========== Тренировки ==========

Комментарий к Тренировки

Нечаянно снесла часть, просто перевыкладка. Ничего нового в тексте нет.

Орочимару стоял на возвышенности, скрестив руки на груди. Внизу проходил полосу препятствий Учиха Саске. Теоретически. Практически же выходило, что это полоса препятствий била Учиху, а тот только зубами скрипел, бесился и бросался снова и снова… Благо хоть на убийственно тяжёлых и острых шарах, на зверских сверкающих лезвиях стояли деревянные заглушки, чтобы носитель шарингана не сдох прежде чем Кабуто успеет до него добежать.

Разумеется, Якуши не преминул объяснить это самому Учихе, от чего тот бесился ещё больше. Полосу препятствий часто используют в тренировках новичков, потом уже смысла в ней нет. Слишком легко рассчитать амплитуду движения каждого из элементов, тут даже шаринган не нужен, чисто интуиции хватит. Опытный шиноби может пройти полосу с закрытыми глазами, лениво почёсывая задницу, талантливый ученик — с открытыми глазами, но прогулочным шагом.

Однако эта полоса была с подвохом, и Орочимару слегка огорчало, что Учиха лезет на рожон, даже не попытавшись подумать перед этим. Юному ещё мозгу не хватало внимательности уследить сразу за столькими хаотично движущимися объектами, это да. Но такое ощущение, что мальчишка даже не пытается!

— Хватит, — объявил Змей негромко, но благодаря звуковым техникам его было слышно даже сквозь лязг движущихся элементов!

— Я справлюсь, — черные глаза обожгли клокочущим гневом.

Интересно, на брата Саске смотрел так? Если да, то неудивительно, что по итогам встречи из него сделали отбивную. Итачи тоже предпочитал взвешенный продуманный подход, и подобное поведение со стороны глупого отото его наверняка огорчило.

— Перерыв пять минут, — не стал спорить Орочимару и с ухмылкой добавил: — На раздумья.

Учиха глубоко вдохнул, выдохнул, прикрыл на секунду глаза. Когда он поднял веки, ни следа бушующих эмоций в них не осталось — гладкое черное стекло. Бесстрастное. Непроницаемое. Разумеется, лишь видимость, и как бы Саске ни пытался подражать старшему брату — а он явно подражал, хоть и неосознанно — его слишком легко вывести из равновесия. Но все-таки Учихе хватало мозгов, чтобы не воспринимать каждое чужое слово насмешкой и не вестись на подначки. Да и бесился он вовсе не из-за слов Кабуто, а из-за того, что Якуши оказался прав. Собственная слабость была для Учихи самым отвратительным врагом.

Иногда Змей даже восхищался нахальством мелкого засранца. То, что он не собирается честно соблюдать условия сделки, не заметил бы только идиот — но это не мешало ему чуть ли не клещами тащить из санина любую крупицу знаний. Проходиться по лабораториям, присматриваясь к подопытным. Требовать тренировки и новые техники, ничуть не сомневаясь, что у Орочимару не найдется более важных дел.

Нельзя сказать, что Змею такой подход не нравился, не нравилась только нетерпеливость мальчишки. Всё ему вынь да положь, но, к сожалению, некоторым вещам нельзя научить, им можно только научиться. И не сказать, что у Учихи нет терпения или упорства, нет, это всё есть и с лихвой. Нет только чувства меры и соразмерности, что приводит к ежедневным попыткам сожрать кусок больше его самого.

— Последняя попытка, — сообщил Орочимару. — Если не справишься, закончим на сегодня.

Темные брови сошлись к переносице, придавая Учихе еще более хмурый вид. Парень кивнул, прошел к началу. Приостановился, ожидая сигнала — штурмовать неподатливую полосу с разбега он уже отучился.

— Готов? — уточнил Змей. Учиха коротко кивнул. — Тогда давай.

Первые три препятствия Саске прошёл быстро и уверенно, а затем большой шипастый шар в деревянных плашечках резко изменил направление и врезался ему в живот.

— Не готов, — сделал вывод Орочимару после приземления Учихи. — На сегодня достаточно.

К Саске подбежал Кабуто, проверяя наличие внутренних повреждений, но как минимум держать удар Учиха научился. Как только восстановит дыхание, будет почти в норме, разве что шишка на затылке выйдет шикарная, но это даже полезно.

Якуши обернулся и покачал головой. Орочимару досадливо цыкнул. От Учихи донесся тихий скрип зубов. На злосчастный шар он смотрел так, что прямо сожаление возникало, что Саске явился на базу с уже полноценным шаринганом — в таких обстоятельствах было вполне реально пробудить новые томоэ.

Жаль, что для развития мангекью подобная бутафория совершенно не подходит…

Орочимару взмахом руки остановил движение полосы и неторопливо двинулся к выходу, показывая, что тренировка действительно окончена, а скрипеть зубами Учиха может и без его присутствия. Кабуто прыжком оказался рядом с ним, спиной выражая готовность заниматься любыми делами поинтереснее какого-то там владельца шарингана.

Саске поднялся на ноги, подошел к деактивированной полосе. Очень хотелось хотя бы пнуть одну из них, но смысла в таком выражении эмоций не было, а словить ответную плюху — вполне реально. Это же Орочимару. Учиха медленно прошел между отключенными ловушками, сжал зубы, удерживая очередной всплеск раздражения. Всего с десяток препятствий, даже не особо изощренных — а он с ними какой день справиться не может. Что с этой полосой не так?

Обойти, проверить еще раз… никаких скрытых механизмов и печатей, кроме уже известных, алгоритм движения задает, похоже, Орочимару лично. Можно не сомневаться, что уже пройденные первые ловушки завтра могут преподнести сюрпризы. И чего именно пытается добиться Змей? В том, что это именно урок, можно даже не сомневаться. Для бессмысленных издевательств Орочимару слишком сильно ценит свое время.

Может быть, не хватает скорости реакции? Проверить бы эту догадку, пробежавшись по клятой полосе под Чидори, но Орочимару запретил использование техник. Хотя… преобразование чакры не является техникой, а райтон сам по себе взвинчивает реакцию.

Но как бы сделать преобразование без внешних спецэффектов? Со Змея станется и это тоже запретить, как не соответствующий целям тренировки прием.

Саске глубоко вздохнул. Если активировать чидори, но уменьшить накачку чакрой, чтобы была только скорость, без лишних искр и шума… Надо попробовать, раз уж его оставили одного.

*

Ночью Учиха проснулся от ощущения, что по нему что-то ползёт. Что-то мерзкое, склизкое и тёплое. Саске дёрнулся, пытаясь отшвырнуть от себя это что-то и нашарить меч, но руки застряли где-то так, что даже дёрнуться не получалось.

— Какой вкусный у меня тут трупик, — послышался над ухом мурлыкающий голос Змея.

Учиха невольно порадовался, что спит в одежде. И позлорадствовал, что сил на то, чтобы искупаться, у него не хватило — Орочимару, конечно, языком что только не хватает, но все равно грязная пропотевшая тушка хуже чисто вымытой.

Но вообще, с чего это санина потянуло на такие развлечения?

Руки по локоть утонули в камне стены, ноги — только носками, но выдернуть без толковой точки опоры или сломать камень не получалось. А язык тем временем обвился несколько раз вокруг пояса, облизал грудь и начал подбираться под пояс штанов. Саске напрягся, попытался собрать чакру и шарахнуть Орочимару по языку разрядом — вряд ли даже ему такое понравится — но перенапряженные на тренировке чакроканалы отозвались ноющей болью. О стихийных трансформациях чакры даже думать не стоило, если нет желания остаться калекой.

— Что, не получается, ху-ху-ху? — Змей был в полном восторге от его трепыханий. — А не будь я таким добрым, ты был бы уже мертв. М-м-м, что это у нас тут такое вкусное?

Учиха панически дернулся, попытался хоть как-то вывернуться из-под кончика языка. Убедился, что зафиксирован со всей тщательностью.

— И зачем тебе это надо? — ядовито.

— Ты так смешно сопишь, злясь на беспомощность. И при этом делаешь всё, чтобы оказаться как можно более беспомощным и жалким. Ху-ху-ху… Может, тебе это нравится?

А язык тем временем чертил узоры на бедре.