Наруто, впрочем, тоже не постеснялся высказаться.

И бурчал потом до самого конца обеда, причем так толком и не определившись — от того, что какой-то песчаник подкатывает ко мне и Карин, или же из-за поведения Баки.

А на следующий день озадаченно сообщил, что эро-санин, у которого он спросил совета, почему-то пришел в бурный восторг. И разразился целой бурной тирадой на тему того, что Наруто его наконец-то понял. Хихикая, поинтересовалась, о чем Узумаки спрашивал. Парень резко смутился, покраснел и сбежал.

Ну-ну. Все равно сам явишься, рано или поздно! Я примерно догадываюсь, на какую тему был вопрос, но все равно ведь интересно. Так что готовься, Узумаки, применю к тебе страшную пытку вкусняшками, которые нельзя съесть, пока не ответишь!

От коварных планов в отношении сокомандника отвлекла снова попавшаяся навстречу Темари. И еще таким внимательным взглядом меня окинула. Я бы сказала, оценивающим даже. Демонстративно задержала его на заколке — подарок Гаары мне и впрямь понравился, к тому же я специально уточнила, что никаких глубоких смыслов и подводных камней он не содержал. Просто знак уважения и приязни. А раз так — почему бы не проявить ответное уважение и не показать, что подарок пришелся по душе? На тренировках я заколку, конечно, снимаю, но вот просто пройтись…

Я же девушка, в конце концов, мне хочется быть красивой.

У Темари я, кстати, канзаши не заметила. То ли Гаара не предложил, то ли она сама не носит… Но все равно, это не повод меня так сканировать взглядом, как будто я под одеждой плиту Рикудо прячу!

Все, надоело! Раз она меня подозревает в чем-то, буду эти подозрения оправдывать. Тем более, что была у меня мыслишка насчет того, что подготовка к бою может включать в себя и воздействие на соперника…

Неделя — вполне достаточный срок.

Отступление

В жизни Карин было мало хорошего. По правде говоря, после смерти родителей этого хорошего в ней вообще не было. Не слишком сильная куноичи, за которую некому заступиться… Карин не понимала, собственно, как ее вообще при таком отношении выдвинули на экзамен на чунина. Впрочем, как оказалось, ее сокомандники тоже были не так уж сильны, раз проиграли даже не вражеским генинам, а медведю, которого сами же и спровоцировали на атаку.

Карин же дико, невероятно повезло.

И тогда, когда этого медведя убила слаженная группа генинов Конохи. Но особенно — когда куноичи с удивительными розовыми волосами отозвала ее в сторону и предложила подойти в госпиталь после завершения второго этапа экзамена.

Карин не хотелось думать, что она могла упустить этот волшебный, невероятный шанс. Но могла — девушка долго сомневалась, стоит ли вообще приходить. Пожалуй, если бы позвал кто-то из парней, она так и не решилась бы. Но серьезный и очень внимательный взгляд светло-зеленых глаз чем-то зацепил, затронул… и Карин пришла.

Кто мог угадать, что это решение окажется для нее поистине судьбоносным?

Новая семья, родители, названный брат и самая лучшая сестра на свете. От принадлежности к легендарным Узумаки кружилась голова, но записанное ровным столбиком иероглифов «Харуно Карин» заставляло сердце екать в груди.

Это было гораздо ценнее крови некогда могущественного клана.

А еще — это не было только видимостью. Ее приняли, о ней заботились, учили… любили. Когда Сакура заплетала ей волосы, Карин боялась дышать. Когда Мебуки-сан собрала ей с собой бенто, куноичи только чудом не разревелась.

Когда ее предложили удочерить, Карин решила, что это все сон. Потому что… просто не может в ее жизни быть такого.

Но сон все длился и длился, не спеша заканчиваться или превращаться в кошмар. Наруто-нии-сан учил ее теневым клонам и совершенно особенному хенге, Мебуки-ка-сан старалась приготовить то, что ей больше всего нравится, и заботилась об одежде, Кизаши-то-сан* спрашивал, как прошел день, и хвалил за успехи…

*Дословно в переводе будет звучать как «мама Мебуки» и «папа Кизаши». Карин еще не настолько освоилась, чтобы звать Харуно-старших просто «мама» и «папа», плюс это своеобразная дань памяти ее настоящим родителям. То есть просто «мама» — это родная мать Карин, а «мама Мебуки» — это мама Мебуки.

А Сакура-оне-сан… иногда Карин казалось, что она не человек, а какой-нибудь посланец благих ками. Сакура обнимала ее во сне — и кошмары бежали от этих объятий. Оне-сан находила и выслушивала проблемы Карин — а потом разрешала их так легко, словно это и внимания не стоило, порой жертвуя собственным временем — а ведь у нее экзамен! Сакура заплетала ей по утрам волосы и рассказывала перед сном истории про Узумаки — клан и скрытое селение, жену Шодай и жену Йондайме.

Оне-сан снисходительно прощала ей глупость, нечаянные ошибки и даже некоторую наглость. Она легко, походя доверяла Карин такие секреты, за которые чужаков убивают без сомнений.

Единственное, чего просила Сакура в ответ — это такого же доверия.

И чем дальше, тем отчетливее Карин понимала, что даже если из нее хотят получить оружие, она станет самым лучшим клинком на свете, чтобы порадовать свою новую семью. Чтобы ей тоже гордились и восхищались — как она отчаянно гордилась приемными родителями, братом и сестрой.

Поэтому, когда однажды вечером оне-сан попросила ее помочь в небольшом деле, Карин только уточнила, не нужно ли отправить домой клонов под хенге, чтобы родители не волновались. Куноичи подняла брови в веселом изумлении:

— Клонов под хенге? Думаю, не нужно, это ненадолго…

Сакура привела ее в небольшой храм — даже не храм, а, скорее, беседку с алтарем. Она была скрыта в самых зарослях одного из конохских парков, и случайно ее было бы очень непросто найти. Здание выглядело старым, дерево балок потускнело, краска выцвела — но за ним все же кто-то присматривал. Листья были выметены, пыль протерта, у окна стояла ваза со свежими цветами. Сакура достала из небольшой ниши за алтарем сверток с ароматическими палочками и небольшую жаровню.

— Я иногда заглядываю сюда или посылаю клона убраться, — негромко пояснила она, разводя огонь. — У нас в команде есть традиция… перед сложным заданием или важным событием мы приходим сюда все вместе и сжигаем по пряди волос в подношение ками. Не знаю, о чем именно просят Саске и Наруто… я прошу, чтобы мы справились. Чтобы выжили и остались целы.

Сакура немного помолчала, глядя в разгорающийся огонь и почти касаясь его язычков кончиками пальцев.

— Перед нашей первой миссией С-ранга я сожгла целую косу… вторая у ка-сан хранится. Тогда у меня длинные волосы были… Меня мучило дурное предчувствие, и я не знала, что с этим делать… поэтому попросила ками уберечь нас, — девушка снова немного помолчала. — На той миссии мы встретили нукенина S-класса с учеником. Он охотился на того человека, которого мы должны были охранять… И перед экзаменом мы тоже сжигали волосы. Поверь, в том лесу можно было встретить не только медведей…

— Ты хочешь провести ритуал перед финальными поединками? — Карин изо всех сил закусила губу.

Ее снова подпускали к сокровенному, тому, чем с чужими не делятся… когда, ну когда она сможет отплатить чем-то хотя бы сравнимым, не говоря уж о равноценном?

Сакура медленно покачала головой:

— Не совсем. Перед финалом мы еще придем сюда — всей командой. Но… у меня снова дурное предчувствие. И я снова не знаю, что с этим делать, — девушка сжала губы в черту. — Карин… я хочу попросить тебя… Нет, не участвовать в ритуале с нами — здесь только твой выбор. Но ты сенсор. Если почувствуешь что-то… пусть даже оно покажется тебе совершенной глупостью… Не отмахивайся. Приходи ко мне, расскажи. Или сделай так, как покажется правильно. Мы часто не осознаем до конца то, что знаем или чувствуем… не отмахивайся от того, что чувствуешь ты. Хорошо?

Карин медленно, словно через силу кивнула.

— Я… я не подведу, оне-сан!

Сакура невольно улыбнулась:

— Эй, это не значит, что ты должна обязательно почувствовать что-то. Может, у меня просто воображение разыгралось.