Она намекает, что, кроме меня, у неё никого нет. До чего же тонко порой женщины умеют передать свои мысли! подумал Комов, а вслух произнес:
Спасибо, дорогая, я приду к тебе непременно: мне с тобой было хорошо.
Но её трудно было обмануть. Она все поняла как надо по нарочито бодрому тону Комова. Ему не откажешь в умении говорить женщине приятные вещи, но она чувствовала наигрыш. В постели он был совсем неплох и все-таки, как говорится, не сошлось. И то, что он подошел к ней, наклонился и поцеловал в щеку, уже не имело никакого значения: это был всего лишь ни к чему не обязывающий ритуал вежливости. Она больше не заблуждалась на его счет. И когда за ночным посетителем закрылась дверь, женщина еле сдержала рыдания и долго лежала с глазами, полными слез, жалея не себя, а этого симпатичного молодого мужчину, за внешней галантностью и самоуверенностью которого проглядывала какая-то ущербная жертвенность. Она и сама не могла бы толком объяснить, что насторожило её в этом человеке. Но то, что в нем имеется нечто такое, чего он сам в себе должен опасаться, это точно.
Женщина вздохнула, поднялась, накинула халат и пошла в ванную: праздник окончился и, как это часто бывает, оставил после себя тяжелый осадок.
Комов, захлопнув за собой дверь, сбежал по лестнице к подъезду, который, к счастью, выходил не в сторону кладбища, а во двор, и вышел на улицу. Оглянувшись на дом, где провел ночь, он понял, что никогда сюда больше не придет.
И дело было совсем не в том, что начавшая стареть женщина пришлась ему не по вкусу, а в том, что невыносимо было бы каждый раз после постельных сцен лицезреть под окнами старое кладбище с мраморными памятниками и покосившимися деревянными крестами. Это напоминало бы ему о неизбежности смерти и расплаты там, в другом мире, за свои греховные услады ничего, в сущности, кроме ощущения пустоты, ему не приносящие.
Комов огляделся и направился к проходу между домами. Навстречу ему шел пенсионного вида человек с бидоном.
Отец, метро далеко?
Да тут, за углом, мужчина сердито махнул рукой.
Слушай, а что это за район?
Пенсионер остановился, его нахмуренное лицо разгладилось, он усмехнулся и понимающе подмигнул Комову:
Гульнул, значит, вчера? Ну что же, дело знакомое. Это Преображенка. Далеко тебя от дома занесло?
Но Комов не стал ему отвечать, благодарно кивнул и, прижимая к себе заветную папку, пошел в указанном мужчиной направлении. Метро было, действительно, тут же, за углом.
Хоть в этом повезло! подумал Комов, уже начиная выстраивать в уме план своих ближайших действий.
День для сотрудника уголовного розыска Ильина начался с неприятности: ему позвонил домой дежурный по отделению милиции и сообщил, что ночью была убита и ограблена теща высокопоставленного чиновника. И он, едва успев выпить стакан чая, поехал прямо на место происшествия, где уже работала следственно-оперативная группа из Главного управления внутренних дел.
Мельком взглянув на труп пожилой женщины, лежащей посреди комнаты в луже крови, Ильин вместе с другими сотрудниками включился в поквартирный обход дома, не особенно надеясь на успех.
Через три часа утомительного хождения по этажам и опроса жильцов Ильин вернулся в отделение милиции в дурном расположении духа: никаких зацепок, а значит, и перспектив раскрытия преступления не было. А это грозило нервотрепкой и постоянными вызовами на ковер к высокому начальству для разноса: зять убитой на самом деле был большая птица. Надо было садиться писать план следственно-оперативных мероприятий. Как и любой сыщик, Ильин не любил бумаготворчества, но он знал, что от него неминуемо потребуют составления этого основополагающего документа, без которого вся его работа будет признана нецелеустремленной и малоэффективной, даже если он будет бегать, высунув язык, днем и ночью.
Достав из сейфа спецблокнот для секретных записей, Ильин скрепя сердце уже начал выводить в правом верхнем углу Утверждаю, но тут в кабинет вбежал дежурный по отделению милиции Лидов и с радостным возбуждением сообщил:
С тебя, Ильин, причитается. Только что позвонили ребята из соседнего отделения милиции. К ним там доставили каких-то двух приезжих типов, которые пытались загнать у магазина женские золотые часики. По всем приметам это те самые, украденные из квартиры убитой. Карпов приказал тебе туда срочно выехать, по такому случаю он свою машину дает. Так что давай скорее!
Лидов выбежал. Ильин подумал: Неужели удастся раскрыть это преступление без особых затруднений?"
Он поднялся, спрятал бумаги в сейф и уже направился к выходу, когда раздался телефонный звонок. Несколько мгновений Ильин стоял в нерешительности: возвращаться или нет? Ему хотелось побыстрее убедиться, что двух залетных гастролеров сотрудники соседнего 7-гоотделения милиции взяли в цвет, что изъятые у них часы похищены в квартире убитой. Но чувство долга взяло верх, и Ильин поднял трубку, ещё не зная, что этим обречет себя на участие в раскрытии новых, гораздо более серьезных и запутанных преступлений.
Голос в трубке звучал фальшиво-бодро, словно человек на другом конце провода пытался скрыть свою тревогу:
Привет, Ильин, это Комов. Не забыл ещё бывшего коллегу? Где тебя носит? Я названиваю с утра. Телефонный аппарат на твоем столе, наверное, раскалился докрасна.
Да нет, как был черного цвета, так и остался, решил поддержать шутливый тон собеседника Ильин. Зная, что Комов, с которым много лет назад он учился в школе милиции, просто так не позвонит, Ильин терялся в догадках. Что ему нужно?
А Комов, как назло, тянул время:
Ты кого-нибудь из наших видел в последнее время?
Да практически никого. Как-то случайно встретил на Арбате Юрку Доброва. Вот с Кондратовым из МУРа встречаемся регулярно. Но все больше по работе. Даже грамм по сто выпить некогда. Сам работал в розыске, так что знаешь.
Без выпивки редко обходится. То с горя, из-за висяка какого-нибудь, то с радости, если удается дело раскрыть. Кстати, что-нибудь о Нине Игоревне Авдеевой слышно?
К сожалению, ничего хорошего. Так же пьет горькую. В последнее время работала уборщицей в продуктовом магазине. Полгода назад выменяла свою двухкомнатную квартиру в Москве на однокомнатную в Мытищах. Взяла приличную приплату и теперь, по слухам, не работает и ещё больше пьет.
