- Прорвемся, - бодро добавил он к своему выводу ее рассказу, благодарно кивнул жрице и зашагал к узкой двери Храма, оставив их втроем возле звездного алтаря озадаченными его безосновательным оптимизмом.

У мраморных ступенек, как и при прежних Храмах, журчала и тут магическая струйка в фонтане. Гром достиг ее, ополоснул лицо в живительной воде, после чего положил очередную зеленую треногу возле низкого буртика, чтоб кликнуть на переход в гильдию. Снова все вокруг бешено закружилось и разом превратилось в скромную обстановку комнаты Моурна, а теперь "по наследству" его.

Привычное головокружение перехода заставило его на минутку приземлиться на диван, прежде чем встать и пойти в конюшню за Агатом.

Решение немедленно направиться к пирамиде, поскорее завершить и это сюжетное задание, чтоб отправляться дальше, принял еще в Храме. Чего тянуть волынь целых пятнадцать дней, когда можно выполнить и за день?

Заскучавший за долгое время пассивного отдыха его уникальный конь, как вывели конюхи к нему, громко заржал, нетерпеливо забарабанил копытами по мощеным камням. Гром ласково погладил смолисто черную гриву, вскочил в высокое седло и пустил скакуна трусцой в сторону городских врат.

Как вывел на просторы, конь словно обернулся вихрем, понесся вперед. Да так, что Грому потребовалось до подбородка натянуть капюшон от встречного режущего лицо холодного ветра.

Множество здешних троп змейками вели в необходимую ему сторону меж каменных взгорок. Однако, уже хорошо зная способность своего неустанного коня преодолевать препятствия, Гром без привалов скакал наперерез этим тропам по бездорожью.

Бешеная скачка под багровыми тучами сквозь жухлые кустарники, мимо редко растущих средь камней исковерканных деревьев и по берегам грохочущих речных стремнин, длилась до позднего вечера.

Уже в потемневшем небосклоне замигали первые звезды, когда мрачные силуэты развалин домов и башен изуродовали темным пятном горизонт. Словно увидел он вдали оскал щербатой челюсти.

Древние руины постепенно вырастали перед напряженным взором Грома, заполняя собой все больше и больше пространства. А в глубине черных силуэтов этих развалин теперь уже различалась и высокая остроконечная пирамида, обиталище того самого загадочного монстра, которого непременно нужно завалить вместе с его грондами, сколько бы их там ни было.

Гром осадил коня, когда до первых руин оставалось шагов сто, сто пятьдесят, спешился. Тревожно всхрапывающего коня отвел к ближайшему густому кусту, накинул поводья на гибкие ветки, чтобы здесь дожидался его возвращения, а сам осторожно двинулся к древним руинам на разведку.

Уже наступила почти полная темень, но воспользоваться Сиянием он не мог, пока не разузнал что, а точнее кто, может там его приветить. Самое удачное время суток для разведчика. И чем ближе он передвигался туда, тем аккуратнее он ступал по трескучим веткам под сапогами.

Было уже близко до первых развалин, когда он уже перемещался полусогнуто и очень осторожно, как вдруг заметил у обломков стены опавшего дома первую местную нежить.

Это существо оказалось, узнаваемым по многочисленным играм и фильмам, забинтованной с головы до пят мумией. Только из щели грязных бинтов во мраке ночи на лице горели красными огоньками злобные глаза. Нежить увлеченно занималась тем, что неуклюже пыталась схватить летучих мышей из стайки, порхающей вокруг его перебинтованной головы.

Гром передвинулся еще ближе. Теперь он различил подобные же силуэты и в других сторонах руин. Их приблизительное количество пока не превышало пары десятков, но это только он с такого расстояния определил. Сколько их там на самом деле он никак не мог отсюда узнать. Для этого нужно было еще ближе подойти к зоне их обнаружения.

Гром, очень медленно шевелясь, перебрался еще ближе к охотнику на летучих мышей. Теперь до той мумии оставалось пройти десяток шагов. А уже отсюда численность силуэтов вокруг значительно возросло.

Ближе незаметно проскользнуть было невозможно. Значит, нужно прямо отсюда начать атаку на нежить.

Гром влез в опции. "Подчинение живности" включать против нежити было бесполезным делом. Поэтому быстренько активировал только Булаву и Щит Перуна. Следом ярко вспыхнуло над головой свет Сияния. Одновременно он вскочил во весь рост с парными мечами в руках и с гиком кинулся на мумию перед собой. Та не успела даже обернуться в его сторону, как клинки, дико полыхая аурами, исполосовали нежить на куски. Обрубки только падали ни землю, а Гром уже оказался в кольце ей подобных зловонных нежитей, вооруженных ржавыми кинжалами. Даже растерялся от такой их прыти. А тех все пребывало и пребывало со всех закоулков развалин.

Гром отчаянно завертелся в рыцарском приеме, скосил сразу первую десятку в усмерть, как остальные, по своей природе лишенные страха смерти, разом накинулись на него сквозь это веретено клинков.

Мечи Грома увязли в их массе. Множество мумий буквально навалились на него со всех сторон поверх поверженных. Глаза ослепли под завалом забинтованных туш. В кольчугу уперлись десятки острых кинжалов. И у Грома началась самая настоящая паника. Из-под них выбраться оказалось невозможным делом. А десять тысяч жизни не могут выдержать долго в обездвиженном его состоянии.

В ушах стоял непрерывный, дребезжащий в ультразвуках, визг. Глаза уже ничего не видели. Почти не мог дышать. Одновременно, множественная боль от пытающихся пронзить его кольчугу кинжалов под массой нежитей, становилась все мучительнее. Бесславный фатальный конец был уже совсем близок.

Гром обезумел от своего отчаянного положения. Клик поскорее на берсерк, пока вовсе не потерял сознание, оказался очередным вынужденным актом спастись уже в самом начале выполнения задания. А пирамиду еще только издали видел.

"Берсерк" мигом разбудил Дракона. Тот недовольно приоткрыл золотистые глазища и ничего не увидел из Грома. Но сразу заметил, что уровень жизни угрожающе тает. Рассвирепел и стал вылезать наружу из человеческого тела, не способного даже постоять за себя. Решил сам поглядеть на наглецов, что тыкают в него железяками.

Гром рывком разросся в рост и вширь, чем стряхнул с себя половину туш накинувшихся на него мумий. Рев Дракона заглушил нестерпимый визг, когда он стал разминать, пробивающиеся сквозь металлические преграды, острые когти. Рев повторился во второй раз, когда горохом посыпались с обсидианового цвета чешуи последние на нем мумии. Третий раз сердито заревел, когда до него дошло, что нечем ему с этих мертвяков поживиться. Нет в них питательной жизненной силы, значит, восстановления тоже не будет. В ярости вонзил когти сразу в двух попавших под лапы, раскрутил и швырнул далеко от себя. Ринулся на других, снова двоих одновременно насадил на длинные костяные крюки.

Был бы Гром в своем теле, немедленно восстановил бы жизнь зельем. Но не мог этого сделать в облике дракона. Придется дальше биться с гулькин нос жизнью. И это было не всей бедой на данный момент, потому что кроме мумий, множество которых Дракон уже растерзал и продолжал успешно терзать, издали неуклюже приближались пять трехметровых монстра, с гипертрофированными телесами, словно слепленных, из кусков освежеванных туш быков. Только с отвращением можно было видеть их тела без кожного покрова в обильном сочении сукровицей.

Каждый из них обозначился кроваво-красным ником как "Гул 5000/5000", и сжимали в крюкообразных лапах по массивному копью под стать своему немалому росту. От монстров исходили канатные флюиды агрессии, что теперь бешено хлестали по чешуе дракона. Еще немного, и они энергично атакуют.

Дракон в сомнении остановился, яростно сверкая золотистыми глазищами. Лихорадочно оценивал возникшую критическую ситуацию, в которую угодил по оплошности Грома. Осознавал звериным инстинктом, что может погибнуть от одного успешного удара даже одного копья. А их сразу пять одновременно вдарят по нему.