое платье, невыгодно подчёркивающее по-юношески пухловатое тело.

— И я ухожу, — сочла нужным добавить Эмри.

— Так и проваливай живее, — девушка яростно закивала. — Твой самолёт уже тут. Двигай отсюда.

Эмри не нужно было просить дважды. Как ей показалось, она преодолела балкон за доли секунды, распахнула дверь и прижалась к ней спиной, стараясь успокоить сердцебиение, прежде чем забраться в лаз, который представлял собой достаточно широкий кусок трубы метра четыре в длину.

И вдруг ей показалось. Нет, всё-таки не показалось.

— Эм! Эмри! — из трубы донёсся знакомый мужской голос.

— Эс! — она немедленно бросилась туда, откуда, вне всякого сомнения, голос и раздавался.

Эмри в мгновение ока вползла в грязную трубу, добравшись до её середины и, конечно, примерно посередине встретилась лицом к лицу с ДЭсперадосом, в кабинет к которому она так стремилась попасть. В темноте Эмри пыталась рассмотреть его лицо: то, насколько он постарел с момента последней встречи, эмоцию, выражение глаз. Сказать, что Эс был красив, было недостаточно: он располагал к себе, источая внутреннюю уверенность. Впрочем, в трубе всего этого было не разглядеть, Эмри просто это знала.

— Интересное место для встречи, — она взяла его за руку.

— Я так рад, что ты жива. Роулс просто козёл, что разрешил послать тебя, — выпалил Эс, и в его тоне Эмри уловила нотки тревоги, — и всё же он оказался прав.

— В чём? — спросила она, почувствовав смутное беспокойство.

— Информационное оружие. Более опасное, чем мы думали. Корпорация может контролировать людей не только в рамках внешнего города, но и на всей территории сектора.

Несмотря на страх, Эмри испытала и некое облегчение оттого, что он разделял её мнение. Но вместе с тем у неё возникла тысяча новых вопросов. Неужели…

— Подожди. Так это Роулс сказал тебе об оружии?

— Я был в спецкомиссии. И Эм, я видел людей под контролем здесь. Я ни с чем это не спутаю.

— Так что, Роулс с тобой согласен? — Эмри не терпелось получить ответ на самый главный вопрос.

— Нет, ты не хуже меня знаешь, нет. Но, видишь ли, Эм… Он фигура такого уровня, что он не смог бы сделать такое заявление даже в узком кругу, не будь у него стопроцентных доказательств. А их получить непросто, как понимаешь. Обострение отношений с Третьим сектором — не то, что нам сейчас нужно.

— Он как-то намекнул тебе?

— Эм, — Эс выдержал паузу, — я не могу здесь быть слишком долго. Меня потеряют. Я хочу сказать тебе одно: уезжай немедленно. Тебе нельзя здесь больше находиться, нас не должны ни в коем случае видеть вместе. Я, честно говоря, надеялся, что ты и вовсе не придёшь.

— Почему это мне нельзя здесь находиться? — за годы знакомства с Эс Эмри безошибочно научилась распознавать в его гладких интонациях волнение.

— Давай ты не будешь задавать мне этих вопросов. Просто сделай так, как я сказал.

Но Эмри не намерена была сдаваться.

— Я никуда не уеду. И скорее всего, даже не по собственной воле.

— Что?

Ей показалось, что Эс злится, хотя, кажется, он ничем этого не проявил.

— Думаешь, меня выпустят из сектора?

— Конечно, почему нет? — он усмехнулся.

— Ну, меня ведь не случайно спасли.

— О господи, да ты как маленькая. Да твой бывший на тебе просто помешан. Думаешь, он не спас бы тебя?

Эмри выпустила руку Эс. Она в очередной раз испытала облегчение, на этот раз — от снятия табу с темы.

— Но ведь это из-за него я здесь оказалась, — с досадой напомнила Эмри. — В чём смысл? Впечатлить меня?

— Эм, мне некогда сейчас, но успокойся и лети домой. Твой бывший — самый безобидный придурок в этом чёртовом секторе. Ничего он тебе не сделает.

Эмри вздохнула.

— Я его начальник, и я это гарантирую, — добавил Эс, обнимая Эмри за шею. Большего диаметр трубы не позволял.

Его уверенность передалась и Эмри. Рядом с ним ей всегда было спокойно. На её лице впервые за долгое время появилась слабая, едва заметная улыбка.

Эс попытался повернуться, чтобы иметь возможность более удобно обнять Эмри, и в этот момент из его кармана что-то выпало и ударилось о трубу. Судя по звуку — что-то небольшое.

Эмри всё с той же улыбкой подняла выпавший предмет.

— Никакой конспирации. Один шум от тебя, — попыталась пошутить она.

Как вдруг улыбка медленно стала сползать с её лица.