– Градэн, отстань от моей студентки, – сурово велел Фьяллар, после чего обратился ко мне и потребовал того же, чего от меня Асверу надо было: – Прыгай, Ларс, тут невысоко.

– А давайте, вы все уйдете и вернете мне Диара. И он меня поймает, – предложила я робко, глядя на них. Сверху вниз смотреть было приятно. Я себя сразу такой значимой почувствовала. Важной. Вот только слушать их неприятно было.

– Сама напросилась, – печально вздохнул Асвер и хлопнул в ладоши. Дерево вздрогнуло, а вместе с ним и я. Вздрогнула и свалилась.

Расслабилась, почувствовав близость земли. Перестала цепляться за дерево. Вот и поплатилась. Приземление, впрочем, было довольно мягким. Меня все же поймали.

Не тот, кто хотелось бы, но в подобной ситуации жаловаться не приходилось.

– Довольна? – поинтересовался мрачнющий Асвер, сверкая на меня своими гляделками.

Завороженно глядя, как в черных глазах рождаются красные всполохи, я кивнула. Зломордый усмехнулся, чтобы тут же скривиться. Ведь кивнуть-то я кивнула, но не молчала, полностью деморализовав окружающих своим поведением:

– Не очень. Поставь меня на ноги, пожалуйста.

В шоке от моей непоследовательности были все. Я могла собой гордиться.

– Ведьма, – недовольно выдохнул он, отпустил, даже на шаг отошел, показательно отерев ладони о штаны.

А дальше всех нас поразила небольшая такая армия разложенцев. Очень небольшая, но очень мертвая, бодро пробиравшаяся к нам через кусты и всякие другие препятствия растительного происхождения.

– Рано Огден ушел, – пробормотал магистр, глядя на это дело. Диар, который тоже впечатлился, но был уже аж аспирант и с оживленцами дело имел часто, быстро принялся чертить круг толстой веткой, что-то нашептывая. Посмотрев на это, магистр одобрительно хмыкнул. Он откуда-то знал, что творит некромант. И Асвер тоже особо беспокойства не выказывал. Даже поторопить сподобился. Одна я не понимала, чего они все стоят, когда бежать надо. Не понимала, но бежать не торопилась, отступила только на пару шагов назад, не в силах стоять на месте.

И вот не очень удачно я отступила. Потому что тех, что были спереди, мы видели хорошо благодаря лунному свету, легко проникавшему сквозь редкие деревья, и яркому светлячку магистра, мерцавшему высоко над головами. А что происходит сбоку, никто из нас не видел. Зато разложенцы все очень хорошо видели. И меня они тоже хороши видели. И пообщаться очень хотели. Потому, когда слева раздались характерный треск ломаемых веток и хрип общительного мертвяка, я машинально отшатнулась в другую сторону и наткнулась на еще одного оживленца.

Взвизгнув, привлекла к себе внимание и, не разбирая дороги, бросилась бежать. Резвые умертвия припустились за мной. Не все, только те, что смогли выбраться из бурелома. А таких было довольно много.

Мысль о том, что за эту ночь я вполне могу сдать нормативы по бегу, пришла ко мне уже позже. Когда я начала задыхаться.

Именно тогда за спиной и раздалось повелительное:

– Стой!

Да какое тут стой, когда кругом нежить и бежать надо без оглядки.

– Стой, кому сказал, – упрямая некромантская гадость продолжала преследование, перегнав всех оживленцев, обещая в скорости и меня обогнать.

Не желая «обгоняться», я решительно поднажала. И вот лучше бы я этого не делала. Нет, скорость я прибавила и почувствовала, как открывается второе дыхание. А потом почувствовала, как земля уходит из-под ног и я лечу носом вперед.

Свалилась в опавшую листву, чувствуя, как ладони колют сосновые иголочки, и ткнулась носом в скрытый под листвой мох. Всхлипнула, потому что на полноценный вскрик не хватило ни сил, ни воздуха, и попыталась встать. Налетевший сзади некромант не позволил этого сделать.

Свалился сверху, придавив мое тело к земле и жарко зашипел в волосы, сильнее вжимая меня в прелую листву.

– Зараза мелкая. Пакость рыжая. Ведьма злокозненная, Анорой в наказание мне посланная, – шептал он срывающимся голосом, воюя с моими локтями, – прекрати драться, чудовище!

– Слезь… слезь с меня, – с трудом выталкивая из себя слова, я удивительно четко слышала стук чужого сердца. В отличие от моего, оно билось сильнее, будто о грудную клетку изнутри булыжником колотили.

Но это было неважно. Важно было другое: оживленцы были совсем рядом, я уже отчетливо слышала хриплый рык и шелест листвы под их ногами. Еще раз дернувшись, я тихо всхлипнула.

– Не реви, ведьма. Сейчас они мимо пройдут, и мы на кладбище вернемся, – пробормотал он, удобнее расположившись на моем теле, – я всех сразу упокоить не смогу. Переждем. Близко к некроманту они сейчас точно не подойдут. Ими никто не управляет, а чувство самосохранения даже у них есть.

– Ммм. – Я не хотела пережидать. Я хотела в общагу к Вириэль и чашке горячего чая с медом. А не бегать по прикладбищенскому лесу, распугивая жить и улепетывая от нежити.

Переждать не получилось. Не доходя до нас всего пары шагов, разложенцы начали останавливаться. Будто на преграду невидимую натыкались.

– Что за? – Асвер завозился, еще немного раскатав мое тело по земле, приподнялся на локтях, оборачиваясь. Выругался и поднялся, нагло велев мне лежать на месте.

И ведь осталась лежать, дожидаясь разрешения подняться. А его все не было. И не было.

Вот звук его шагов я слышала отчетливо, а разрешения встать не было.

И я не выдержала. Поднялась самостоятельно. Отряхнулась от листьев и сосновых иголочек, осмотрелась и тихонечко присвистнула.

Умертвий было много. Целый отряд бодреньких оживленцев разной степени разложения.

И все они невидяще смотрели вперед, чего-то ожидая.

Я отступила на шаг назад. Просто оступилась случайно и сделала шаг, стремясь удержать равновесие.

Камушек на груди снова чуть нагрелся, а разложенческий отряд слаженно шагнул вперед.

Асвер, бродивший среди поднятых, хрипло ругнулся, я тоже едва удержалась от восклицания.

Быстро расстегнула верхние пуговицы на рубашке и вытянула на свет камушек.

Как только пальцы коснулись шершавой поверхности скола, все оживленцы упали как подкошенные, и только зломордый стоял между ними, удивленно озираясь. Заметил меня, оценил по достоинству расстегнутую до середины груди рубашку и только после этого заметил камешек, который я сжимала.

Глаза его с азартом вспыхнули, и он в одно мгновение оказался рядом, выхватывая из моих рук неведомую вещицу.

И тут же с тихим шипением ее выпустил, дуя на обожженные пальцы:

– Жжется, зараза. Что это?

– К-камушек. – Тела лежали и не шевелились. Вот совсем. Как будто это не они сейчас за нами гнались и не от них я тут по лесу носилась.

– Соберись, бездумная, откуда он у тебя? Раньше что-нибудь необычное случалось?

– В морге, когда орк поднялся, он тоже немного нагрелся, – послушно ответила я и только после этого возмутилась, – и что значит «бездумная»?!

– Камень никому не показывай. И что здесь случилось, тоже в секрете держи, поняла?

– Градэн…

– Сень, я сейчас предельно серьезно. Пока мы не узнаем, что это за камень такой, никому лучше о нем не знать, – серьезно заговорил он, заглядывая мне в глаза, – я не знаю как, но судя по всему, тебя оно воспринимает как хозяина.

– Ммм? – Только хозяйкой булыжника я еще и не была.

– Он обжег меня, значит защищается.

– Асвер, а во что я влипла? – спросила почти спокойно, потому что это его «пока мы не узнаем» вселяло небольшую надежду. Не одна, и ладно.

– А что б я знал. – Невесело усмехнувшись, он обернулся, к чему-то прислушиваясь. Невдалеке послышались голоса. Кажется, нас уже искали. Вновь уделив мне внимание, Асвер больно сжал мои плечи, притянул ближе и тихо прошептал, обдавая лицо горячим дыханием. – Безделушку спрячь и никому ничего не говори. Объясняться сам буду. Ты ничего не поняла и очень испугалась. Что стало с умертвиями – не знаешь. Ясно?

– Да куда уж яснее? – искренне отозвалась я, нервно улыбаясь. – Даже врать не придется.