Кстати говоря, Наруто сразу же после получения хитай-ате научил Карин теневым клонам — в качестве подарка. Восторг куноичи описанию словами не поддавался. А уж с эффективностью использования этой техники Карин разобралась влет. Учитывая, что чакры у нее было побольше моего, эта хитрюшка теперь умудрялась одновременно записывать лекции под диктовку, присутствовать на занятиях в госпитале, наблюдать за моими экспериментами с чакронитями и помогать дома с ведением хозяйства. Причем последний клон еще и в лавке часто мелькал. Делать больше четырех клонов я ей пока запретила, чтобы не получилось так, что все знания, полученные на занятиях, перемешались в кучу с впечатлениями других клонов. И так нагрузка великовата получается, только и утешает, что Узумаки выносливые.
Дошло до родительского выговора за ужином, что Карин за неделю видят чаще, чем меня за месяц. Извинилась, покаялась, что никак — нужно тренироваться, а чакры на клонов не хватает. Карин, естественно, тоже присутствующая, краснела, бледнела, а потом чуть ли не сбежала наверх. Нотацию после этого свернули, но я все равно пообнималась с родителями дольше обычного, прежде чем идти спать.
Переживают же…
Как оказалось, переживала и Карин — стоило мне подняться, как она, склонившись в глубоком поклоне и уткнув глаза в пол, принялась сбивчиво извиняться. Чуть ли не силой заставила Узумаки сесть на футон, сама села рядом, обняла и только после этого разрешила продолжать. На меня вылился целый водопад слов, перемежаемый шмыганием носа, из которого следовало, что Карин ни в коем случае не хотела портить мои отношения с родителями, и она больше не будет посылать клона домой или даже провинится в чем-то — только, пожалуйста, не нужно на нее злиться, ведь она не нарочно и ни за что не хотела расстраивать оне-сан! С горем пополам убедила ее, что не обижена, и вообще, не нужно расстраивать родителей, которые хотят нас видеть не только за ужином. Спать опять пришлось в обнимку, и Карин вцепилась в меня так, что наставила синяков.
Ох, бедный недолюбленный ребенок… Даже привычную историю на ночь про Узумаки не попросила.
Каварими удалось отработать до вполне внушительной скорости и всего двух ручных печатей для срабатывания вместо полной серии. С запечатыванием-распечатыванием подходящего куска дерева из свитка тоже все было более чем в порядке. С тай помогал Наруто, выделяя мне пару-тройку клонов. Учитывая, что лопать их оружием или сильными ударами было бы просто глупо, отрабатывала уклонения и разрыв дистанции. И резкое сокращение дистанции с помощью каварими, ускорения и чакронитей.
Эксперименты с чакронитями, кстати, оказались вполне успешными. У меня уже получалось делать их достаточно цепкими, чтобы использовать в качестве своеобразной паутины. Главное было не задумываться, по какому именно механизму происходит сцепление нити с деревом, камнем или другими чакроконструктами. На подходе было растяжение и сжатие по принципу резины — подвижки появились, но пока растяжение и обратное сжатие были слишком слабыми, чтобы использовать этот эффект, например, для ускорения. Ну а что, тебя отбрасывает ударом — а заранее растянутая сеть чакронитей амортизирует, пружинит и выпускает обратно, как из рогатки. Главное, какое препятствие по пути не сшибить, а то будет больно.
А вот с приданием чакронитям колюще-режущих свойств не заладилось. Обычную чакру я не могла сформировать нужным образом — она упрямо конфигурировалась в «липучий» вариант, стихийной я не владела. И даже если бы освоила — ни Суйтон, ни Дотон режущими свойствами не обладали. Разве что, если сформировать чакронити на основе Дотона, они должны были стать твердыми… но учитывая, сколько времени нужно на освоение стихии, овчинка выделки не стоит. Интереса ради я попробовала сделать чакронити из медчакры… и вы знаете, вполне получилось. И залечивать, и диагностировать — правда, с ладоней все равно работать было удобнее. Больше площадь покрытия и, соответственно, точность данных. Но все равно перспективно, очень перспективно…
В общем, все было достаточно спокойно — никакого напряжения или ощущения близкого нападения в воздухе не висело, подозрительные личности в окрестностях не отирались.
А потом мы снова пересеклись с Гаарой.
Увидеть джинчурики Однохвостого в коридоре госпиталя было… неожиданно. Особенно потому, что до финальных боев оставалось еще почти две недели, а упустить Гаару из-под присмотра должны были вроде как за день-два до них. Биджевы изменения! Встречу старших Сабаку — выскажу все, что о них думаю! Шатаются где-то, а их нестабильный братец торчит в госпитале. И ладно бы Гаара просто стоял — можно было бы попробовать его отвлечь и увести. Но джинчурики стоял, вцепившись пальцами в волосы, мерно раскачивался и стискивал голову ладонями. Это не говоря уже о всплесках Ки. Тут впору самой ноги уносить, и подальше.
Вот только с другой стороны коридора шла Карин, которая уже заметила скорчившегося Гаару. А к обязанностям медика она относилась очень серьезно — я еще отдельно постаралась донести до нее важность стези ирьенина. И перехватить я ее точно не успеваю…
Зато успеваю дойти до Сабаку раньше.
— Гаара-сан, вам плохо? — ни в коем случае не дотрагиваться, чтобы не спровоцировать, но наклониться, заглядывая в лицо.
— Убить, — красноречиво выдал в ответ джинчурики.
Выглядел он и в самом деле неважно — белки глаз красные от полопавшихся сосудов, зрачки сужены в едва различимую точку, взгляд мечется, не в силах сфокусироваться, губы подрагивают. Не то маньяк в психозе, не то наркоман под ломкой. Шарахнулась бы, да нельзя.
— Гаара-сан, вам плохо, — кивнула я сама себе и ме-е-едленно протянула руку, касаясь плеча.
Ух, ки пока не плескануло. Ага, и пробка от бандуры Гаары с песком все еще на месте. Осторожно потянула Гаару на себя:
— Идемте, я проведу диагностику и постараюсь вам помочь. Карин, принеси обезболивающее и релаксант. Давай-давай, шустренько!
Сестренка кивнула, крутанувшись на пятках и рванув обратно. Ну, вот и замечательно… пока она будет бегать, Гаара или успокоится, или сорвется окончательно.
Страшно не было — трясти и колотить меня будет потом, если все обойдется. А пока нужно было действовать, и разум отодвинул панику на потом. Я ирьенин. И у меня тут пациент, нуждающийся в помощи.
И пусть убьется тапочком тот, кто вякнет, что Гааре не нужна помощь и лечение.
Довела Сабаку до ближайшей пустой палаты, усадила на койку. Снова заглянула ему в глаза, стараясь говорить как можно спокойнее и мягче:
— Гаара-сан, пожалуйста, расслабьтесь. Это не боевое дзюцу, а Шосен. Мне нужно вас диагностировать. Не нужно атаковать, я не причиню вреда.
Вокруг ладони постепенно скапливалось зеленое свечение медчакры, в эмпатическое поле я старалась излучать благожелательность и спокойствие. Уж не знаю, что именно сработало, но Гаара чуть заметно кивнул. Ну и хвала ками, а то я уже на всякий случай готовилась к полету в ближайшую стену. Или его просто еще не пытались убить под видом медпомощи?
Результаты диагностики показали, что у Гаары жуткий недосып, страшная головная боль и общая измотанность организма, слегка нивелируемая регенерацией джинчурики. Думаю, в таком состоянии его должен раздражать свет, звук, а может быть и сильные запахи.
— Вам нужно больше отдыхать, Гаара-сан. Слишком интенсивный режим тренировок… если бы у меня был такой недосып, я бы тоже хотела убивать всех окружающих.
— Я хочу убивать, потому что я монстр, — шелестящим голосом, от которого по телу шли мурашки, сообщил Гаара. — При рождении я забрал жизнь женщины, выносившей меня. Чтобы создать сильнейшего шиноби, мой отец использовал ниндзюцу, чтобы поместить в меня «воплощение песка». Я монстр с рождения, — от Сабаку снова давануло ки, перебивая дыхание и пуская струйку пота по спине. — Его зовут Шукаку, и оно было запечатано в чайнике…
Нет, я все понимаю. И серьезность ситуации осознавала более чем… но не хихикнуть было выше моих сил. В чайнике. Тануки в чайнике, ы-ы-ы!
