Тем временем командир перешел к практическим распоряжениям их у него накопился целый ворох. Штабс-капитана Денисова назначили ответственным за сбор и сохранение трофейного артиллерийского имущества, а то пока суд, да дело, один зарядный ящик нижние чины уже начали разбирать на дрова для костра, точно леса вокруг не хватает. Александр искренне позавидовал начальнику, ему намного проще - собрал все свои пушки в кучу, оградил веревкой и поставил солдата для охраны. Унтер-офицеру совместно с оружейником Бауэром предстоит принять многочисленные трофейные ружья, полковник требует собрать все вплоть до последнего железного шомпола, а это оружие разбросано на большой площади и местами основательно втоптано в грязь во время боя.
-Господа офицеры, я требую строжайшего присмотра за нижними чинами, нельзя ни в коем разе позволить им самовольно заменить наши казенные ружья трофейными! У французов калибр меньше и заготовленные нами патроны к ним не подойдут, -продолжал давать указания полковник, в заключение правда одна добрая весть, хоронить погибших врагов нижним чинам не придется. Уже посланы люди из обоза в ближайшую деревню за местными жителями, эту тягостную операцию решено полностью возложить на них. Забавный факт, пленных они взяли всего ничего, ровно одного. Того самого первого и единственного - французского пьяницу-часового, оказывается Сашка все же не задушил его до конца, или как народ полагает - пьяных сам бог хранит в таких случаях. Всех остальных раненых врагов затоптали или прикололи в драке на линейке лагеря - этим не повезло, а остальные, кто остался на ногах, убежали прочь, их не преследовали...
В эпоху господства линейной тактики такие чудеса, как недавнее взятие люнета одной ротой 13-го егерского полка хоть и редко, но иногда случались. Виной тому пресловутый 'фрунт' проникший во все уголки военного быта - зачастую военачальники и не представляли, что воевать можно и по-другому. Обычно 'героями' таких 'неправильных' стычек были казаки, легкая иррегулярная кавалерия, но иногда отличались и другие части. Что до неумеренного употребления горячительных напитков и разгильдяйства, то в российская императорская армия могла даже дать по этой части значительную фору как французам, так и любой другой европейской армии. В том же 1807 году, по пьянке попал в плен к противнику российский генерал барон Корф. Ехидный Ермолов, тогда еще полковник, описывал происшествие в красках: 'Четыре полка егерей под командой генерал-майора Корфа, расположенные в Петерсвальде, страшным образом лишились своего начальника. Он занимал лучший в селении дом священника, принялся за пунш, обыкновенное свое упражнение, и не позаботился о безопасной страже. Гусарского офицера, присланного для разъезда, удержал у себя. Несколько человек охотников вольтижеров, выбранных французами, в темную ночь вошли через сад в дом, провожаемые хозяином, и схватили генерала. Сделался в селении шум, бросились полки к оружию, произошла ничтожная перестрелка, и неприятель удалился с добычею. Наполеон не упустил представить в бюллетене выигранное сражение и взятого в плен корпусного генерала, а дабы придать более важности победе, превознесены высокие качества и даже геройство барона Корфа. Но усомниться можно, чтобы до другого дня могли знать французы, кого они в руках имели, ибо у господина генерала язык не обращался. Я в состоянии думать, что если бы было темно, то барон Корф не был бы почтен за генерала в том виде, в каком он находился, и нам не случилось бы познавать достойным своего генерала из иностранных газет'. Обычно в отечественой литературе принято идеализировать те времена, и те пороки, достаточно вспомнить Пушкина, или более раннего поэта - Дениса Давыдова, но на практике, к сожалению все выглядело не так радужно. Еще одна уместная цитата из дневников будущего покорителя Кавказа: 'До одиннадцати утра дрались мы с умеренной потерею, но по дороге нашедши разбросанные бочки с вином. Невозможно было удержать людей, которых усталость и довольно сильный холод наиболее располагали к вину, и в самое короткое время четыре из егерских полков до того сделались пьяны, что не было средств соблюсти ни малейшего порядка. Они останавливались толпами там, где не надобно было, шли вперед, когда нужно отступить поспешнее'. После таких замечаний, та борьба с 'зеленым змием', которую постоянно вел командир 13-го егерского, уже не кажется прихотью выжившего из ума полковника.
.........................................................
Только обер-офицеры развели людей по работам, как опять терзает слух сигнал сбора... Оказывается у 13-го егерского гости, нет к счастью, не французы, их и след давно простыл. Прибыли гвардейские саперы и почти сразу кинулись обустраивать подступы к броду, работали они быстро, видно было, что стараются мужики не на страх, а на совесть. Всем был хорош командир 13-го, но была у него одна плохая с точки зрения нижних чинов привычка, по старой традиции он всегда оказывал помощь другим частям ради общего дела. Вот и теперь он своих егерей послал на помощь саперам пытающимся засыпать часть оврага, Александру пришлось оторватся от сбора ружей и отправится вместе со всеми, оружейник Бауэр с нестроевыми справится и без него, трофеев оказалось не так много, как сперва посчитали. Пока работали вместе с гвардейцами, заодно и познакомились, поделились табачком и разными сплетнями. По сравнению с егерями, саперы смотрелись куда внушительнее, все же в гвардию отбор совершенно другой, туда точно алкашей-"добровольцев" и отловленных на базаре беспаспортных, наподобие Сашки не отправляют. Наш современник по чисто физическим кондициям: рост, вес, и прочие параметры - скорее всего бы подошел, но требовалась еще и 'беспорочная служба', чего у бывшего "бродяги" не было по умолчанию. Ближе к обеду работы закончили, возникла другая проблема, гвардейцам очень понравилась его малая саперная лопатка. Еще бы, им то самим приходиться носить на походе вместе с ружьем обычные штыковые только с укороченным на ладонь древком. Неудобно и тяжело особенно на ремне в чехле таскать, лопатка-игрушка мигом пошла по солдатским рукам и дошла так до командира саперного батальона. Предлагали продать за два рубля серебром, да он бы и так отдал им, но ведь казенное имущество, более того относится к снаряжению. Но саперы оказались настойчивы, тут же снарядили гонца к командиру полка, последний вернулся с запиской, приказано было передать требуемое и взять другую лопатку в обозе. Для компенсации Александру обрадованные саперы презентовали весьма полезную в походе медную литровую кружку с застегивающейся крышкой, почти целый походный котелок по меркам ХХ века. Только проволочную ручку приделать осталось, что он и сделал в ближайшей же сельской кузнице. Эта штука очень долго и верно ему потом служила, пока однажды не потерялась во время последнего отступления...
После обеда, не успели еще артельщики толком помыть котлы, так началось "великое переселение народов", через брод пошла российская кавалерия. Первыми появились вездесущие казаки, пехота в то время называла их в шутку "донилычами", намекая не то на происхождение этих бойцов с Дона, не то на специфические ухватки. Был тогда в Москве такой купчик Петр Данилыч, прославился в народе патологической жадностью, его имя надолго стало нарицательным. Легкая кавалерия тут же кинулась к палаткам захваченного сегодня утром егерями французского лагеря, но там поживиться было уже нельзя, все ценное имущество давно подобрали. Тогда верные принципу "с паршивой овцы взять хоть шерсти клок" "донилычи" принялись снимать и сворачивать сами палатки, а что - сгодиться в походном хозяйстве, тоже трофей! Насилу эту публику прогнали прочь, особенно переживал фельдфебель Матвей, опасаясь, что после визита казаков численность обозных лошадей 13-го егерского уменьшиться, такое уже и раньше бывало. На старого солдата тяжело было смотреть, за сердце бедняга держится, но вроде обошлось в этот раз без потерь.
