Сегодня егеря попали в смертельную ловушку, дикий ужас охватывает человека, когда он чувствует за спиной горячее дыхание летящего во весь опор коня, неужели от него можно убежать и спастись? Наверное, похожие ощущения испытывала пехота в веке двадцатом, когда неожиданно встречалась с танками в чистом поле, а никакого эффективного оружия ПТО под рукой нет... одни лишь ручные гранаты, да и те осколочные, в 41-м так случалось сплошь и рядом. А кирасиры - те же танки, только живые - из мяса и костей... Дед рассказывал... было так в начале войны... Почему полковник решил, что в пойме их спасение? Или надо с ходу в реку лезть?
Все эти мысли хаотично вертелись в голове Александра, как шарики во вращающемся барабане Спортлото, когда он вместе со всеми стремглав летел не чуя под собой земли к спасительной реке. Неожиданно унтер-офицер понял, нет, скорее просто услышал, что никто его больше не преследует, неудержимо нараставший топот копыт за спиной смолк, как обрезало... и он тут же провалился в топкую почву прибрежного болотца почти по колено. Теперь все, уже не никуда убежишь, неужели попался, все - конец? Александр быстро обернулся - в пятидесяти шагах позади него по брюхо ушел в болотину кирасир, бедная лошадь под ним глаза выкатила и бьется, но не может сдвинуться ни на шаг - ни вперед ни назад. Не сам наездник конечно провалился, а конь вместе с ним ушел глубоко в топь, что сейчас почти одно и тоже - и француз "приехал". Вот в чем дело, выходит не только он один 'влип' в болотную грязь, но и кирасиры заодно, а значит теперь можно и не торопиться... Человек еще способен двигаться по такой почве, но лошадь с ее копытами уже нет. Здесь мелкие казачьи степные лошадки может быть хоть и с трудом бы прошли местами, а могучие кирасирские сразу увязли в топкой земле по самые стремена и выше, еще бы такая масса, каждая не меньше тонны весит. Унтер-офицер быстро снял с плеча оружие и прицелился, француз вытащил в свою очередь из седельной кобуры длинный кавалерийский пистолет и два выстрела слились в один. Но если из гладкоствольного пистолета, да еще с судорожно дергающейся лошади попасть с такой дистанции можно только в слона, то Александр из своей винтовки не промахнулся бы даже стреляя в медный пятачок, проделывал он уже такой трюк на спор неоднократно. Проверять на прочность французскую кирасу он не стал и всадил ее обладателю пулю промеж глаз, в точности как тому духу-пулеметчику в скоротечном бою на горной дороге, тогда... давно... было ли это вообще или пригрезилось в снах... Эх СВД бы сейчас или мосинку, хоть самую плохонькую и завалящуюся, он бы им тогда показал, по полной программе бы выдал представление, хрен бы кто ушел целым из этого болота. Однако, успешно обошлись в этот раз раз и без помощи знаменитого изделия образца 1891/30-го года.
Вскоре по всей пойме захлопали частые и беспорядочные ружейные выстрелы, нижние чины 13-го егерского полка окончательно опомнились и теперь пытаются перехватить инициативу, взять реванш за недавнее 'позорное бегство'. Сашка ловко, навык уже давно выработался, перезарядил винтовку, стараясь не испачкать в черной, болотной грязи приклад, и стал выискивать для себя новую цель.
Черт возьми, что же там случилось? Почему добежали сюда, до поймы реки не все? На самом краю луга, в двух шагах от спасительной топи, вражеские кирасиры сумели отрезать небольшую группу, и сейчас будут добивать, еще минута или две-три, сломят сопротивление и окончательно растопчут лошадьми. А там ведь знамя, там полковой командир, там штабс-капитан Денисов Иван федорович и старый приятель Гришка, а так же Федька с ними еще человек десять солдат, сборная солянка со всей первой роты. Их надо срочно спасать, выручать пока не поздно! Он огляделся вокруг, пытаясь собрать людей из своего взвода для контратаки, но как назло рядом никого не было, остальные нижние чины забежали еще дальше вниз, почти до самой воды, отдельные даже зашли в реку чуть ли не по пояс. Не успеть уже, поздно - проклятые латники вовсю рубят попавших в смертельную ловушку егерей. Храпят обезумевшие от запаха свежей крови кони, которым передалось боевое настроение седоков, здесь пленных не берут, бой идет исключительно на уничтожение. Вот Цыган свалился к ним под копыта, попытавшись достать одного вражину штыком, так как учили на занятиях, в этот раз ему немного не повезло, поскользнулся боец на сырой от росы траве и... Следом за ним длинный вражеский палаш настиг еще одного солдата, снеся ему половину головы вместе с кивером - только мозги брызнули по сторонам, третьего враги расстреляли из пистолетов почти в упор. Схватка уже давно неравная, там трое вражеских кавалеристов в латах против каждого солдатика в неказистом зеленом мундире... Палаши так и мелькают в воздухе точно молнии, далеко разносятся в летнем воздухе звуки ударов металла о металл - сплошной лязг, а временам звонкое "банг" сменяется глухим сочным "хрясть" - это значит, что клинок настиг кого-то. Это "сабля попробовала мяса", так тут говорят профессиональные рубаки-кавалеристы. Пока каким-то чудом окруженным со всех сторон егерям, удается успешно отбиваться штыками, пусть даже ценой потери нескольких товарищей, но они еще держатся и ведут бой.
Мягкая почва с жирным чавканьем предательски засасывает ноги, мешая движению и пытается содрать с них сапоги, но Сашка настойчиво рвется вперед, еще немного, и упитанные конские зады уже совсем близко - цель на расстоянии броска ручной гранаты. Тонкий вытяжной пеньковый шнур обжигает пальцы как огнем - да и плевать, нарастет новая, дело наживное. Первая жестянка кувыркаясь в воздухе и выбрасывая тонкий след дыма, летит прямо под копыта кирасирских коней, за ней сразу же следует вторая - больше у него с собой в вещевом мешке-сидоре нет... в наличии только две гранаты. Секунды словно растягиваются в долгие годы... тянутся как века. Ну скорее, скорее, подтолкнуть бы горящий в запалах пиротехнический состав. Так ждать - это выше человеческих сил.
И грянул гром... Рвануло на редкость хорошо, даже пожалуй слишком сильно, едва не зацепило своих. Сразу же проклятые латные 'самовары' испугано шарахнулись в разные стороны, усиленно вертя головами в блестящих касках с высокими султанами, проняло вас месье, да? Французы лихорадочно пытались определить, откуда же по ним бьет русская артиллерия, на одинокого унтера позади внимания не обращают совсем. Ну и черт с ними, Сашка не гордый и потерпит такое пренебрежение, ему на руку. Три, нет даже четыре раненые взрывом лошади, бьются на земле, калеча попутно своих наездников, еще пара просто сбросила с себя седоков и убежала прочь, проход к спасению открыт. Нижние чины и офицеры 13-го егерского воспользовавшись замешательством преследователей поспешно выскакивают из западни, Григорий с Денисовым волокут под локти старика-полковника, а Федька тащит подмышкой свернутое точно коврик их желто-бело-красное "суворовское" еще знамя. По дороге к болотине штабс-капитан ухитрился извернуться и пырнуть шпагой одного из пытающихся подняться с земли кавалеристов. Следующий встреченный по пути француз ловко уклоняется от удара в сторону и вскидывает заранее вытащенный из седельной кобуры пистолет, но от 'презента' своевременно вылетевшего из винтовки унтер-офицера ему увернуться уже не судьба.
Еще мгновение назад 13-егерский полк был по всем правилам военной науки разгромлен наголову вражескими кирасирами, рассеян и в панике бежал от врага, по крайней мере, так происходящее выглядело с формальной точки зрения. Теперь же стрелка весов Фортуны неожиданно качнулась в другую сторону, и вот егеря торопливо достреливают и докалывают штыками влетевших с разгона вслед за ними в пойму вражеских кавалеристов, благо последние увязли в топкой болотине и превратились из грозных преследователей в жалкие мишени для пуль, да и для штыков тоже. Не очень то побегаешь тут в тяжелых сапогах-ботфортах и стальных панцирях, а быстро от такого снаряжения уже не избавится. Грозные всадники неожиданно превратились в легкую мишень, ружье легко побивает пистолет по дальности, а в ближнем бою штык достает там, где палаш бессилен.
